Прайд Саблезуба - Щепетов Сергей (библиотека книг .TXT) 📗
Привычная тяжесть посоха в руке сразу вселила уверенность – как будто обрел надежного союзника. Так оно, впрочем, и было. Он хотел прихватить и дротик, но решил, что непривычное оружие может только помешать, да и обе руки окажутся занятыми, а это неправильно.
Семен перестал дышать и прислушался. Тишина в окружающем пространстве, кажется, была полной. Нет, не абсолютной до звона, а именно полной, то есть какие-то невнятные звуки откуда-то доносились, но очень издалека и очень невнятные.
Семен на цыпочках подошел к желтой занавеске и, чуть сдвинув край, заглянул за нее – еще одна комната, только совсем маленькая. На стенах нет ни барельефов, ни рисунков. Вдоль противоположной и левой стены низкий топчан, а в углу возле него невысокий квадратный постамент, который вполне можно воспринимать как стол. На нем стоит широкое плетеное блюдо, наполненное мелкими желтыми плодами, похожими на абрикосы. И все – комната пуста. «Ах да, – отметил Семен, – потолок здесь пониже – до дыры можно допрыгнуть, ухватиться за край, подтянуться… М-да, упражнение, конечно, немудреное, если на турнике, а тут? Если только в прыжке выставить наружу посох так, чтобы он лег поперек дыры, повиснуть на нем (как тогда – подо льдом), а потом…»
Додумать он не успел – сзади раздались чьи-то неторопливые шаги. Деваться было некуда – только вперед. Семен подумал, что человек обязательно задержится возле связанной охранницы, и он, может быть, успеет выпрыгнуть – надо сделать всего два движения, правда, очень точных.
Он встал под дырой, глянул вверх и вдруг понял, что она слишком узкая, а посох длинный, что он просто не успеет в прыжке выпустить его наружу целиком, что…
Занавеска начала откидываться – пришелец не задержался возле связанной, а сразу двинулся дальше. Прятаться было поздно, да и некуда. Семен отвел для удара посох и на мгновение замер, мучительно решая, бить ли по корпусу или в голову – чтобы сразу наповал.
И ударил.
Коротко и страшно.
Неандертальский череп такого удара обычно не выдерживает.
Семен смог остановить конец посоха раньше, чем он коснулся стены за головой противника. Ничто не изменилось.
Высокий мужчина средних лет, лысая голова, длинное бледное лицо, одет в нечто, напоминающее древнегреческую тунику. И просвечивает, гад…
– Да вы тут совсем душегубом сделались, Семен Николаевич!
– Сделаешься с вами… – Семен опустился на топчан, прикрыл глаза и откинулся к стене. – Сами вы – душегубы!
– Жаль, что не удалось исключить агрессию при контакте.
– Я так опасен?
– Мне – нет. Я вообще здесь присутствую… почти виртуально, если пользоваться вашим термином.
– Ну-ну, – усмехнулся Семен и спросил: – Как поживает мой «друг» Нит-Потим?
– Думаю, неплохо. Давно не интересовался.
– А что, он уже не работает?
– Конечно. Сотрудникам Миссии такие проколы, как с вами, не прощают – избирательная санация памяти и переквалификация.
– Вы, надо полагать, теперь вместо него?
– Что вы, Семен Николаевич! Для Миссии я вроде консультанта. По особо сложным вопросам.
– Читал я, помнится, про одного консультанта… Давайте, выкладывайте! У вас же наверняка есть план контакта со мной – вот и реализуйте его. Что предлагаете, чего требуете и так далее. Как, кстати, к вам обращаться?
– Да как хотите! Сотрудники Миссии зовут меня Пум-Вамин.
– Пум, так Пум… Я слушаю.
– Видите ли, в чем дело: план исторического развития этого мира запущен. Любое его изменение может привести к катастрофическим последствиям. Если уж вы не хотите покинуть этот мир, то, по крайней мере, умерьте свою активность. А еще лучше, становитесь нашим сотрудником
– Не морочьте мне голову! Что может изменить один человек, который даже не великий полководец, а так – первобытный охотник, да и то неполноценный?
– Ну, Семен Николаевич, вам же знаком эффект «бабочки Брэдбери»?
– Знаком, знаком! Давайте объясняйте!
– Неужели не понимаете, что само ваше присутствие, все эти булавочные уколы вроде досрочного появления керамики, спасения стада мамонтов, новых элементов сексуальной культуры для кроманьонцев или разгрома культового центра непредсказуемо меняют течение истории?! Да, может быть, в результате не будет Тамерлана или Гилера, но ведь не будет и Христа! У вас же незаурядные способности – так работайте с нами! Ведите, тяните, пихайте этот мир через кровавый кошмар истории к свету, к единению с Творцом!
– Эк, хватили! – качнул головой Семен. – Вот это – по-нашему, по-бразильски! Остается обсудить ма-аленький вопросик: в «кошмар истории» человечество съезжает само, или это вы его туда спихиваете? Ладно, допустим, что совесть во мне проснулась и я готов стать, как вы выражаетесь, «сотрудником». Что это даст, представляю – почти бессмертие и власть. А что придется отдать? Чем поступиться?
– Ничем.
– Ну, хорошо, а договор… кровью будем подписывать?
– Семен Николаевич, не говорите глупости, – попросил Пум-Вамин. – Ведь я не шучу – считайте это официальным предложением. Разумеется, в случае согласия обе стороны должны будут взять на себя некоторые обязательства. Рассказать подробности?
– Погодите! У меня другое предложение: а что, если я, при моих-то способностях, объявлю войну вам и вашему плану? Вы ставите человечество этого мира на тот же путь, которым прошло мое, – бесконечные войны, геноцид, уничтожение сотен видов животных, исчезновение мамонтовой фауны. И все это ради чего? Ради комфорта небольшой части населения планеты? Ради полетов в космос? Две трети наших людей живет хуже, чем те же охотники на мамонтов! Более того, они явно деградировали по сравнению с ними! Оно того стоило? В конце концов, я просто полюбил этот мир и буду защищать его, как смогу!
– Пройдетесь огнем и мечом по очагам зарождения производящего хозяйства? Остановите развитие религии зерна? Кстати, подозреваю, что вы просто еще не имели дела с настоящими – специализированными – охотниками на мамонтов. Это, знаете ли, совсем не то, что здешние жрицы в леопардовых шкурах. Но в целом идея неплохая – еще кому-то из нас придется пожертвовать карьерой ради вашего устранения. Впрочем, – Пум-Вамин многообещающе усмехнулся, – можно попробовать и другой способ, ведь у нас ваша женщина.
– За кого вы меня держите?! – рассмеялся Семен. – Шантаж, заложница… Неужели думаете посадить меня на крючок таким простым способом?
– Нет, все-таки ваше самомнение почти безгранично. Ну, почему вы решили, что кто-то собирается вам противостоять, шантажировать, причинять всяческие неприятности? Еще скажите, что злые инопланетяне похитили у вас любимую женщину!
– А что, не так, что ли? – слегка растерялся Семен.
– Конечно! На одной из стоянок аборигенов был демонтирован камуфляж нашего стационарного зонда. Каким-то образом кристаллы-носители оказались в организме местной женщины. Разумеется, нам пришлось ее вытаскивать, ведь эти штучки из человеческого организма самопроизвольно не выводятся. Никто и предположить не мог, что вы остались в этом мире и что женщина – ваша! Иначе ее немедленно вернули бы – для вас прошло бы всего несколько минут. А так нам пришлось поместить ее в другой временной слой – она отсутствовала здесь довольно долго. Вы проделали невероятно сложное и опасное путешествие – так получите свой приз! Могли бы, впрочем, не утруждаться – она все равно оказалась бы у вас.
– Где она?
– Ждет на крыше того помещения, где вы очнулись. Лестницу, наверное, уже вниз спустили, так что выберетесь без труда.
– Тогда я пошел, – неторопливо поднялся Семен. Он чувствовал, что это еще не все. – Желаю здравствовать!
– Я – тоже, – ухмыльнулся Пум-Вамин. Казалось, он понял смысл пропущенного местоимения в последней фразе собеседника. – Позвольте только еще пару слов…
– Что такое?
– Да ерунда, но вас, наверное, заинтересует. Дело в том, что в результате ваших действий культ Богини-дарительницы сильно дискредитирован в глазах местного населения. Считать этот объект пунктом нашего влияния больше нет смысла. А раз так, то по правилам перед уходом полагается провести санацию задействованного объема. – Пум-Вамин сделал круговой жест рукой. – Все посторонние уже удалены, только ваша женщина без вас уходить отказалась. Так что советую поторопиться: осталось не более пяти минут, а мне бы не хотелось оказаться НЕПОСРЕДСТВЕННЫМ виновником вашей гибели. Наш основной принцип – предоставить людям дополнительную свободу выбора…
