Гибель Урании - Дашкиев Николай Александрович (читаем книги TXT) 📗
Полдня Тесси ходила сама не своя, не зная, за что взяться. А потом решила: прежде всего, надо снять с записи несколько копий. И не медлить, потому что ракета на Звезду отправляется завтра вечером.
Медленно вращаются катушки магнитофона, тихо звучит холодный голос советника мистера Кейз-Ола, а Тесси с неохотой просматривает только что полученные письма.
Вот она безразлично, брезгливо взяла конверт с официальным штампом полиции мистера Кейз-Ола. Видимо, снова разыскивают какого-то из бывших пациентов профессора Лайн-Еу. Распечатала… Что это? Выпал листик с несколькими строчками, написанными очень знакомым почерком.
«Полученное надо размножить в как можно большем количестве экземпляров… — читала она шепотом. — Часть разошлите по почте настоящим друзьям, а остальные держите у себя до специального приказа».
Подписи не было. Лишь в уголке стояли три буквы: «С-Кл».
— Ничего не понимаю… — прошептала Тесси. — Что именно надо распространить?
Она взглянула на штемпель почтового отделения, вспомнила, что это письмо принесено одновременно с бандеролью, и вдруг поняла: речь идет о катушке с записью Совещания! Буквы «С-Кл» — не что иное, как сокращенное «Сан-Клей»!.. То, получается, колесико прислал не Айт, а Люстиг?!
— Ну, что же, товарищ Люстиг, я выполню ваш приказ! — Тесси решительно тряхнула кудрями. — Но кое-что я сделаю и против вашей воли!
Еще одна ночь без сна. За это время Тесси успела снять одиннадцать копий записи Совещания. Десять из них она упаковала и выслала почтой в Лос-Алайн Кольриджу, а одиннадцатую спрятала в чемодан. Ровно в семдесятый час за девушкой заехал Фредди, а еще через пятьдесят минут они уже были на космодроме в Нэй-Льюс.
Хотя Тесси и не боялась предстоящего полета в безвоздушное пространство, но представляла его более интересным.
Все было прозаичным и простым: на металлической эстакаде, скупо освещенная лучами немногих прожекторов, лежала остроносая металлическая сигара. Обычная рейсовая ракета, она уже побывала за пределами атмосферы несколько раз и потеряла свой блеск.
Эту ракету проектировал и конструировал Фредди Крайн. Не удивительно, что он сразу же повел Тесси осматривать всю сложную машинерию космического корабля, с увлечением объяснял назначение тех или иных приборов. Тесси покорно кивала головой, но смотрела не на приборы, а на Фредди.
В военной форме он был еще красивее. Стройная широкоплечая фигура. Идеально правильные черты лица. Мягкие, волнистые каштановые волосы. Умные, ласковые серые глаза. Он доволен, что Тесси, наконец, слушает его, летит вместе с ним, не пугаясь мертвой пустоты Вселенной! Он готов сделать для своей невесты все, что ей заблагорассудится… Ну, чего еще нужно мужчине?
Но нет, сердце Тесси принадлежит другому.
— Фредди, я устала.
— Прости, дорогая. И мы уже сейчас отправимся.
Действительно, длинную узкую кабину заполнили пассажиры. Большинство из них, видимо, летели на Зарю не впервые, потому что сразу же натягивали неуклюжие антигравитационные скафандры и пристегивались к низким наклонным креслам. С помощью Фредди кое-как справилась с этим заданием и Тесси.
Через несколько минут закрылся люк, в наушниках скафандра прозвучал громкая команда, а затем послышалось то неприятное «ве-ве-ве», которое так поразило Тесси три месяца назад. Но здесь, в кабине, звуки были еще более резкими, врывались в уши, заставляли сердце сжиматься, а легкие — задерживать дыхание.
Из огнеупорных дюз ракеты вылетали раскаленные тугие клубки газа, и космический корабль, преодолевая силу притяжения, летел все выше и выше. Тела людей в ракете придавливало к креслам, ускорение делало их непривычно тяжелыми.
Тесси казалось: еще немного — и конец. И вот смолкли двигатели. Застучало сердце у девушки. Тело сразу стало невесомым, как перышко.
Еще несколько раз, правда, на короткое время, включались ракетные двигатели. Затем послышалось легкое бряцанье металла о металл. И вот, наконец, Фредди тронул Тесси за рукав скафандра:
— Выходим.
Он примкнул к ее скафандру тонкий стальной трос и осторожно потянул в шлюзовую камеру, а оттуда — к люку.
Тесси пролезла в отверстие и аж задохнулась от увиденного.
Прямо перед ней, в страшной пустоте на фоне черной, утыканной острыми лучами бесчисленных звезд завесы, висело огромное, залитое светом прожекторов блестящее колесо со странным многобашенным сооружением в центре.
— Ну, приехали! — раздался в наушниках скафандра голос Фредди. — Не бойся!
Блеснула вспышка. Что-то дернуло Тесси за пояс и потянуло. Повернулась и уплыла куда-то вверх ракета.
А колесо все приближалось и приближалось. Оно уже заняло полнеба. На его ободе светились многочисленные иллюминаторы.
Картина была грандиозной и страшной одновременно.
— Так вот ты какая, «Звезда Кейз-Ола»! — прошептала Тесси, вспомнив, что именно сюда ссылали на каторгу коммунистов. — Отсюда не убежишь!
Она не знала, что микрофон включенной радиостанции шлема подхватил ее голос, разнес радиоволнами во все стороны, поэтому аж вздрогнула, когда в ответ послышался мягкий баритон Фредди:
— И все же были случаи, когда удавалось отсюда сбежать. В прошлом году каторжник, по имени Айт, инженер, кстати, захватил почтовую ракету и улетел со Звезды. К счастью, не сумел справиться с посадочным механизмом и разбился. Преступник был, говорят, необычный.
Так вот откуда попал Айт в клинику профессора Лайн-Еу! Так вот почему он мстит Кейз-Олу!
«Мой дорогой, клянусь отплатить за все твои мучения!» — мысленно поклялась Тесси.
Между тем, Фредди дотянул девушку до проема шлюзовой камеры. Зашипел сжатый воздух, раскрылся внутренний люк, и девушка оказалась в закругленном коридоре. Там вновь прибывших ожидал невысокий мужчина в синем комбинезоне.
Он отрекомендовался, мрачно улыбаясь:
— Инженер Проут. Временный главный инженер Зари.
«И ты тоже издевался над Айтом?! — хотелось воскликнуть Тесси. — Ты тоже радовался, когда узнал, что он погиб?»
Но она, конечно, этого не произнесла, а только холодно кивнула головой.
«Мистер Кейз-Ол — против атомной бомбы!»
Ночь. Огромный кабинет, наполненный зеленоватым полумраком. Массивный изукрашенный стол, ярко освещенный скрытыми лампами под абажуром. За столом сидит немолодой человек в мягком сером комбинезоне и что — то неторопливо пишет простой старомодной ручкой.
На лист ложатся длинные строки цифр… Старик что-то подсчитывает. На столе стоит диктофон, но он не включен. Всю правую стену занимает гигантская электронновычислительная машина, но на ней не горит ни одна сигнальная лампочка. Даже табло автоматического указателя биржевых курсов не пульсирует тревожными вспышками чисел, а дремлет, полузакрыв свой сетчатый большой стеклянный глаз.
Скрипит, скрипит перо старомодной ручки. Человек пишет медленно, то и дело задумывается, утыкаясь невидящим взором в дальний угол, и тогда его глаза становятся мечтательными, а губы шепчут: «Да, да! Это будет хорошо!» Стоит на столе нетронутый скромный ужин. За креслом вытянулся слуга и нетерпеливым покашливанием напоминает, что пора передохнуть.
Похоже, что этого немолодого мужчину все любят и уважают. Вон, видишь, как внимательно следит слуга за каждым движением его пера!.. А вот в кабинет вошла юная красавица. Это, видимо, дочь, а может, внучка. Она шутливо выдирает из его рук ручку, ерошит мужчине редкие седые волосы: «Ну, хватит, милый! Ты, наверное, устал?»
Какая идиллия!.. Старенький промышленник-консерватор. Старомодная ручка. Юная красавица — внучка или дочь…
Нет, хотя внешне все выглядит именно так.
«Старенький промышленник» мистер Кейз-Ол никогда не был консерватором. Еще двадцать лет назад, как только-только была открыта цепная реакция деления ядра урана, Кейз-Ол смело пожертвовал ученым более пяти миллиардов дайлеров — годовой бюджет небольшой страны, получил первую атомную бомбу и стал монополистом в этой отрасли. Во время Второй всепирейской войны и в послевоенные годы Кейз-Ол, не жалея затрат, создавал десятки научноисследовательских учреждений, которые дали Монии и радиолокацию, и реактивную технику, и электронновычислительные машины, а Кейз-Олу — неслыханную прибыль и положение самого могущественного человека капиталистического мира.
