Подарок с Земли - Нивен Ларри (книги онлайн бесплатно серия txt) 📗
Теперь в Исполнении царила страшнейшая неразбериха. Все налеты на плато колонистов отменялись. Установленные мятежники расхаживали по Госпиталю и никто их не смел тронуть. С полицейскими они обращались грубо и презрительно. Ходили слухи, что Миллард Парлетт пишет новые законы, которые еще сильней ограничат власть полиции. От того, что слухи соответствовали истине, легче не становилось.
Парлетт делал, что мог. Он поговорил с каждым из желающих уволиться. Некоторых убедил остаться. По мере того, как ряды редели, он находил все новые способы использовать оставшихся.
Одновременно он занимался четырьмя блоками политических сил Плато.
Совет Команды в прошлом следовал за Парлеттом. При некотором везении, умении и труде он последует за ним и впредь.
Команда как целое обыкновенно следовала за Советом. Но бунт колонистов при нынешнем ослабленном и деморализованном Исполнении мог повергнуть ее в полнейшую панику и тогда Совет потеряет всякое значение.
Сыны Земли следовали за Гарри Кейном. Но Кейн был для Парлетта неуправляем и совсем не склонен ему доверять.
Большинство колонистов — не мятежников таковым и останется, если не вмешается Кейн. Но Сыны Земли, имея преимущество знания о дарах трамбробота, в любой момент могут поднять их на смертоносный бунт. Станет ли Гарри Кейн дожидаться Нового Закона?
Четыре блока сил, да еще Исполнение. Быть Главой — значит вникать в бесконечную мешанину деталей, мелких жалоб, выговоров, работы с бумагами, внутренней мелочной политики — в этой неразберихе можно было заблудиться, даже не поняв этого, пока войско колонистов не пойдет штурмовать Госпиталь.
Удивительно, как Парлетту вообще хватило времени на Мэтта Келлера.
Мэтт жил, лежа на спине, с загипсованным правым боком и правой ногой, висящей в воздухе. Ему давали таблетки, превращавшие боль в непрестанное надоедливое нытье.
Женщина в халате, как из банков органов время от времени осматривала его. Мэтт подозревал, что она смотрит на него, как на сомнительной ценности сырье для тех же банков. В среду он случайно услышал, как кто-то назвал ее доктором Беннет. Ему и в голову не приходило спросить, как ее зовут, так же как ей не приходило в голову представиться.
Ранними утренними часами, когда снотворные таблетки переставали действовать, или во время послеполуденной дремы, его мучили кошмары. Снова его локоть размазывал нос человека по лицу и, как тогда, он испытывал потрясение ужаса и триумфа. Снова он спрашивал, как пройти в виварий, поворачивался и подымал руку к лицу, чтобы увидеть испещрившие кожу кровавые бусинки. Снова он стоял в банках органов, не в силах бежать, и просыпался мокрым от пота. Или, бывало, он косил людей в форме парализатором, пока достопамятный удар ультразвука не превращал его руку в дерево. Мэтт просыпался и обнаруживал, что правая рука придавлена и затекла.
С тоской думал он о своих домашних. Джинни и ее мужа он видел каждые несколько месяцев, они жили меньше, чем в двадцати милях от главного рудокопного района Гаммы. Но с матерью и отцом он не виделся много лет. Как славно было бы снова их повстречать!
Даже воспоминания о рудокопных червях переполняли его ностальгией. Они были непредсказуемы, да, но по сравнению с Полли, Худом и Лэни… по крайней мере, рудокопных червей он понимал.
Все любопытство у него так же омертвело, как правая нога. Вечером в среду оно разом вернулось.
С какой стати его лечат в Госпитале? Если он арестован, то почему его еще не разобрали на части? Как позволили Лэни и Кейну его навестить?
Мэтта лихорадило от нетерпения. Доктор Беннет появилась только в четверг днем. К некоторому его удивлению, она оказалась вовсе не прочь поговорить.
— Я и сама ничего не понимаю, — призналась она Мэтту. — Я знаю, что всех выживших мятежников выпустили и банки органов не пополняются материалами. Старый Парлетт теперь Глава и здесь работает множество его родственников. Чистокровные члены команды работают в Госпитале.
— Это для вас, должно быть, странно.
— Это просто дико. Один старый Парлетт понимает, что происходит — если хоть он понимает. Понимает он или нет?
Понимает ли? Мэтт ухватился за этот вопрос.
— Почему вы думаете, будто я знаю?
— Он отдал приказ обращаться с тобой предельно заботливо и нежно. У него должна быть на то причина, Келлер.
— Наверно, должна.
Когда стало ясно, что больше ему добавить нечего, врачиха продолжила:
— Если у тебя остались вопросы, можешь спросить у своих друзей. Они здесь будут в субботу. Еще одна дикость — колонисты бродят по Госпиталю и нам приказано их не трогать. Я слыхала, некоторые из них установленные мятежники.
— Я и сам тоже.
— Я так и думала.
— Когда мою ногу вылечат, меня освободят?
— Думаю, да, судя по тому, как с тобой обращаются. Это решит Парлетт. — Ее собственное отношение к Мэтту было забавно непоследовательным. Поочередно он превращался в ее подчиненного, доверенное лицо и пациента. — Почему бы тебе не спросить в субботу своих друзей?
Тем же вечером в головах его постели повесили аппарат электросна.
— Почему раньше этого не сделали? — спросил Мэтт у одного из рабочих. — Наверное, это безопасней таблеток.
— Неправильно подходишь, — отвечал тот. — Здесь большинство пациентов члены команды. Ты же ведь не думаешь, что член команды станет пользоваться аппаратом из вивария, а?
— Гордость помешает?
— Да, говорю тебе. Команда, она команда и есть.
В наушниках снотворного аппарата стоял «жучок» для прослушивания.
Для Парлетта Мэтт оказался частью бумажной работы. Одно из досье, лежавших на письменном столе Иисуса Пьетро, было заведено на него. Обложка «дела» покоробилась, как и у других, но расположенный на втором этаже кабинет Главы избежал наихудших разрушений огненного похода «Планка».
Парлетт проглядел все эти досье и много других. Теперь он знал, что самой большой угрозой его «Новому Закону» было бы отступничество Сынов Земли. Только они с их предполагаемым авторитетом меж колонистов могли заставить Закон работать, и только они не поддавались управлению Парлетта.
Досье Мэттью Келлера выделялось своей скудостью. Не было даже заметки о его вступлении в организацию мятежников. Однако он наверняка к ним принадлежал. В заметках Кастро подразумевалось, что Келлер выпустил пленников из вивария. При втором проникновении в Госпиталь он сильно пострадал. Наверняка, частично он отвечал за катастрофу с «Планком». Вроде бы он был связан с загадкой символа «Кровоточащее сердце». Очень активный мятежник. Мэттью Келлер.
К тому же, налицо непропорциональный интерес к нему Гарри Кейна.
Первым мимолетным побуждением Парлетта было дать ему умереть от ран. Слишком много ущерба он уже причинил. Вероятно, библиотеку «Планка» никогда уже не восстановить. Но доверие Гарри Кейна было куда важнее.
В четверг доктор Беннет прислала ему рапорт, что у Келлера будут посетители. Установить подслушивающее устройство было простейшей мерой предосторожности. Миллард Парлетт сделал пометку о предстоящей беседе — в субботу днем — а потом забыл о ней до того времени.
Когда Худ закончил рассказ, Мэтт улыбнулся и сказал:
— Ведь я тебе говорил, что были маленькие сердца и печени.
На них это не подействовало. Все четверо сосредоточенно смотрели на него, будто судьи, окружив больничную койку.
Когда они только вошли, Мэтт подумал, не отправляют ли их всех в банки органов. Так они были смертельно серьезны и даже двигались, соразмеряя движения, будто все отрепетировали.
Худ говорил почти полчаса, изредка прерываемый Гарри Кейном и без всяких комментариев со стороны Лэни и Лидии Хэнкок. Все по-прежнему казалось отрепетированным. «Разговаривать тебе, Джей, — сказал, надо полагать, кто-то. — Выложишь ему все осторожненько. Потом…» Но все их новости были хорошими.
— У вас такой вид, как при дурных известиях, — сказал Мэтт. — Почему так уныло? Все цветет. Мы будем жить вечно. Никаких больше облав Исполнения. Никого не потащат в банки органов без суда. Мы даже можем строить деревянные дома, если настолько свихнемся. Золотой век пришел.
