Шестая сторона света (СИ) - Лагно Максим Александрович (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
— Каждая выполненная или невыполненная просьба определяет состояние системы. Система становится предсказуемой. Я победитель при любом раскладе гирек на весах. Вместе со мной становится победителем и всё общество в целом. Ты, Лех Небов, как и многие люди, забываешь, что я деревянная кукла на релейных переключателях. Самопрограммирующееся Устройство Доставки и Толкования Решений. Я не живой. Это вы живые. Вы совершаете ошибки. Я пытаюсь их предотвратить. То, что ко мне положено обращаться, используя личное местоимение, сделано для облегчения коммуникации. Согласись, легче вести разговор, когда ты думаешь, что твой собеседник тоже думает. Но я не думаю. Я — функционирую. Те же англоязычные люди, описывая меня, обходятся местоимением it, им не привыкать.
Некоторые ответы Судитрон давал мгновенно, словно были готовы заранее. Над другими задумчиво трещал и стрекотал телеграфной лентой.
В один из таких перерывов Фрунзик напомнил о своём существовании:
— Как я буду жить, осознавая, что на мне кровь людей? — заорал он из своего угла. — Они все погибли для того, чтоб дурацкая система была в равновесии!
Не поворачивая туловища в его сторону, Судитрон мгновенно ответил готовой фразой:
— Убивать или не убивать это твой выбор. В твоём положении бывали люди, которые выравнивали систему без смертей невиновных.
Фрунзик снова закрыл лицо фуражкой. Издалека мне было плохо видно, но показалось, что он рыдал.
3
Судитрон подвёл меня к бревенчатому домику.
С крыши опустился прямоугольный короб с тёмной стеклянной поверхностью, метра два длинной и метр высотой. От него шёл толстый электрический провод, пропадающий в стене домика.
Поверхность короба осветилась. Стали видны плоские объекты, мельтешащие, как геоабстрактные аниматины Вольки. От их плоского роения на глади стекла, создающего одновременно и удивительную глубину, у меня закружилась голова.
Вынужден был отвести взгляд.
— Смотри внимательно, не бойся, быстро привыкнешь, — сказал Судитрон.
Короб спустился ещё ниже и повис прямо напротив меня. От него исходил неестественный синий свет. Я перевёл взгляд на светящуюся поверхность.
На этот раз различил в абстрактных пятнах объекты. Вот, вроде бы, какой-то человек сел на корточки и… моё зрение не успевало ухватить движение, как ускользающий сон, когда приоткрываешь непроизвольно веки.
Снова отвёл взгляд от стеклянного короба. Судитрон замер, как отключившийся. В туннелях потрескивали тросы и разряды электричества. Аппарат в бревенчатом домике шуршал на холостых оборотах.
Мой третий подход к стеклянному коробу произвёл настоящее потрясение. У меня уже не было головокружения, когда сосредотачивался на движениях под поверхностью стекла. Отчётливо видел, что мельтешащие пятна — это вполне узнаваемые пейзажи.
Вот гористая местность с прорытым туннелем. Гигантские невиданные мне ранее механизмы ввинчивались в тело горы. Отработанный грунт вывозился на гигантских самосвалах.
Люди сидели у гигантского колеса такой махины и обедали. Хлебали суп из котелков, передавали друг другу ломти хлеба и походные солонки. Одежда на людях по старинной моде, рубахи, сапоги. Все мужчины и все бородатые.
Всё это исчезло, словно выключился свет.
Появился вид как бы с крыши стоэтажки. Вид менялся, будто стоэтажка не стояла на месте, а плыла в воздухе. Проглядывалась часть земной поверхности с угадываемым контуром будущего дворового шестиугольника. По ровной площадке перемещались те самые гигантские роющие механизмы. На крышах механизмов ряды чёрных труб выхлопной системы. Из них с периодичностью вылетали сгустки чёрного дыма с искрами раскалённого угля.
Как железнодорожник, я узнал приметы парового угольного двигателя, которыми оснащались первые локомотивы «Глобальной перевозки™», задолго до изобретения дизель-мотора, и, лет пятьдесят назад, плазменного инжектора.
Меня поразили сами движущиеся картинки, а не то, что они изображали:
— Что это? Окно в прошлое? Как оно перескакивало будто бы с континента на континент, из одной эпохи в другую?
Судитрон молчал.
Окно изобразило первый запуск парижского сегмента «Глобальной Перевозки™», который я видел когда-то в классической аниматине «Прибытие поезда». Перескочило на Северо-Американский континент, демонстрируя, как старинный дизельный локомотив пролетел по мосту, проложенному через Гранд Каньон.
Окно перенеслось на неизвестную Платформу с тысячами занятых ниш. Люди пробуждались от Почтенного Ожидания. Появился Судитрон не той конструкции, что обслуживала Юго-Запад 254. Гораздо больше размером, на лице отсутствовала идиотская улыбка Щелкунчика, а движения рук, когда он указывал на Соискателя, было плавным, без пружинистой резкости. Под днищем куклы располагались трубки выхлопной системы. Древние Судитроны управлялись энергией водяного пара, выпуская время от времени угольные искры или завиток чёрного дыма.
Окно перенеслось в недавнее прошлое, в 1891 год.
Я узнал исторический момент подключения бывшего сегмента «Железных дорог СССР» к «Глобальной Перевозке™» через первый трансберлинский тоннель. Толпа немецких железнодорожников, вооружённых ломами, кувалдами и лопатами, атаковала кирпичную стену, перегораживающую туннель. На путях коптил дизельный поезд, готовый к отбытию. В окнах виднелись советские солдаты. Часть стены рухнула и немецкие железнодорожники поприветствовали соотечественников той стороны Двора.
4
Я не удержался и поскрёб пальцем поверхность стекла. Ожидал, что почувствую тонкую плёнку, а под ней — привычное движение механизмов аниматины. Но стекло было гладким, толстым, прочным. От прикосновения к нему, я почувствовал уколы статического электричества.
— Что это? — не удержался от вопроса. — Почему аниматина не закольцована? И главное — такая длинная?
Судитрон ожил, шевельнув телом:
— Это не аниматина. Это видео.
— Как работает ви-де-о? Неужели можно достичь такой миниатюризации деталей анимации?
— Лех, я не буду объяснять принцип работы видео. Саморегуляция общественного развития, которую я осуществляю, касается не только политики и социума, но и технического прогресса.
— То есть?
— Всякий раз, когда кто-то догадается, что движущиеся картинки можно производить иным способом, этот изобретатель подвергается… (усиленный стрекот в бревенчатом домике), как бы это сказать, идеологической стерилизации.
— Но ведь это ви-де-о во сто крат круче простых аниматин. Такое плавное, такое реалистичное, как настоящая жизнь. Все мечтают об этом.
— Любое явление, способное заменить настоящую жизнь и о котором все мечтают, должно корректироваться. Это часть программы саморегулирующегося разумного человечества. Это то, благодаря чему мы не деградировали в потребителей того, что заменяет настоящую жизнь.
— Но как же прогресс?
— Прогресс не всегда ведёт к качественному развитию. Иногда он начинает служить улучшению потребительских качеств товара, превращаясь из прогресса в регресс.
— Не понимаю.
Судитрон шевельнулся так, что можно было бы принять за нетерпение:
— Лех, что такое Информбюро?
— Ну, все знают. Там всё хранится…
— Информбюро главное достижение нашей эпохи, после плазменного инжектора. Информбюро — полное собрание всех человеческих знаний. Библиотечная сеть хранения и обмена данными, с открытым доступом к ним, а так же быстрый поиск с помощью специалистов по поиску информации.
— Я это и сказал, просто не могу точно формулировать.
— Как происходит доступ к информации в Информбюро?
— Когда человеку что-то надо узнать, он идёт в Информбюро.
— Представь, Лех, что не ты идёшь к информации, а она к тебе?
Я засмеялся:
— Ну, это сказки. Как информация может двигаться? Ведь она на физическом носителе. Почтой разве что? Но это дольше, пока пришлют, то сё…
