Первые шаги (СИ) - Непейвода Софья Николаевна (библиотека книг TXT) 📗

Приведённый пример оказался достаточно наглядным, а воображение — живым, чтобы от представшей перед глазами картины замутило. Получается, что если одинокий человек попадёт в сложное положение — ему никто не поможет, а то и поспособствуют скорейшей гибели. От понимания жестокости местных порядков меня передёрнуло.

Опекун терпеливо ждал, пока я обдумаю сказанное, и продолжил, только когда убедился, что слова не пропадут впустую.

— Но и это ещё не всё. Есть один нюанс... который иногда упускают. Человек имеет право на имущество только пока он либо свободный гражданин, либо раб со специальным пунктом в договоре. Причём второе возможно, только если свободный гражданин сам заключил такой договор. Если же человека захватили в рабство, он попал в него по решению суда или просто до этого не считался свободным гражданином, как, например, ребёнок или рендер, то у него нет никаких прав — он вещь. Вещь, которую можно продать, можно ликвидировать, выбросить и так далее. Случается, что данный факт граждане других стран и бывшие рендеры упускают или не принимают всерьёз — в результате сталкиваются с огромными проблемами. Если человек попал в рабство не по своей воле или по своей, но без условия о сохранении прав, то всё, что ему принадлежало, либо тут же переходит по завещанию (если таковое есть), либо его забирает государство. Он уже не имеет права владеть или распоряжаться своим бывшим состоянием и имуществом. Никаким. Даже листком бумаги, — Шас помолчал и ровно добавил: — К нашему старому разговору. Именно по этой причине деньги и прочая собственность — то есть богатство — не поможет при исключении из рядов разумных. Оно уже не будет принадлежать новоявленному рабу.

Новые сведения выбивали из колеи. По словам опекуна выходит, что копить деньги бесполезно — они не помогут. Хотя стоп! Деньги не помогут при лишении звания разумного существа, а вот, например, в случае болезни — вполне способны сыграть решающую роль. И всё равно что-то кажется странным...

Я нахмурилась, пытаясь поймать ускользающую мысль, и Шас тут же сделал паузу. Что-то, виденное или слышанное раньше, противоречило нынешней информации. Но что?

Точно! Некоторые налоги! Какой вообще смысл, например, в налоге на медицину, если страхования как бы нет? Зачем платить дважды?

— Элементарно, — небрежно хмыкнул Шас. — Например, налог на ту же стоматологию гарантирует, что в случае, если ты заключишь договор с клиникой на лечение и она не выполнит взятые на себя обязательства или выполнит их недостаточно качественно, то у клиники и её владельцев появятся большие проблемы... от серьёзных затрат и вплоть до исчезновения клиники и исключения владельцев из рядов разумных. Если же ты забудешь или не позаботишься о налоге, а лечение окажется не соответствующим договору — то это уже только твои проблемы.

Вскочив, я прошлась туда-сюда, пытаясь привести мысли в порядок. Тогда получается, что налог — это всего лишь плата за то, чтобы государственные структуры проследили за исполнением договора? Дико, прямо как мафия какая-то получается...

— Многие налоги дают именно такие гарантии, — кивнул опекун. — Например, если ты платишь налог на питьевую воду, а тебе под видом таковой кто-то подсунул техническую — то у этого кого-то возникнут проблемы. Если домовладелец указал в договоре, что перебои с энергией не более часа, а на деле не так, то при условии уплаты соответствующего налога домовладельца можно будет привлечь к ответственности. В этом случае тебе, как пострадавшей стороне, тоже выплатят компенсацию, но она не пойдёт ни в какое сравнение с тем, что сдерёт правительство с нарушителя. Поэтому, если, например, налог на питьевую воду уплачен, а ты получила продукт, выходящий за пределы нормы, то поставщик постарается уладить дело миром и предложит щедрые отступные, — Шас усмехнулся. — Хотя, говоря откровенно, обычно он будет перестраховываться, чтобы не поставить себя в шаткое положение — так что получить таким образом доход лучше не рассчитывай. Но без уплаты налога заключать контракт на поставку воды почти не имеет смысла — ответственности поставщик не несёт. Более того, если у него нужный налог уплачен, а у тебя — нет, то ты можешь оказаться в ситуации, когда должна деньги тому, кто подсунул тебе брак вместо нормального товара или услуги. Подстраховка выполнения контракта — не единственная, но одна из основных функций наших налогов.

Медленно кивнув, я прошла несколько кругов по вольеру. Так вот почему список налогов в Тартаре настолько индивидуален! Естественно, если кто-то не идёт к зубному, то и налог ему платить не надо. Хотя...

— А если мне залечили зуб — и в это время я оплачивала налог на зубного, а плохое качество работы вылезло позже — то у клиники тоже будут неприятности?

— Ты всё это время оплачивала налог или делала перерыв? — уточнил опекун.

— Допустим, сделала перерыв или прекратила оплачивать.

— Тогда ты уже не вправе выдвигать претензии. Только если налог был оплачен с начала оказания услуги и до настоящего времени — тогда государство встанет на твою сторону. В ином случае можешь попытаться разобраться с фирмой, но полностью за свой счёт — это редко когда выгодно. Поэтому отказываться от уплаты налога следует только после того, как убедишься в надлежащем качестве работы.

Я невольно скривилась.

— Деньги выкачивают, — пробурчала себе под нос. — А толку...

— Не такие уж большие деньги, — пожал плечами Шас. — К тому же, не забывай — ты в Тартаре. Тут тебе никто ничего бесплатно делать не обязан — даже следить за тем, чтобы договор выполнялся. Но мы опять отвлеклись от главной темы.

Попросив перерыв, я прошла ещё несколько кругов, чтобы хоть немного успокоиться. Ещё бы тут не отвлекаться, когда мир переворачивается с ног на голову! Налоги, безразличие к людям, отсутствие хоть каких-то гарантий по умолчанию — столько нового, что пришлось прилагать усилия, чтобы вспомнить, с чего начался разговор. Наконец, попив воды и сосредоточившись, я вернулась на сено и выразила желание слушать дальше.

Шас скептически прищурился, судя по всему, не слишком-то поверив в готовность воспринимать, но потом кивнул.

— Из-за асоциальности нашей страны, люди в Тартаре активнее, чем в других государствах, стремятся объединиться в группы по тому или иному признаку — чтобы хотя бы внутри своего мелкого сообщества создать некое подобие социальной защищённости. Очень условной и частичной — но и такая лучше, чем ничего. Большие семьи, кланы, видовые или профессиональные объединения, сети друзей, хороших знакомых, клубы — всё это частные структуры, поведение в которых регулируется в первую очередь не договорами или деньгами, а личными взаимоотношениями. — Опекун заметил моё недоумение и пояснил: — Любой договор, заключённый с гражданином, теряет силу, если тот перестаёт числиться разумным. Так что подобные гарантии у нас бессмысленны, и те, кто их предлагают, чаще всего рассчитывают на глупость или неумение приезжих ориентироваться в тартарских порядках... — внезапно Шас осёкся, а потом хмуро заметил: — Так, теперь уже я отвлекся. На эту тему потом сама почитаешь, а сейчас вернёмся к вопросу о цене. Часть иностранцев думает, что у нас всё завязано на деньгах. Да, в каком-то плане, они в Тартаре имеют большое значение, но не только как деньги или имущество, а ещё как оценка самого себя как товара. Для Тартара я — ресурс, ты — тоже ресурс и любой человек имеет свою цену... в буквальном смысле. Если говорить грубо и примитивно, то чем выше цена человека, тем больше шанс, что если он попадёт в категорию рабов, то его не отправят на утилизацию, а купят и создадут приемлемые условия для работы. Поэтому каждый тартарец стремится повысить свою стоимость или, если она уже достаточна, поддерживать её на прежнем уровне. Это один из важных и главных способов обеспечить себе хотя бы частичную защиту в Тартаре.

— Погоди! Ты имеешь в виду цену человека... как раба?

— Да, именно её, — опекун твёрдо посмотрел мне в глаза. — Цена тебя как человека-ресурса — один из основных параметров, на которые смотрят наши власти. Сейчас твоя стоимость мала. После исследований в институте она, разумеется, повысится, но вряд ли более, чем в два раза. В результате будешь вместо тридцати рублей стоить пятьдесят — это всё равно слишком низкая цена, чтобы государство относилось к тебе как к нужному ресурсу. Да и эти пятьдесят не за счёт тебя — работника, а только тебя — необычного тела, умеющего говорить, понимающего команды и про которое известно, как лечить, — Шас прищурился и наклонился ко мне. — Тебе в любом случае придётся хотя бы некоторое время жить в Тартаре. А если ты хочешь нормально устроиться, то должна повысить свою стоимость. Чем она выше — тем проще тебе, в случае необходимости, будет, например, получить кредит на лечение, да и размер его окажется иным. Хорошее освоение профессии из категории извращенцев-самоубийц очень сильно поднимет твою стоимость.