Местный обычай - Ли Шарон (книги полностью TXT) 📗
«Да возлюбят боги этого человека, — с досадой подумала она. — Как же я уеду, если он теперь станет нежным?»
— Ма? — Шан оторвался от своего прибора. — Говорит — играй и отдыхай.
— Модуль закончен?
Она подошла к нему и наклонилась, чтобы взглянуть на миниатюрный экран.
«ПОРА ПОДВИГАТЬСЯ!» Верхняя строчка была написана на земном, веселыми синими буквами. Ниже, зелеными буквами шел приблизительный перевод на лиадийский: «ИГРАЙ ТЕЛОМ, ОТДЫХАЙ УМОМ».
Энн моргнула и посмотрела на светлую макушку сына.
— Что здесь говорится? — спросила она, указывая на земные буквы.
— Время двигаться, — ответил Шан терпеливо, хотя и не совсем правильно.
Энн указала на лиадийскую строчку.
— А здесь что говорится, Шанни?
— Иганин братха, виан сеунтор. — Он запрокинул голову назад, устремив на нее большие серебристые глаза. — Играй телом, отдыхай умом. Так Мирада говорит. Мирада говорит, пилоты бегут и думают.
— Ну, тут Мирада определенно прав, — с иронией отозвалась Энн, вспоминая, как Эр Том безумно метнулся между громадной самоходкой и своим сыном.
«Рассчитал ту траекторию с точностью до миллиметра, паренек, — подумала она. — А потом назвал это пустяком». Она вздохнула и прикоснулась кончиками пальцев к щеке сына.
— Тебе очень нравится Мирада, Шанни?
— Люблю Мираду. — Он серьезно заморгал. — Теперь играть, ма?
Она со смехом взъерошила ему волосы.
— Настоящий мошенник. — Она печально покачала головой. — Думаю, мне тоже не мешает отдохнуть. Как тебе это понравится, парнишка? Сейчас мы с тобой сбегаем в буфет в дальнем конце коридора, чего-нибудь пожуем, а потом вернемся сюда еще на час, чтобы я могла закончить одну мысль. Ладно?
— Ладно! — энергично согласился он, вскакивая с места. — Последний победитель — тухлое яйцо!
Понятиям первого победителя и последнего победителя Шана научил Джерзи: эта философская концепция была предельно далека от лиадийского образа мыслей. Энн чуть помедлила, чтобы обвести взглядом маленький и уютный кабинет доктора йо-Керы.
Лиад.
Лиадийцы.
Целая культура, где ведутся счеты, где меланти и сохранность меланти считается жизненно важными. Культура с жесточайшей конкуренцией во всех мыслимых областях, где люди делятся на два лагеря — родичей и противников.
На Лиад никогда не бывает первых победителей и последних победителей.
На Лиад ты выигрываешь. Или проигрываешь.
Энн содрогнулась, вспомнив горестный полубред Друсил тел-Баны. Имело ли место какое-то таинственное сведение официальных счетов, в котором доктор йо-Кера проиграл, тем самым лишившись центрального доказательства работы всей его жизни?
И при этом лишился и жизни тоже?
— Ма?
Шан потянул ее за руку, заставив выйти из мрачных раздумий. Она улыбнулась ему.
— Ма ведет себя как глупая девчонка. Не обращай внимания.
Она открыла дверь, потом дернула ее, убеждаясь в том, что она заперта, а потом снова посмотрела на сына и картинно бросила его руку.
— Последний победитель — тухлое яйцо! — крикнула она, и они побежали.
Ей понадобилось больше часа — и даже двух, — чтобы закончить систематический просмотр файлов доктора йо-Керы.
В какой-то момент она заставила себя оторваться от работы, вызвать Треаллу Фантрол и оставить два сообщения: одно — хозяйке дома, извиняясь за то, что не сможет присутствовать на главной трапезе.
И одно — Эр Тому, несколько более теплое, с сожалениями по тому же поводу и надеждой увидеться с ним позже.
«Ты совсем потеряла стыд, — сказала она себе. — Почему бы прямо сейчас не попрактиковаться в том, как ты будешь с ним расставаться?»
Но, с другой стороны, у нее еще будет масса времени для того, чтобы привыкать к жизни без Эр Тома — потом. Энн вздохнула и посмотрела на Шана, который свернулся на крышке рабочего стола, крепко заснув в гнездышке из ее жакета, пристроив голову на Мыше.
Он проснулся сам в тот момент, когда она закончила копировать данные. Диск с тихим шипением выехал из паза. Она вынула его и отключила главную систему, качая головой.
Поиски не дали результата.
Конечно, она это предвидела, однако надежда оставалась. Надежно пряча диск в портфель, она решила, что следующим этапом должен стать поиск в книгах. Это было пугающей задачей, которая скорее всего займет гораздо больше времени, чем у нее осталось до начала следующего семестра.
Интересно, можно ли будет договориться с Эр Томом о скидке, чтобы перевезти все эти вещи на Университет.
«Книги вместо балласта, — подумала с усталым смешком. — А почему бы и нет?»
— Ну ладно, паренек. Отправляемся домой!
Шан зевнул и вылез из ее жакета. Она подхватила его под мышки и поставила на пол.
— Собери свои вещи и пойдем.
— Ладно.
Очень скоро «Доскобуч» уже был уложен в сумку, Шан был облачен в куртку, а Мыш сидел у него на руках. Энн тоже набросила жакет, еще раз обвела взглядом крошечный кабинет, крепко сжала в руке ручку портфеля и кивнула сыну.
— Смотри, держись рядом со мной. Она убедилась, что дверь заперта, дважды проверив замок, повернулась — и чуть было не налетела на мужчину, оказавшегося у ее локтя.
— Ради…
Она отступила на шаг, так что ее спина прижалась к двери, и поднесла руку к горлу в жесте удивления.
Мужчина лет тридцати со странно невыразительным лицом и непонятно тусклыми карими глазами, в аккуратном незапоминающемся костюме и с аккуратной неопределенной прической — тоже отступил на шаг и низко поклонился.
— Я прошу у вас прощения, — произнес он на лишенном всяких интонаций торговом. — Мне показалось, что вы испытываете затруднения с дверью, и я решил предложить вам помощь.
Энн посмотрела на него сверху вниз — довольно далеко вниз, поскольку он оказался намного ниже Эр Тома — и ответила ему четким поклоном незнакомца, обращающегося к жителю другой планеты.
— Спасибо, — ответила она, выбрав в высоком лиадийском модальность неродственника, которая была холодной. Весьма холодной. — Я не испытывала никаких затруднений. Я просто хотела убедиться, что замок защелкнулся.
Незнакомец на секунду отвел взгляд, а потом снова поклонился, на этот раз выражая уважение к знаниям. Когда он снова заговорил, то перешел на высокий лиадийский, в модальность студента, обращающегося к преподавателю:
— Вы должны простить меня, если вас обидело мое использование торгового. Поначалу я не догадался, что вы, конечно же, достопочтенный филолог, который будет завершать работу доктора йо-Керы. — Он прижал руку к сердцу в формальном приветствии. — Я — Фил Тор Кинрэ, техник-лингвист и аспирант.
Энн наклонила голову.
— Я — Энн Дэвис с Университета, филолог-лингвист.
— Конечно. Но я задержал вас в коридоре! Пожалуйста, позвольте мне донести ваш портфель и проводить вас до…
— Ма!
Голос Шана звучал пронзительно. Энн удивленно посмотрела на него и увидела, что он смотрит на стоящего перед ней мужчину… с испугом?
— Домой, ма! Домой сейчас!
— О боже!
Наклонившись, она подхватила его на руки, почувствовав, как дрожит его тело. Она адресовала аспиранту с невыразительным лицом рассеянную виноватую улыбку.
— Сожалею, сударь. Мой ребенок требует внимания. В другой раз мы поговорим.
— В другой раз. — Фил Тор Кинрэ четко ей поклонился. — Почитаю за честь познакомиться с вами, филолог Дэвис.
— И я считаю честью знакомство с вами.
Энн едва понимала, что именно она говорит. Шан никогда — НИКОГДА! — не пугался незнакомых людей. Ее начало подташнивать от страха. Повернувшись, она быстро пошла по коридору, спеша вернуться к машине.
Терпеливый шофер устроил их на заднем сиденье и быстро оставил университетский городок позади. Постепенно дрожь Шана унялась. Он вздохнул и прижался к ней.
— Теперь все хорошо, Шанни?
— Угу.
Энн потерлась щекой о его волосы, и сама тоже почувствовала себя значительно лучше. «Право же, — сказала она себе. — Что за глупости, Энни Дэвис»…
