«Л» – значит люди (Сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич (книги онлайн полные версии txt) 📗
– Пошли, ребята. Партизан там нет.
– А если соврал? – не выдержал я.
– Они врать не умеют. Или молчат, или шлепают всю правду.
Но оружие с предохранителя он все-таки снял. Следом за ним мы пошли к хижинам.
Из первой развалюхи сержант вытащил двух шлеповских девчонок. Довольно смазливых… Ладно, не до них сейчас. Во второй хижине никого не было. А в третьей целая орава – женщины, дети, дряхлый старик. Мы построили их в шеренгу, сапер сел перед шлепами с автоматом, а сержант все шарил по хижинам. Я достал разговорник, прочитал по-шлеповски: «Есть ли партизаны?» Они затараторили, я едва понял: «Нет». Перевернув страницу, я хотел было объяснить, что мы хотим есть и пить. Но тут сержант вынырнул из хижины. В руке он держал грязные листки бумаги с блеклым шрифтом.
– Обезьяны… Листовки Фронта прячете? Значит, и партизанам помогаете. Где бандиты? Где?
Он секунду всматривался в лица шлепов, затем схватил одну из женщин за руку, вытащил из ряда. Шлепы загалдели. У женщины под платьем выступал огромный живот, и я вспомнил, как они относятся к детям. Целая религия. Наш сержант знает, чем шлепов прищучить…
– Где партизаны? – очень спокойным голосом спросил сержант.
Женщина молчала.
– Так… – Он отступил на шаг и вдруг изо всех сил ударил женщину по лицу. Та беззвучно осела на землю. Шлепы завизжали.
Сапер побледнел, запинаясь, попросил:
– Пойдем отсюда, сержант. Ничего они не знают.
– Знают… – Сержант отвел ногу, словно собираясь пнуть женщину. Она скорчилась, закрыла руками живот. Сержант рассмеялся. – А не знают, так им хуже…
– Оставь, а то еще родит.
– Пускай. Знаешь, как смешно шлепы рожают? Молча, ни звука. Дикари… Где партизаны?
Женщина на земле даже не двигалась. Сержант выругался и снял автомат с плеча:
– Хорошо…
Мне стало не по себе, и я отвернулся. И тут же загрохотал автомат. Но странно загрохотал, словно пули бились о железную стену. Я обернулся.
Чарли стоял между сержантом и шлепкой, пули дырявили его комбинезон и рикошетировали в сторону. Сержант опустил автомат, обалдело повертел головой:
– Ах ты, болван железный… Они же не люди! Отойди!
Чарли не двигался. Стальная маска, заменяющая ему лицо, была, как всегда, бесстрастна. Сержант беспомощно огляделся:
– Вот дубина… Ладно.
Он неторопливо прицелился в остальных шлепов. Дети подняли крик.
– Всех не закроешь. Болван железный…
«Робот не может причинить вреда человеку или допустить такой вред своим бездействием». Если бы мы знали, что Чарли намерен применить к шлепам обе половины Первого закона. Если бы знали, что он снабжен лазерной пушкой…
Что-то щелкнуло, что-то вспыхнуло. Сержант повалился на траву, а автомат впервые выпал из его рук. Он хрипел, на губах у него пузырилась пена, а мы с сапером стояли как вкопанные. Чужое голубоватое солнце жарило в небе, и шлепы разбегались в разные стороны.
Обратно мы бы без Чарли не дошли. Он запомнил маршрут и теперь вел нас на базу. Находил источники, наводил переправы…
На базе техники разобрали его до последнего винтика. А потом клялись, что лазерный излучатель предназначен для уничтожения хищных зверей, что робот в полном порядке и не может, ну просто никак не может убить человека…
Категория «зет»
Они шли к нам по мокрым от дождя плитам космодрома. Двое впереди, в медленно плывущем луче прожектора, трое чуть в стороне. Я стоял в проеме люка, и резкий порыв ветра хлестнул дождевыми струями. Ощущение было таким, словно меня окатили ведром холодной воды. Мерзкая планета… Передние двое стали подниматься по решетчатым ступеням трапа. Не заходя в корабль, высокий офицер в глянцево-черном комбинезоне с алой нашивкой на рукаве долго изучал мое лицо. Потом вытянулся и отчеканил:
– Из рук в руки, исполняя долг.
Я кивнул и тоже встал смирно:
– Из рук в руки. Долг исполню.
Офицер протянул мне маленький чемоданчик:
– Его вещи.
– А документы?
– Зачем? Категория «зет».
Он склонился над своим спутником. Ловким движением снял наручники, сковывающие их вместе. С некоторым удивлением я увидел, что это мальчишка. Лет двенадцати-тринадцати, не старше. Офицер поправил мальчишке капюшон, закрывающий лицо, сказал, чуть помедлив:
– Счастливого пути, малыш! Не скучай!
Крутнулся на каблуках и быстро сбежал вниз, даже не взглянув на меня. Я пожал плечами и повернулся к мальчишке. На меня смотрели веселые темные глаза.
– Теперь вы будете со мной?
Черт возьми, конвоир я или охранник? Я посмотрел на молчаливые фигуры, мокнущие под дождем. Конвоир.
– Нет. Это ты будешь со мной.
Люк заварил боевой робот. Теперь служебные помещения корабля, где остались капитан и навигатор, отделены от жилого яруса. Робот замер возле заваренного люка – две тонны металла и тупой спрессованной энергии. Что бы ни случилось со мной, Дэниэль Линк не покинет корабль.
Я в последний раз включил видеофон, посмотрел в жесткое морщинистое лицо капитана. Он кивнул мне:
– Будь осторожен. Категория «зет» – это не шутка. Мы постараемся ускорить перелет. Недели две, не больше.
Я видел – ему мучительно хочется подбодрить меня. Но он давно разучился это делать. И я улыбнулся, разрывая паузу:
– До встречи на Земле.
– До встречи.
Экран погас. Я отошел на несколько шагов, достал предписанный инструкцией лайтинг. Белая вспышка – и компьютерный терминал с видеофоном превращаются в груду оплавленного металла. Из угла с растерянным гудением вылезла полусфера киберуборщика. Все. До самой Земли я перестаю быть членом экипажа «Антареса». Дэниэль Линк, категория «зет» станут моей судьбой.
…Жилой ярус невелик. Три каюты, столовая, комната отдыха, маленькая оранжерея, пузырем выступающая над броней корабля. Я прошел по коридорам, собирая те немногие инструменты, что здесь нашлись. Отвертки, тестеры, щупы, ультразвуковой резак – все острое и тяжелое… Я сбросил эту груду металла в жадно раскрытый люк утилизатора. Подумал и отправил туда же лазерный дальномер. Его луч не смертелен, но может ослепить.
По короткому и узкому коридору я пошел к своей каюте. Постоял секунду, потом открыл дверь.
Дэниэль сидел на кровати. Он уже успел переодеться – на нем был синий спортивный костюм, а мокрая куртка висела в шкафу. На столе лежали тонкие книжки в разноцветных обложках. Я взял одну – это оказались комиксы. Почувствовав тепло руки, жидкокристаллический рисунок ожил. Обвешанный оружием космодесантник мужественно усмехнулся, вскинул деструктор – армейскую модель, совершенно неподъемную. Ствол деструктора слегка выступил над обложкой. Эффектно… Мальчишка молча смотрел на меня. Я откинул вторую койку:
– Будешь спать здесь.
– Хорошо.
– Без моего разрешения ты не должен выходить из каюты. Желтая дверь – туалет, голубая – душ.
– Я знаю. А мы долго будем лететь?
– Пока не прилетим.
Я взглянул на часы:
– Старт через полчаса, необходимо лечь и пристегнуться…
– Я знаю.
– Еще через полчаса – обед. Столовая направо, в конце коридора.
Дэниэль только кивнул в ответ. Похоже, он немного испугался моего тона – его лицо побледнело. На секунду мне стало жаль этого мальчишку, не понимающего, в чем его вина. Дэниэль смотрел на меня со слабой надеждой – похоже, он ждал, что я улыбнусь или скажу ему что-нибудь ласковое. Я заставил себя отвернуться и вышел из каюты. Категория «зет». Дэниэль Линк представляет потенциальную угрозу для человечества.
Мы летели вдали от пассажирских трасс. Война с Лотаном в полном разгаре, и вражеские патрули охотились за такими беззащитными скорлупками, как наш «Антарес». Лишь безвыходная ситуация могла заставить офицеров Службы безопасности Десантного Корпуса использовать нашу посудину для пересылки арестованного. Дни тянулись за днями, неотличимые друг от друга. Утром, когда Дэниэль еще спал, я выходил в оранжерею и пытался определить наши координаты по рисунку созвездий. Отсюда, из двадцатиметрового стеклянного купола, заросшего цветами и самой прозаической картошкой, был прекрасный обзор. Потом мы завтракали, убирали посуду (само собой вышло так, что мы начали делать это по очереди). До обеда я сидел в комнате отдыха и листал старые номера «Космического вестника». Впрочем, после обеда я делал то же самое… А Дэниэль сидел в каюте. Он вообще старался не попадаться мне на глаза. Наводил порядок (а на «Антаресе», где два-три раза в сутки отключалась гравитация, это непросто). Умело пользовался душем, как опытный астронавт, дежурил на кухне. Скоро я понял, что он привык к жизни на кораблях. Привык настолько, что я даже боялся предположить, сколько уже длится его путь к Земле. Да и не нужно мне этого знать. Случай занес Дэниэля Линка в категорию «зет», случай привел на наш корабль, случай сделал меня конвоиром. На Земле я передам его красношевронникам и постараюсь забыть.
