Соль - Робертс Адам (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
И тут это случилось: пик, высшая точка, момент вне времени, когда на мгновение зависаешь на вершине дюны, а затем стремительно съезжаешь вниз, в канаву, в которой и проходит вся наша жизнь. Оргазм пришел слишком быстро, но учтите, что я многие недели не занимался сексом вообще.
Говорят, семя мужчины соленое на вкус.
Весь процесс занял несколько минут, но я, против ожидания, никак не мог отдышаться и лежал на ней, как на матрасе, ожидая, пока успокоится бешеное биение сердца. Потом вскочил и натянул штаны.
– Разрядка, – проговорил я, усмехаясь, – разрядка. Вот еще одно определение свободы, это чувство.
Сенарка смотрела на меня ничего не выражающими глазами, грудь вздымалась вверх и опадала в соответствии с ритмом ее глубоких вздохов. Я заново наполнил стакан водкой и выпил.
– Наверное, в этот раз тебе было не так хорошо, как мне, – предположил я. – Но если мы снова займемся любовью, я постараюсь не слишком торопиться.
Не обращая ни малейшего внимания на мои слова, женщина села и начала оправлять одежду, скреплять края порванной рубашки, открывающей тело. Потом встала с кровати и исчезла в кабине водителя.
Я допил водку и натянул рубашку. Дьявольский Шепот утих, поэтому можно было двигаться дальше.
Я пошел в переднюю часть автомобиля. Рода Титус издала стон. Она стояла в одной рубашке, нагая ниже пояса, у правого окна. Я ей улыбнулся, потому что мне доставляло удовольствие смотреть на то место, где ее бедра переходили в колени, и залез в водительское кресло.
Без единого звука женщина рванулась прочь из кабины. Полагая, что она передумала и решила пойти полежать, я завел двигатель, но легкий стук двери возвестил, что случилось что-то не то. Я вскочил на ноги и босиком нырнул в фургон, но Роды Титус там уже не увидел.
Нелепо. На много километров вокруг простиралась пустыня без единого домика, она просто умрет. Я повернул ручку, открыл дверь и выпрыгнул наружу. Маска мягко заняла свое место.
Солнце уже зашло, только небольшая пурпурная полоска ближе к горизонту напоминала о его недавнем свете, но уже появились звезды. В абсолютной темноте безлунной ночи они сверкали миллионами огней. Некоторые двигались – это были корабли на орбите, – но большинство тихо покоилось на черном небесном покрове. Белоснежность соли на земле казалась призрачной в их неверном свете, затуманенное восприятие отказывалось понимать что-либо в пушистой тьме. Вокруг стояла совершенная тишина, которую прерывал только мерный звук мотора машины у меня за спиной. Соль холодила босые ноги, ветер освежал лицо. Я позвал:
– Рода Титус!…
Кричать через маску очень сложно. Глаза начали потихоньку привыкать к темноте и различать расплывчатые очертания окружающего мира. Женщины нигде не было видно.
Я остановил машину, снова вылез наружу. Потом заметил ее: темные волосы и рубашка, прикрывающая две белые полоски ног, которые разрезали воздух подобно ножницам, когда Рода пыталась взобраться на следующую дюну. В пустыне крайне нелегко бегать по рассыпчатым холмам: ступни женщины вязли в соли.
Я снова позвал ее. Сенарка остановилась, повернулась, посмотрела на меня, ладонью прикрывая лобок. Картинка из старинной книги – Ева в райском саду.
– Куда вы собрались? – крикнул я. – В пустыне никто не выживает!
Она ничего не сказала, повалилась на спину и свернулась калачиком, как ребенок, на голой соляной земле.
Ее поведение внесло нотку раздражения в мое умиротворенное настроение. Я забрался обратно в машину, прошел в кабину и выключил двигатель. Несколько минут сидел и ждал, пока Рода Титус вернется, но вскоре понял, что сенарка собирается остаться снаружи и замерзнуть или умереть от жажды. Во всяком случае, найти какой-нибудь достойный способ покончить с собой.
Я снова прошел через фургон и вылез наружу. Женщина оставалась все там же, скорчившаяся на соли у ближней дюны. Я заорал во всю глотку:
– Я уезжаю отсюда, но задняя дверь все еще открыта!
Потом вернулся в автомобиль, завел его и поехал.
Первые десять минут скорость движения не превышала спокойный шаг. Ничего. Я прибавил газа и вместо того, чтобы ползти вдоль холма, немного свернул с дороги, пытаясь исчезнуть из поля зрения Роды Титус. Это возымело должный эффект. Через пару минут позади хлопнула дверь, послышался надсадный кашель. Скорее всего, пытаясь нагнать удаляющуюся машину, сенарка нечаянно заглотнула воздух ртом, предположил я. Минут двадцать она отчаянно плевалась и хрипела, стараясь избавиться от хлора в легких.
Я, по-видимому, сконцентрировался на ведении машины. Чуть прибавить скорость, подняться вверх по дюне и спуститься вниз, пытаясь определить больший угол наклона при выборе траектории… Километры вверх и километры вниз. Через какое-то время в фургоне позади меня восстановилась тишина, изредка прерываемая приступами кашля.
Я ехал, пока окончательно не устал, потом выбрался из кабины. В неярком свете было видно, что Рода Титус снова оделась, потом натянула сверху пальто и в таком виде улеглась в постель. Подол пальто торчал из-под одеяла. Но теперь она спала, и я решил не мешать: вышел из машины, закрепил ее на земле, установил защиту против утреннего Дьявольского Шепота, потом забрался в кровать и забылся счастливым сном.
На следующий день Рода Титус не стала вставать, не поддерживала разговора, чем ничуть меня не обидела.
Я отправлялся в путешествие, ища одиночества, и, честно говоря, уже начал уставать от ее компании. Теперь же можно есть в тишине и вести машину тоже в тишине. В сумерках я попросил Роду установить крепления против Шепота – она уже достаточно насмотрелась, как это делается, и вполне могла помочь мне, – но женщина не ответила. Соответственно, я вышел и сделал все сам. Она сидела все еще в пальто – но хоть расстегнутом на этот раз – и ела руками макароны. Шея покрылась сетью синяков, похожих на замысловатую татуировку. Подбородок слегка оцарапан после соприкосновения с моей новоприобретенной бородой. Отметины, оставшиеся от нашего недавнего общения, показались мне странно привлекательными.
Я выудил из автомата кое-какую еду и уселся напротив Роды. Она избегала встречаться со мной взглядом.
