Ниточка памяти - Лаумер Джон Кейт (Кит) (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗

Я с усилием подтянул руку к своему боку и стал возиться с кожаной застёжкой. Чужой разум похитил у меня сведения о цилиндре, но мне удалось всё-таки утаить факт наличия пистолета. Моя рука была уже на рукоятке. Превозмогая боль, я вытащил его, подтянул руку к себе, с трудом поднял оружие, направил его в середину затылка, свободного от капюшона и покрытого копной рыжих волос… и выстрелил.

Оммодурад нашёл свой кинжал в углу, куда тот влетел, крутясь от удара Фостера, и поднял его. Забрызганный кровью рыжего Фостер отступил, пока не упёрся спиной в стену: измученная фигура на фоне слишком ярких лучей солнца. Пламя металлической чеканки мерцало и горело перед моим угасавшим взором. Огромные золотые кольца Двух Миров, казалось, распались, и на меня начали накатываться волны тьмы.

Но была ещё одна мысль — что-то, что я нашёл в сознании моего захватчика. В центре настенного рисунка была розетка, черно-золотая, выступавшая из стены на фут, похожая на рукоятку меча…

Издалека пришло знание: это — меч Ртра, который король-воин использовал когда-то на заре своих дней, а потом убрал подальше, замкнув в каменных ножнах на замок, подчиняющийся только его разуму, чтобы никто другой не мог использовать его в дурных целях.

Меч, настроенный на стереотипы сознания короля…

Я сделал последний вдох и разогнал тьму перед глазами. Оммодурад шёл мимо меня с кинжалом в руке на безоружного человека.

— Фостер, — прохрипел я. — Меч…

Фостер поднял голову. Я говорил по-английски. Слоги странно и непривычно звучали в такой неземной обстановке, но Оммодурад не обратил внимания на незнакомые слова.

— Вытащи… меч… из камня!.. Ты… Кулклан… Ртр… король Валлона.

Я увидел, как он протянул руку и схватился за богато украшенную рукоятку. Оммодурад с криком метнулся к нему…

Меч легко выскользнул из стены — четыре фута сверкающей стали. Оммодурад остановился, уставившись на закованные в кандалы руки, держащие рукоятку легендарного меча. Он медленно опустился на колени и преклонил голову.

— Сдаюсь, Кулклан, — произнёс он. — И молю короля Ртра о пощаде.

Я услышал за спиной громкий топот ног. Смутно как в тумане, я почувствовал, как Торбу поднимает мою голову, как надо мной склоняется Фостер Они что-то говорили, но я не слышал. Мои ноги похолодели… холод продвигался выше…

Я ощутил прикосновение рук и прохладного гладкого металла к своим вискам. Мне хотелось что-то сказать, сообщать Фостеру, что я нашёл тот ответ, который прежде постоянно ускользал от меня. Хотел сказать, что продолжительность любой жизни, если её отсчитывать от смерти, одинакова и что жизни, как и музыке, нужен не смысл, а лишь некая симметрия.

Но это было для меня слишком трудно. Я попытался ухватиться за эту мысль, чтобы унести её с собой в надвигающуюся холодную пустоту, но она ускользнула, оставив мне лишь ощущение самого себя, и ветры вечности унесли этот последний обрывок моего “я”, растворив его во тьме…

ЭПИЛОГ

Я очнулся и увидел свет, яркий, как утро нарождающегося мира. Лёгкие занавеси трепетали на высоких окнах, через которые была видна стая нарядных белых облаков, плывущих в высоком синем небе.

Я повернул голову. Рядом со мной стоял Фостер, одетый в короткую белую тунику.

— Какой глупый наряд, — заметил я, — но на вашей фигуре он выглядит неплохо. А вы постарели, вы выглядите на двадцать пять и ни днём меньше.

Фостер улыбнулся.

— Добро пожаловать на Валлон, друг мой, — произнёс он по-английски. Я заметил, что он выговаривал слова немного неуверенно, как будто давно их не употреблял.

— Валлон, — повторил я. — Значит, все это был не сон?

— Считайте сном, Лиджен. С сегодняшнего дня ваша жизнь только начинается.

— Я что-то должен был сделать, — сказал я. — Но это, кажется, уже не важно. Я чувствую себя расслабленным.

Кто-то вышел из-за спины Фостера.

— Гоуп! — воскликнул я, но потом засомневался. — Вы Гоуп, так? — спросил я по-валлониански.

Он засмеялся:

— Когда-то меня знали под таким именем. Но истинное моё имя Гванн.

Я взглянул на свои ноги и увидел, что одет в такую же тунику, что и Фостер, только бледно-голубую.

— Кто меня так облачил? — спросил я. — Где мои брюки?

— Эта одежда вам больше к лицу, — сказал Гоуп. — Взгляните в зеркало.

Я поднялся на ноги, подошёл к высокому зеркалу.

— Ну, ребята, это не я! — И застыл с раскрытым ртом. На меня из зеркала ошеломлённо смотрел какой-то Геркулес, черноволосый и великолепно сложенный. Я закрыл рот… и его рот закрылся, я двинул рукой, и то же самое сделал он. Я резко повернулся к Фостеру:

— Что… как… кто?

— То бренное тело, которое было Лидженом, умерло от ран, — сказал он. — Но память его была записана. Мы прождали много лет, прежде чем оживить этот разум снова.

Я повернулся к зеркалу и посмотрел в него с изумлением. Оттуда с таким же изумлением таращился на меня молодой гигант.

— Я помню… — произнёс я, — помню… нож в животе… и рыжеволосого человека… и Великого Властителя и…

— За его преступления, — сказал Гоуп, — он был отправлен в ссылку до наступления у него Перехода. Долго же нам пришлось ждать.

Я снова взглянул в зеркало, но теперь увидел там две физиономии, и обе молодые. Одна находилась очень низко, чуть выше моих щиколоток, и принадлежала кошке, которую я знал когда-то под именем Иценка. Во второй я наконец узнал человека, который был когда-то известен мне под именем Оммодурада. Только теперь это был ясноглазый молодой человек не старше 21 года.

— Мы переписали вашу память в его чистый мозг, — сказал Гоуп.

— Он обязан вам жизнью, Лиджен, — сказал Фостер. — Ведь своей он лишился.

— По-моему, здесь я должен застучать ногами, заорать и потребовать назад свой первоначальный уродливый вид, — медленно произнёс я, изучая своё отражение. — Но дело в том, что мне нравится выглядеть как Мистер Вселенная.

— Ваше старое земное тело было заражено микробами прежних времён, — сказал Фостер. — Теперь же вас ожидает очень продолжительная жизнь.

— А сейчас пойдём, — сказал Гоуп. — Весь Валлон ждёт, чтобы выразить вам своё почтение. — Он подвёл меня к высокому окну.

— Ваше место теперь рядом со мной в тронном зале, — сказал Фостер. — А после — все Два Мира в вашем распоряжении.

Я взглянул в открытое окно и увидел ковёр бархатистой зелени, уходящий пологами холмами к опушке далёкого леса. Внизу, на длинном газоне, я разглядел процессию блестящих рыцарей и дам верхом на чёрных и золотистых животных, в которых весь мир узнал бы единорогов.

Я поднял глаза, туда, где свет огромного белого солнца блестел на синих башнях. Где-то зазвучали фанфары.

— Ну что ж, — сказал я, — вполне подходящее предложение. Я его принимаю.