Заброшенный сад Персефоны (СИ) - Нимченко Анатолий Олегович (прочитать книгу TXT, FB2) 📗
Что ж, если проблема в электронике, то всегда можно попробовать открыть вручную. Виктор нашел лючок и стер с него белесую пыль. Красная пиктограмма, изображавшая открытые створки, как раз и означала наличие тут нужного приспособления. Он сорвал защитный тросик и открыл металлическую крышку. Под ней обнаружился штурвал. Виктор потянул его на себя до щелчка и откинул рукоятку. Индикатор на двери тут же погас: все правильно, приоритет ручного режима. Но покрутить штурвал времени не осталось — запищал сигнал о том, что первый ремень почти выработал свой ресурс. Раздражающе замигало красным окошечко с оставшимися секундами. Замена ремня не заняла и пары секунд. Покончив с процедурой, Виктор вновь взялся за штурвал и попытался его прокрутить, но ничего из этой затеи не вышло. Механизм заклинило намертво. Изнутри тоже, конечно, существовал подобный штурвал, но приводы у них были разные — створка даже отъезжает в другую сторону. Значит, что-то случилось конкретно с этим устройством. Остается два варианта. Первый — воспользоваться аварийным люком, пробраться внутрь и быстро закрыть его за собой. Второй — проделать резаком лаз в главном проеме. Навскидку, и плюсы, и минусы у обоих планов примерно в равных пропорциях, но в первом случае добавлялась необходимость ползти по обшивке к люку, а для такого путешествия потребуется немало времени и, соответственно, солидный груз ремней-аккумуляторов. Но тут возникал немаловажный вопрос: а что потом делать, если возникнет необходимость быстро убежать? Если внутри ждет какая-то пакость? Быстро добраться до посадочной палубы не получится. Значит, разумней проделать отверстие в створке рабочего люка. Давления внутри и снаружи должны быть почти одинаковыми — много воздуха не потеряется, да и вторая дверь шлюза наверняка закрыта. И вряд ли заблокирована.
Достав резак, Виктор выбрал местечко с краю, но перед началом работы стер ладонью пыль. И тут же понял, что мешало люку открыться: в нескольких местах он бы приварен к проему. Хороший сюрприз! Непонятно, зачем это сделано, но справиться со швами не так уж трудно. Интересно, кто заварил крышку? Не группа же Кэй во время бегства. По дневнику, они только и успели, что надеть защиту и до эвакоботов добежать. Если не забивать себе голову фантастикой, то по всему выходит, что кроме «обезьянки» и некому. Виктор даже покосился через плечо, словно отсюда мог увидеть неподвижного кибера на причале.
Швов насчитывалось с десяток, все они были одинаковыми по длине, а располагались через равные промежутки. Никаких сомнений не оставалось, что сваркой занимался именно ремонтник. На шестом шве Виктор сменил ремень, а затем поменял и батарею в резаке. Хорошо еще, что «на улице» от силы градусов пять выше нуля и инструмент, не предназначенный, в общем-то, для столь длительных работ, не перегревался, зато нервировала необходимость следить за обратным отсчетом времени, чтоб не пропустить «точку невозврата». Она наступит, когда останется примерно минута. Если прибавить запас воздуха в комбинезоне и секунд тридцать задержки дыхания, то получатся те самые две минуты и сорок секунд — время добраться до эвакобота.
Последний шов сдался, когда на таймере замигала желтая цифра шестьдесят. Виктор надавил на рукоятку штурвала, и колесо легко закрутилось. Есть! Люк дрогнул, как бы провалился в глубину проема, а затем начал отъезжать в сторону. Бросив резак в раскрытую горловину рюкзака, Виктор с бешеной скоростью закрутил штурвал.
Тридцать секунд, двадцать девять… Можно не смотреть на индикатор. И так понятно, что билет в один конец. Едва люк отъехал на достаточное расстояние, Виктор схватил рюкзак в охапку и нырнул внутрь. Там он не стал возиться с ручным режимом, а просто хлопнул ладонью по большому красному блину экстренного закрытия. Люк отработал команду со скоростью гильотины. Пять, четыре, три… Красное табло на стене указывало, что процесс шлюзования не завершен. На все про все требовалось минуты три, а на табло оставшегося времени батарей уныло мигал ноль. Флуоресцентные полосы на комбинезоне неистово мигали оранжевым, предупреждая всех вокруг, что человек вот-вот задохнется. Виктор откинул прозрачное «забрало». В голове громыхало, дремучий инстинкт давил на сознание, заставлял сделать вдох.
Табло все еще было красным, когда Виктор не выдержал. Он шумно задышал, не обращая внимание на противное жжение в горле. Впрочем, неприятные ощущения становилось все слабее и вскоре исчезли совсем. Вспыхнул зеленый свет. Прямоугольный индикатор внутреннего люка дружелюбно подмигивал, оповещая, что шлюзование завершено и что он любезно соглашался повиноваться человеку.
Скинув бесполезный теперь комбинезон, Виктор сполз по стене на пол, подтянул к себе за лямки рюкзак. Вставать не хотелось, а хотелось ничего не делать и ни о чем не думать. Слишком много сил и нервов потрачено за последние несколько часов. Виктор даже не осознал, что первая часть задания выполнена и что он находится на борту легендарного древнего «Дилоса» — Летучего голландца Венеры. А когда понимание пришло, то никакого удовлетворения от этого факта Виктор не получил.
Мысли тяжело ворочались в голове, клонило в сон. Вполне естественная реакция на перегрузки. Даже есть хотелось не так, как спать. Наверное, шлюз был не самым комфортным местом для отдыха, но в данных обстоятельствах — самым безопасным. Воевать с сонливостью не стоило, лучше покориться ей и отдохнуть. Виктор так и сделал. Он постелил на полу комбинезон, лег, положив под голову рюкзак, и закрыл глаза. Последней мыслью, мелькнувшая в голове, была почему-то о том, как, наверное, смешно он смотрелся во время «поцелуя» с висящим под кабиной генератором. А затем все смела волна сна.
* * *
Двери лифта открылись. Акони шагнул в небольшую полукруглую комнату. Как и в лифтовых холлах Витков, люмов нигде не было видно, но света хватало с избытком. К изогнутой дугой стене прилепился широкий стол с наклонной столешницей и два кресла. Чем-то он напоминал столик, что находился в Приюте охотников, только гораздо больше.
Мебель была очень кстати — есть где посидеть и перекусить. Хотя ощущать себя так же безопасно, как в Приюте, — не получится. Там одна дверь и крохотное помещение, а тут и лифт, и какая-то дверка рядом. Выпускать двери из поля зрения нельзя. Одно из важнейших правил охотников, да и не только охотников: те, кто не хочет рано попасть главным блюдом на поминальную трапезу жрецов, просто обязаны помнить такую важную вещь.
Чтобы проверить дверь, Акони подошел к ней и подергал ручку — не открывается. Похоже, что заперта, хотя пластинки замка, как у дверей Верхнего витка, нигде не видно, вместо нее — подсвеченная ниша. Такие и на Верхних витках попадались. Это чтобы не все могли войти. Охотник осторожно приложил ладонь к прохладной поверхности. Вся ниша тут же осветилась красным. Акони отдернул руку и отступил на шаг. И тут же со всех сторон на него обрушился тот же голос, что звучал там, у врат Дна.
— Доступ к т-генератору вам запрещен. Обратитесь в инженерную службу.
Фразу голос повторил три раза. Казалось, что он произнес это с раздражением и укоризной и Акони в ответ часто закивал:
— Извините, обязательно. Завтра же в инженерную службу. Мне и не надо к т-стабилизатору. Простите, — тараторил он, стараясь как-то задобрить демона.
Судя по всему, того извинения удовлетворили. По крайней мере, голос умолк, а зловещий красный свет в нише погас. Но Акони все еще побаивался: на его памяти еще ни на кого и никогда демоны так сильно не ругались. Хотя, по чести сказать, с говорящими демонами он и общался-то раза четыре всего, если считать вместе с сегодняшним. В Мире мало говорящих сотворено. На верхнем витке обитает только один, которого знают все. Точнее — одна. Хранительница комнаты Запертых дверей. Там такие же ниши всюду. Стоило положить руку в любую из них, как демонша очень мелодичным голосом просила произнести кодовое слово. И требовала повторить четче, если не могла понять, о чем говорят. Но даже когда понимала говорившего — дверь не открывала. Просила идентификационный номер. В этой комнате все дети Мира учились языку Творца. Фактически они играли с демоншей в слова, надеясь открыть хотя бы одну из дверей. В общем, польза от комнаты была огромной. Акони подумал, что Творец и вправду велик, раз не забыл даже про обучение детей. Мало того, он еще все в игру превратил. Молодчина! Надо будет ему не забыть оставить чего-нибудь вкусненького у лифта.
