Вечный человек - Диксон Гордон Руперт (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно txt) 📗
На это накладывается набор обычных действий и решений, плюс текущие решения, порожденные сознательной обработкой предыдущего опыта, плюс влияние двух нижних слоев реакций, и у нас получается трехслойная структура человеческих действий и откликов на конкретную ситуацию.
По контрасту с этим лааги, очевидно, реагируют согласно двухслойной структуре, в которой ранний инстинктивный слой является при некоторых условиях доминантным, но при других новый сознательный слой может контролировать инстинкты. Возьмем гипотетический пример: если лааг встретит другого лаага с признаками определенного заболевания, то его первичные инстинкты вынудят его уничтожить больного, даже если он лично этого не хочет. Но если признаки заболевания у больного хоть чуть-чуть отличаются от стандартных, то новое индивидуальное сознание позволит нашему лаагу поступить по своему усмотрению: не убивать больного или даже отвести его в больницу.
Мэри резко остановилась. Джим восхитился ее способностью делать такие выводы из одних только наблюдений за чуждой расой. Шерлок Холмс гордился бы ею. Однако, когда она продолжила, в голосе ее чувствовалась усталость.
— Еще раз должна заметить, что то, что я описала раньше, является чисто условным примером. Мы не видели лаагов, убивающих других лаагов по какому бы то ни было поводу. Мы не видели драк или даже того, что абсолютно точно было бы разногласием между лаагами...
Она остановилась и на этот раз не продолжила говорить, хотя обычно завершала рапорты четкой фразой, свидетельствовавшей об их окончании.
— Мэри, — сказал Джим после долгого молчания, — ты себя загнала до изнеможения.
— У меня все в порядке, — отозвалась она.
— Нет, не в порядке. Я же вижу, ты все больше и больше устаешь. Ты думаешь, что можешь постоянно работать над чем-нибудь и спать урывками, но утомление накапливается, и пора бы тебе это заметить.
— Что ты несешь? — удивилась Мэри. — У нас нет тел, и утомлять нечего: усталость — это чисто физическое явление. Я могу работать сколько хочу; разум не устает.
— Да вот все-таки устает, извини, — ответил Джим.
— Ты-то что об этом знаешь? Ты просто катаешься со мной за компанию и повторяешь рапорты!
— И наблюдаю за всем происходящим, — сказал Джим, — так что я вижу то, что ты в последнее время пропускаешь. Насчет сквонка, например.
— А что такое со сквонком?
— Ты загоняешь себя, а заодно и его, а он так устроен, что не заботится о своем здоровье и безопасности.
— Ты с ума сошел! — В голосе Мэри впервые послышалась озабоченность, но вместе с тем и недоверие. — Он может вздремнуть, когда захочет, и мы никогда ему не мешаем.
— Он не хочет спать, — сказал Джим. — Сквонк хочет найти этот несуществующий ключ, который уже не первый месяц для нас ищет. Он все больше и больше лишает себя сна, потому что ты так поступаешь. Он только тогда останавливается и находит место, чтобы улечься и вздремнуть, когда мы ничем не заняты, например не отдали ему приказ поискать в каком-нибудь новом месте; или не разговариваем, как сейчас.
— Думаешь, он нас слышит?
— Меня он слышит, — ответил Джим. — Во всяком случае, ту часть меня, которая отдает ему приказы; и вообще, может, он также сильно чувствует мои эмоции, как я его. Если так, то он все это время чувствовал посыл срочности, который я получаю от тебя, когда ты указываешь новое место, направление или что-нибудь такое.
— Я не верю, что он перегружен. Ты ведь хочешь сказать, что я его перегружаю?
— Именно. Ты, конечно, не нарочно это делаешь, но тем не менее ты создаешь ситуацию, в которой, по твоим же собственным выводам и наблюдениям, расовая императива заставит сквонка загнать себя до смерти работой.
— Я в это не верю. У тебя какой-то план помешать мне дальше работать здесь, чтобы я отпустила тебя на Землю.
— Ну извини, не веришь так не веришь, — сказал Джим, — но ты забыла, что я управляю сквонком. Ему нужен отдых, и он его получит. Ты вообще думала, что с нами будет, если он умрет? Я не знаю, как мы сумеем перейти в другого сквонка или вернуться в «ИДруга».
Он прервался и обратился прямо к сквонку, используя обычный образ лаага:
— Сквонк, хороший сквонк, можешь перестать искать. Пора спать, сквонк, потом будем искать ключ. А сейчас, сквонк, пора отдыхать.
В эмоциях сквонка почувствовался вопрос. Он впервые попробовал что-то вроде прямого общения с управляющим им невидимым лаагом, и для Джима этот необычный поступок свидетельствовал об охватившем сквонка смятении и расстройстве.
— Спать! — сказал Джим. — Спать, сквонк!
Сквонк прекратил поиски при первой команде Джима, но все еще колебался. Он опустил голову, попятился и снова начал обыскивать пол перед собой, потом остановился в растерянности. Он посмотрел на ближайшую стену, потом опять на пол.
— Спать! — скомандовал Джим.
Сквонк повернулся к стене. Он немного покачивался на ходу, и как только он уперся в стену, то втянул разом голову, ноги и щупальца и буквально упал на спину. Еще раз качнулся, а потом замер.
— Что это ты делаешь? — закричала Мэри. От нее исходили одновременно ярость, боль и гнев. — Ты это нарочно, ты хочешь мне помешать. Я не верю ни слову из того, что ты говоришь!
— Мэри, сквонк спит, — сказал Джим. — Пока он не проснется, делать тебе нечего, разве что наблюдать от стены, а ты это уже делала, когда мы только сюда пришли. Почему бы тебе тоже не поспать?
— Спать? Зачем мне спать? Кто ты такой, чтобы говорить мне, когда я хочу и могу спать? — Вспышка эмоций исказила ее голос.
— Извини, но я не дам тебе убить ни сквонка, ни себя саму, — сказал Джим. — Ты уже переделала здесь кучу работы. Признайся, пора ведь уже отправляться на Землю, на базу.
— Так вот ты про что! — Голос Мэри задрожал от гнева. — Ты хочешь заставить меня выпустить тебя, чтобы ты смог сделать фазовый переход из-под этих арок, которыми они привязали «ИДруга». Так вот, не выйдет! Мы здесь останемся, пока я не решу, что мы достаточно сделали и можем уходить. На годы останемся, если надо; на всю жизнь, если придется.
— Не надо так говорить, — ответил Джим как можно мягче. — Ты меня вынудишь найти способ высвободить «ИДруга» и увести его домой вне зависимости от того, что тебе еще нужно или хочется сделать.
— Лучше и не пытайся! — резко и зло отозвалась Мэри. — Не лезь драться со мной, Джим, вот увидишь, тебе это будет не по зубам. Я серьезно! Я уже в шесть лет знала, что именно хочу делать — то, в чем будет смысл! Тебе такое понятно?
Джим решил не отвечать, а просто дать ей выговориться. И верно, через секунду она продолжила, не дожидаясь его ответа:
— Когда мне было шесть — я как раз должна была пойти в первый класс, — я уже понимала, что из себя представляли мои родители. Знаешь, чем они занимались? Мать убивала время с подругами, такими же пустоголовыми, как она сама. И отец был такой же пустоголовый. Он торговал недвижимостью и хорошо на этом зарабатывал, очень хорошо. И всю жизнь они притворялись, что то, чем они занимаются, имеет хоть какой-то смысл. А на самом деле если бы они умерли при рождении, мир ни капли бы не изменился, только вот ребенок у них был.
Она остановилась.
— Почему ты молчишь? — поинтересовалась она. — Ладно, не отвечай. Я знаю, что ты слушаешь. Тебе все равно приходится меня слушать, хочешь ты того или нет, так что можешь заодно хоть чему-то научиться. В шесть лет я уже решила, что чем бы я в жизни ни занялась, непременно добьюсь важных результатов. Для будущего будет иметь значение, жила я или нет. Я решила не быть нулем, как мои родители. Я собралась стать человеком, который добивается своего.
Она опять остановилась. Джим промолчал.
— И с тех пор я не забывала этого решения. Я шла выбранным путем. Вот почему я не могла дождаться, пока уйду от семьи и займусь своим делом. Я выбрала себе дело и не отступала. И я добилась того, что попала сюда. И здесь я останусь, пока не отвечу на все важные вопросы о лаагах. Ты меня понял? И ты, и сквонк останетесь со мной, потому что вы мне нужны. Так что не иди против меня, Джим. Я всю жизнь преодолевала то, что стояло у меня на пути, и если ты встанешь у меня на пути, я справлюсь и с тобой. Подумай об этом, и хорошенько подумай!
