Кричащие часы (Фантастика Серебряного века. Том I) - Леман Борис (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
Шел год за годом, а Эфедра, уже дряхлый старец, по- прежнему часами любовался неизменяющейся красотой Земиры.
Достигнув 90 лет, Эфедра почувствовал приближение смерти и, боясь предстать пред Всевышним с тяжким грехом на душе, так как сознавал, что из эгоизма лишил Земиру жизни, он, стоя в последний раз у саркофага Земиры, простер над нею руки и произнес:
— Слушай и исполни мое веленье — когда пройдет еще 613 лет, ты проснешься, но при первом же поцелуе мужчины — ты умрешь…
Горячее солнце заливало развалины древнего храма.
Груды гранита и мрамора, когда-то бывшие чем-то целым и прекрасным, уныло лежали, окружая что-то похожее на большой каменный ящик.
Палящие лучи достигшего зенита солнца, казалось, пробравшись вглубь ящика, разбудили в нем жизнь… Что-то зашуршало, зашевелилось в нем… Еще минута, и из ящика что-то поднялось…
Озираясь испуганными зелеными глазами, из него вышла женщина.
Клочки тончайшей ткани кое-где прикрывали ее стройное, гибкое тело… Перья дикого павлина и марабу украшали ее длинные черные волосы. Усыпанные изумрудами и рубинами запястья, звеня цепочками, сверкали на солнце… Грудь женщины быстро поднималась и опускалась. Ее бледные щеки по временам заливал яркий румянец…
Выбравшись из развалин, женщина пошла к видневшемуся невдалеке городу. Пораженная, испуганная, она шла, поминутно останавливаясь и озираясь… Она не узнавала окружавшей ее местности. Было еще очень рано, и дорога была пустынна. Неожиданно женщина остановилась… Дрожа всем телом, прислонилась она к дереву, чтобы не упасть… Расширенными от ужаса глазами смотрела она вдаль, где, быстро извиваясь между холмами, сверкая на солнце, ползла гигантская змея…
Вдруг пронзительный крик прорезал тихий утренний воздух, и в ту же минуту земля под ногами женщины заколебалась…
Какой-то грохот, будто отдаленные раскаты грома, все приближался… Опять страшный оглушительный крик, и чудовище, извергая дым и пламя, пронеслось мимо…
Упав на колени, женщина закрыла лицо руками…
Чьи-то голоса вывели ее из оцепенения. Отняв от лица руки, она увидала окружавшую ее толпу людей…
— Она голая, — говорил один.
— И ее волосы украшены перьями диких птиц, — добавил другой, — наверное, она дикарка.
— Вполне возможно, — подтвердил третий, — здесь только что прошел цирковой поезд, с которого она могла свалиться.
— Цирк, поезд, — шепотом повторяла женщина, — что бы могли означать эти слова?..
Окружавшая женщину толпа все увеличивалась, и говор ее был подобен рокоту моря.
Женщина встала с земли и хотела продолжать свой путь, но с ее тела упали последние обрывки истлевшей ткани, и она предстала перед толпой совершенно нагая, подобная изваянию гениального скульптора…
Крик восторга пронесся по толпе…
В эту минуту, продираясь сквозь толпу, к женщине пробирался пожилой человек в очках, с пробковым шлемом на голове и с ранцем за плечами. У его пояса висела лакированная, в виде пенала коробочка, а в руке он держал сачок на длинной палке.
Его быстрые живые глаза, не отрываясь, жадно смотрели на что-то сверкавшее на плече Земиры.
Одним прыжком очутился он возле нее.
— Это… это… Ocypus olens [7], — шептал он, задыхаясь от волнения, — Ocypus olens, из-за которого я поехал в Египет, которого я искал долгие годы, без которого поклялся не возвращаться на родину… Слушай, дитя, — сказал он Земире, — ты бедна, у тебя нет даже платья, чтобы прикрыть свою наготу. Я дам тебе денег… много… столько, что ты на них сможешь купить целую груду нарядов, только отдай мне это!.. — и, протянув руку, он снял с плеча женщины большого блестящего жука…
Долгим странным взглядом посмотрела Земира на жука в руке иностранца… Она знала, что в этого жука перешла душа погубившего ее Эфедры, знала, что никакие силы не избавят ее от него, что он вернется к ней, хотя бы его держали за 7 замками…
Между тем, сияющий от радости иностранец, спрятав жука в лакированную коробку, достал из ранца и протянул Земире пригоршню золотых.
— Возьми, дитя, — сказал он, — и да принесет это золото радость твоему сердцу.
Земира взяла золото и, снова опустившись на землю, с любопытством рассматривала хорошенькие блестящие кружочки и с удовольствием прислушивалась к их чистому мелодичному звуку.
Неожиданно толпа, окружавшая Земиру, почтительно расступилась, и из нее вышла монахиня. Подойдя к Земире, она накинула на нее снятый с себя черный плащ.
— Пойдем, дочь моя, — сказала она, и, взяв Земиру за руку, вывела из толпы.
Монотонная монастырская жизнь, молчаливые монахини, тишина и покой благотворно действовали на Земиру, душа которой как бы еще не совсем очнулась от долгого небытия. Зато всякое проявление внемонастырской, новой, незнакомой ей жизни, такой сложной и загадочной, пугало и мучило ее.
Однажды, в храмовый праздник, монахини при громадном стечении народа, представляли мистерию, в которой Земира в роли Марии Магдалины была так прекрасна, что все смотрели на нее, как на божественное явление.
Войдя после представления в свою келью, Земира вскрикнула от восторга и удивления — вся ее келья была убрана чудными розами, нежный опьяняющий аромат которых кружил голову, вызывая в душе сладостные неясные образы и воспоминания…
Не успела она задать себе вопрос, кто бы мог так порадовать ее, — как из глубины кельи к ней бросился человек с прекрасным мужественным лицом и гордой осанкой.
— Богиня! — воскликнул он, падая к ее ногам. — Чудное божественное видение!.. Позволь мне преклонить перед тобою колени, поцеловать край твоей одежды!.. Я не знаю, что влечет меня к тебе, не умею назвать таинственной власти, которой подчиняюсь, знаю лишь, что с первого взгляда на тебя там, в храме, понял, что души наши связаны долгими веками прежней жизни, что когда-то, в отдаленные времена, мы были близки, любили друг друга… Что с тех пор души наши, изнывая в разлуке, искали одна другую… Чудная… чудная… люблю, люблю тебя…
Вся бледная, дрожащая стояла Земира, закрыв лицо руками, жадно ловя каждое слово страстного признания…
В душе ее проносились неясные, будто навеянные сном радостные картины некогда испытанного счастья…
Отняв от лица руки, Земира опустила их на плечи возлюбленного и, склонясь к нему, прильнула к его устам горячими влажными устами…
В то же мгновение душераздирающий крик огласил келью, и Земира замертво упала в объятия обезумевшего возлюбленного… Прибежавшие на крик монахини нашли Земиру неподвижной, похолодевшей — на левой стороне ее груди, у самого сердца, в ее тело впился большой блестящий Ocypus olens.
Михаил Ордынцев-Кострицкий
«PER ASPERA AD ASTRA» [8]
Илл. С. Плошинского
Девять свитков древнеегипетского манускрипта, вывезенного в XVI веке из Мексики «конкистадорами» Кортеса.
Я, александриец Зенон, покрываю письменами эти длинные свитки пергамента, чтобы те белые люди, которым когда-либо придется ступить на берега Анахуака, узнали из них, что некогда, волею Господа нашего Иисуса Христа, один из поклонников Агнца уже посетил эту страну и заронил здесь первые зерна учение Спасителя мира.
Я не думаю о тленной и преходящей земной славе, ни о благодарности потомков прежних моих сограждан… Нет, суетные мысли чужды и непонятны мне, но теперь, за несколько дней до моей гибели, я вижу, что в жизни моей случилось много необычного и поучительного для других, ведущих мирное существование, но грезящих о дальних странствиях и чужеземных странах.
И вот для них, для успокоения их мятущихся и непокорных душ, записываю теперь все, что подымается из глубины моих воспоминаний: деяния, каким я был свидетелем, и те дела, которые дерзновенно совершались мною…
