Немезида (пер. Ю.Соколов) - Азимов Айзек (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗

– Почему ты так решил? – удивилась Уэндел. – Когда придет время, о тебе не забудут. А пока корабль еще не совсем готов,

– Но ты же сказала, что он готов! – воскликнул Фишер. – И что это еще за нейронные детекторы? Новый прием, чтобы заморочить мне голову? А корабль тем временем уйдет без меня? Придумываешь бог знает что – даже возразить нечего!

– Крайл, ты сошел с ума. Да, нейронный детектор – моя идея, – Уэндел не мигая воззрилась на него, дожидаясь реакции.

– Твоя идея? – взорвался он. – Но…

Она успокаивающим жестом протянула руку.

– Над этой штукой мы работаем с тех пор, как начали строить корабль. Я плохо в этом разбираюсь, и мне пришлось безжалостно гонять нейрофизиков, чтобы успеть вовремя. А знаешь почему? Только потому, что я хочу видеть тебя рядом с собой на корабле, когда он полетит к Звезде-Соседке. Ты понял?

Крайл покачал головой.

– А ты подумай. Давно бы уже догадался, если бы не бесился попусту. Все очень просто. Этот прибор называется «нейронный детектор» и обнаруживает нервную деятельность на расстоянии. Высшую нервную деятельность. Короче говоря, присутствие разума.

Фишер уставился на Уэндел.

– Ты имеешь в виду штуковины, которые врачи применяют в больницах?

– Конечно. В медицине и психологии подобные приборы используются для ранней диагностики душевных расстройств. Но они действуют на расстоянии не более метра. А у нас астрономические расстояния. Так что принципиально новым этот прибор не назовешь, просто мы колоссально увеличили его дальность действия. Крайл, если твоя Марлена жива, она наверняка на Роторе, который, скорее всего, кружит вокруг Звезды-Соседки. Я уже говорила тебе, что найти поселение в космосе не так-то просто. Мы можем случайно разминуться с Ротором, как с кораблем в океане или с астероидом в космосе, Как долго придется искать – месяц или год, – чтобы убедиться в том, что Ротора там действительно нет?

– Значит, нейронный детектор…

– Нужен, чтобы обнаружить Ротор.

– А не возникнут ли при этом такие же сложно…

– Нет. Во Вселенной полным-полно излучений, радиоволн и тому подобного. Нам надо отыскать один источник среди тысячи, миллиона других. На это потребуется немало времени. Однако электромагнитное излучение, возникающее в мозгу во время функционирования нейронов, – вещь особенная. Нам придется иметь дело лишь с одним источником – если Ротор не успел соорудить дочернее поселение. Вот и все. Я хочу отыскать твою дочь не меньше, чем ты сам. А зачем мне эти хлопоты, если я не возьму тебя с собой? Ты обязательно полетишь.

Фишер казался побежденным.

– И ты заставила разработчиков заниматься этим?

– Да, Крайл, кое-какая власть у меня есть. Но не такая большая, как хотелось бы. Знаешь, мне кое о чем не хотелось говорить с тобой у корабля.

– Да? И о чем же?

– Крайл, я думаю о тебе гораздо больше, – ласково ответила Уэндел. – Ты просто не представляешь, как я опасаюсь, что твои надежды окажутся обманутыми. А если у Звезды-Соседки мы ничего не найдем? Вообще ничего живого, тем более разумных существ. Просто вернемся домой и доложим, что не обнаружили следов Ротора? Нет, Крайл, не падай духом. Я не хочу сказать, что, если возле Звезды-Соседки не обнаружится признаков разумной жизни, значит, Ротор погиб со всем населением.

– А что же?

– Что если звезда надоела им и они решили отправиться дальше? Они могли побыть возле нее какое-то время, добыть из астероидов необходимые материалы, пополнить запасы топлива для микроатомных двигателей. А потом уйти.

– И как узнать, куда они делись?

– Они улетели с Земли много лет назад. С помощью гиперпривода они не могут передвигаться быстрее скорости света. Значит, до другой звезды не больше четырнадцати световых лет. Таких звезд совсем немного. И со сверхсветовой скоростью нетрудно облететь все. А нейродетекторы помогут нам быстро отыскать Ротор.

– А если они еще в пути – тогда как их обнаружить?

– В этом случае мы бессильны. Но наши шансы все равно высоки: ведь мы не будем болтаться возле одной звезды и пялиться в телескоп. За шесть месяцев с помощью нейродетектора мы обследуем дюжину звезд. Даже если мы их не найдем – а такой вариант не исключен, – мы вернемся со сведениями о дюжине звезд, о солнцеподобном светиле, о тесной двойной системе и так далее. Больше одного путешествия к звездам нам с тобой совершить не удастся – так почему бы не потешить себя, не хлопнуть хорошенько дверью, открывающей нам путь в историю?

Крайл задумался.

– Наверное, ты права, Тесса. Плохо, конечно, если, обшарив дюжину звезд, мы никого не наймем, Но хуже, если мы проторчим у одной звезды и вернемся, зная, что Ротор мог быть рядом, а нам не хватило времени его отыскать.

– Совершенно верно.

– Попытаюсь не забывать об этом, – грустно проговорил Крайл.

– Да, вот еще что, – сказала Уэндел. – Нейронный детектор способен обнаружить и признаки существования интеллекта внеземного происхождения. Такую возможность нельзя не учитывать.

– Вряд ли такое случится, – засомневался Фишер.

– Мало вероятно, но если нам повезет, то этот шанс нельзя будет упустить. Тем более, если разумная жизнь обнаружится меньше чем в четырнадцати световых годах от Земли. Во Вселенной не может быть ничего интереснее встречи с внеземным разумом – и ничего опаснее. Но так или иначе, нам придется заняться исследованиями.

– А как велики шансы обнаружить его? – спросил Фишер. – Ведь нейродетекторы разработаны на основе человеческого разума. Я думаю, что, если нам попадется нечто странное, мы не только разума, но и самой жизни не распознаем.

– Да, признаков жизни можно и не заметить, – ответила Уэндел, – но разум мы едва ли пропустим. В конце концов, мы ищем именно интеллект, а не просто жизнь. А любой, даже самый странный разум обязательно связан с какой-то сложной структурой, по крайней мере, не менее простой, чем человеческий мозг. Более того, его элементы должны взаимодействовать с помощью электромагнитных волн. Гравитация слишком слаба, сильное и слабое ядерное взаимодействие осуществляется на чересчур маленьком расстоянии. А открытое нами гиперполе в природе не существует; мы создали его для сверхсветового полета, оно существует лишь там, где его создает разум. Нейронный детектор позволит нам обнаружить исключительно сложное электромагнитное поле, создаваемое любым разумом, какие бы химические воздействия ни обеспечивали его существование. Нам придется быть готовыми как общаться, так и удирать. Что же касается низших форм жизни, то едва ли они могут оказаться опасными для технологической цивилизации. Однако всякий образец чужой жизни, даже вирус, безусловно, будет интересен.

– А почему это нужно держать в секрете?

– Видишь ли, я подозреваю – пожалуй, даже уверена, – что Всемирный конгресс будет настаивать на нашем скорейшем возвращении, чтобы – если полет пройдет благополучно – немедленно приступить к постройке более совершенных кораблей. А мне хочется повидать Вселенную. А они подождут – ничего с ними не случится. Не то чтобы я уже решила, просто пока считаю вопрос открытым. Но если они догадаются, что я задумала, то, скорее всего, тут же заменят экипаж на более послушный.

Фишер вяло улыбнулся.

– А что? Представь себе, Крайл, что мы не обнаружим ни Ротор, ни роториан. Возвращаться на Землю с пустыми руками? Вселенная рядом, только протяни руку, а мы…

– Нет. Я только подумал, сколько времени еще уйдет на установку детекторов и прочее воплощение твоей мечты. Еще два года – и мне пятьдесят. А в этом возрасте агентов Конторы обычно освобождают от внешней работы. Они получают места на Земле и уже не допускаются до полетов.

– Ну и что?

– Через два года я уже не смогу летать, Мне скажут, что я не подхожу по возрасту – и тогда Вселенной мне не видать как своих ушей.

– Ерунда! Ведь меня отпускают, а мне уже за пятьдесят.

– Ты другое дело. Это твой корабль.

– Ты – тоже другое дело, раз я настаиваю на твоем участии. К тому же не так-то просто подобрать для «Сверхсветового» квалифицированный экипаж. Придется искать желающих. Кстати, весь экипаж должен состоять из волонтеров – разве можно доверить дело тем, кто вынужден лететь против своего желания?