Рекреация - Борисенко Игорь Викторович (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
– Эй, развалюха!! – голодный Оскар больно ткнул неподвижно лежащего на кровати товарища. – Под тобой большая лужа. Что бы это значило?
Ответом было только неразборчивое глухое ворчание.
– Ладно, не возмущайся! У тебя есть что-нибудь съедобное? Рихард со стоном перевалился на спину и тяжело вздохнул:
– Пошарь… Где-то были кожаные ножны для тесака – можешь их сварить!
– Я серьезно спрашиваю.
Стенающий, как кающаяся Мария Магдалена, немец с трудом принял вертикальное положение. Через несколько минут они сосали из тюбиков с крикливыми надписями «Астронаутикус» концентрированную пищу с тошнотворным вкусом.
– Что будем делать теперь? – прокашлявшись, спросил Рихард. В который раз он задавал этот вопрос!
– Можно было поплевать в потолок, если б он был.
– И все-таки?
Оскар развалился на сумке, закинув руки за голову и расслабленно шевеля пальцами голых ног.
– Нужно отсидеться здесь неделю или две, потом, вероятно, сваливать прочь.
Несколько минут они молча выслушивали, как рядом ругается еле выговаривающая слова пьяница, которой дружки забыли налить. Где-то горланили песни, где-то бренчала гитара, но общего невообразимого гама той громкости, к которой они уже успели привыкнуть, не было. Осталось приглушенное шуршание тысяч голосов.
– Что-то сегодня тихо, – наконец облек мысли в слова Рихард. – Наверное, из-за погоды.
– В смысле?
– Ну, плохая погода – и все угнетены и замолкли.
– Ты, наверное, шутишь! Когда в наше время бывает хорошая погода? Либо дикий зной, либо слякоть и сырость, либо холодина! Кстати, о холоде: сегодня ночью мы можем изрядно замерзнуть!
– А как тут живут зимой?
– Черт его знает. Но я и не собираюсь оставаться здесь до зимы, чтобы узнать.
Рихард, одетый в одно полотенце, намотанное на бедра, неловко встал и переоделся в сухое.
– Слушай! – сказал он вдруг, замерев с полуспущенными штанами. – Не лучше ли нам убраться по добру, по здорову прямо сейчас? Мне… неприятно будет сидеть в этой дыре и ждать, когда нас найдут и уничтожат!
– Наконец ты начал бояться!
– Ты говоришь, как будто почувствовал невыразимое облегчение! Обидно было трусить в одиночку?
– Глупости. Просто всегда полезно бояться – я не имею в виду панический страх, только здоровое опасение. Ведь бездумная храбрость тоже вредна. Когда ты боишься, то не сможешь недооценить врага, не полезешь в гиблое место, зато сможешь сохранить самоконтроль, способность просчитывать ситуации.
– Интересная теория, – забормотал Рихард, топчась взад-вперед. – Меня… в детстве… учили так: «Главное – не знать страха, всегда действовать быстро, не давая времени врагам».
– А у твоих учителей была голова? Ты проверял? Рихард тихо засмеялся:
– Была. Правда, не знаю, было ли что-то внутри. Как бы там ни было, мой вопрос по-прежнему без ответа: не лучше ли нам прямо сейчас драпать в Швейцарию, или в Прагу, например?
– Э, в тебе сейчас многовато страха. На кой черт самим выходить навстречу полицейским постам и патрулям? Пускай они побегают, поищут. Швехат, Нойкеттендорф, Раниерсдорф, Винер-Нойштадт – везде огромные поселения беженцев, цыган… Пока они доберутся досюда… Да даже если доберутся – вряд ли так просто найдут.
– Ты о ком говоришь? О полиции? А те, другие? Зачем только ты показал мне тот дьявольский комок!
– По-моему, «полиция» и «дьяволы» можно считать словами-синонимами. Не волнуйся, те нас тоже потеряли – в такой сильный дождь с таким радиационным фоном их спутники бесполезны. Здесь, в ночлежке, я пока не встретил ни одного из них.
– Ты мыслишь с человеческой точки зрения! Вполне возможно, в их руках… хм, руках… совсем иные средства отыскать нас, которым не помеха ни дождь, ни радиация! Как, например, они вычислили нас сегодня днем?
– Ну, тогда мы покойники – и волноваться незачем, просто бессмысленно. Нужно молиться и готовиться предстать перед Творцом. А насчет сегодня все просто – ведь мы с тобой, как последние идиоты, подошли к дверям бывшего агентства. Там нас и сняли. Очень просто. То, что мы с тобой всюду таскаемся вдвоем – уже хорошая примета.
– Угу. Значит, я больше с тобой не гуляю. – Рихард отвернулся, почесывая макушку.
Он опять растянулся на кровати и через мгновение уже дышал глубоко и ровно, как ребенок. Оставалось лишь позавидовать его способности отключаться. Оскар же, несмотря на сильную усталость и небывалую для ночлежки тишину, не мог уснуть. Уж лучше бы громкий шум! Как назло, больная печень стала ныть под ребрами, и это не добавило сонливости.
Где-то за стеной двое негромко разговаривали между собой по-венгерски:
– Утром румыны были в пятнадцати километрах от Секеша, я видел это в новостях на Экране у Ратуши, – сказал один, то и дело нетрезво всхлипывая. – Где-то там осталась моя старая мамочка!
– Не жить твоей мамочке! – зло ответил другой голос. – Сейчас она, наверное, удовлетворила десятка два солдат и сдохла.
– Не говори так!! – взвыл первый.
Послышались звуки возни и тумаков, от которых тряслись тонкие перегородки. Оскар посмотрел в темный потолок. Секеш пал или падет в скором времени. Да, нельзя позавидовать участи оставшихся там и не погибших жителей! О зверствах румынской армии давно ходили леденящие душу рассказы. Вдруг ему вспомнилась хрупкая девочка, приютившая его во время недолгого пребывания в этом обреченном теперь городе. Девочка, пытавшаяся переспать с ним из благодарности. Существо без будущего, да и без настоящего тоже… Он вспомнил, как покидал ее таверну и как она смотрела ему вслед: без слов, без слез, без движений. Вдруг ему стало так жалко эту несчастную маленькую женщину, что из глаз выкатилась слеза. Ведь он и не вспоминал об этом, оставив за спиной Анну и ее короткую безрадостную жизнь меньше недели назад. Сколько таких он благополучно забыл за много лет? Никогда в нем не возникало настолько сильных чувств. Вероятно, потому что никогда он не был так стар, как сейчас. Или так мягок? Или он никогда не встречал таких женщин? С ужасом Оскар почувствовал, что сильно, неимоверно сильно хочет, чтобы Анна оказалась вдруг рядом с ним. Зачем? К черту вопросы – хотел, и все тут!! Но это невозможно. Секеш занят румынами и сейчас какой-нибудь солдат… Нет!! Он не мог спокойно думать об этом… Не мог думать вообще! Оскар вскочил и забегал по комнате, собирая свои мокрые вещи. «Я ношусь в поисках непонятного! – шептал он себе под нос. – Признайся, дружище, ты ведь возомнил, что раскрываешь таинственный заговор против расы людей, и уже видел себя ее одиноким и гордым спасителем! Как спасти человечество, если бросить на произвол судьбы девочку, которую считал дочкой, помнишь, идиот?» В неверном свете фонарика Оскар кое-как оделся и собрал сумку.
– Что случилось? – сонный голос Рихарда заставил его вздрогнуть.
– Ничего. Спи, я уезжаю!
– Что?! – кровать заскрежетала.
– Не волнуйся… Хотя я понимаю, это выглядит глупо и подозрительно. Я не собираюсь бросить тебя на съедение монстрам, ты ведь уже большой мальчик… – Оскар вдруг замолк. Первый раз за время общения с немцем он не знал, что сказать. Врать он не мог, а правда – нужна ли она ему, поймет ли он ее? – В общем, мне очень надо уехать, но я постараюсь вернуться как можно скорее.
Лицо Рихарда медленно вытянулось.
– Куда это? И вообще, не ты ли только что разглагольствовал о том, какое поведение нам приличествует в сложившейся обстановке? Ты ни слова не говорил о намерении уехать. Даже наоборот…
– Я еду в Венгрию. Так что, это не бегство от смерти.
– Венгрию? Не понял. Ты что, надеешься там затеряться в военной неразберихе?
– Ты опять не веришь мне?
– Повод есть. И не один.
– Я объясню тебе – поверишь, нет, мне все равно. Помнишь, ты приходил ко мне в кабачок, в котором я жил в Секеше? Там была девушка… девочка.
– Да, очень своевременное воспоминание. Ты решил поиграть в добренького дедушку? Сейчас туда можно сунуться только в сопровождении хорошей армии. Понял? Спасать невинных девушек, конечно, занятие благородное. Может, ты хочешь спасти сразу всех! Найдешь сотню грузовиков, сложишь девиц штабелями и – сюда, в Австрию. Здесь они, правда, всю свою невинность быстро потеряют, потому что прокормить такую ораву ты не сможешь.
