Сказ о Финисте Ясном Соколе. Прошлое и настоящее - Левашов Николай Викторович (полные книги .txt) 📗

— Я богиня Тара, сестрица, не смотри, что выгляжу молодо, я не одну сотню кругов жизни прожила на свете Сварожьем. [22] Сейчас поспи-отдохни с дороги, а завтра поговорим о деле твоём сердечном.

Прилегла Настенька на ложе пуховое и уснула сладким сном, каким давным-давно не спала. А наутро богиня Тара разбудила Настеньку, накормила, напоила, в дивный сад отвела, посадила на скамью резную и стала расспрашивать её:

— Расскажи-поведай, сестрица, каково твоё дело сердечное?

Поведала богине Таре Настенька всё, как есть, ничего не утаила.

— Послушай меня, милая сестрица, слышала я про твоего Ясна Сокола! Я ведь давно на свете Сварожьем живу, про многое в мирах близлежащих ведаю! Далеко тебе ещё до чертога Финиста добираться, ещё один круг дальних далей [23] остался. Но торопиться надобно тебе, сестрица, оправляться он начал от ран своих, да присматривает за ним сейчас черноокая девица с огненными волосами, прибывшая с чуждой земли, из мира дальнего. Отправляйся теперь к богине Дживе, супруге моего родного брата Тарха Даждьбога. Она старше меня и ведает больше. Может, она подскажет тебе краткий путь в чертог Финиста, где сейчас твой Ясный Сокол живёт.

А чтоб ты меня, сестрица, не забыла, возьми-ка вот гусельки, золотом расписанные, со струнами серебряными, станешь на гусельках играть — весь мир танцевать потянется. Береги мой подарок, Настенька, пока он дорог тебе будет, а не дорог станет — сама его подари. А сейчас иди к моей огненной колеснице, на ней тебя быстро к моему братцу доставят, а там и Дживу найдёшь.

Настенька взяла подарок, гусельки, золотом расписанные, поклонилась вечно молодой богине Таре, поблагодарила её и пошла к огненной колеснице. А как дошла до колесницы огненной, переобулась Настенька в шестую пару железных сапог и отбыла на колеснице с дивной земли.

Так быстро мчалась огненная колесница средь звёзд небесных, что не видно было звёзд, лишь одна многоцветная радуга переливалась. Сколько прошло времени — неведомо, только Настенька шестую пару железных сапог износила, шестой железный хлеб изглодала, а тут и путь колесницы огненной закончился, а до конца Настенькиного пути совсем немного осталось.

Опустилась огненная колесница на землю, вышла Настенька и от удивления чуть рассудка не лишилась. А показалось ей, будто она вновь на родимой земле оказалась, словно никуда и не отбывала. Также солнышко ясное над лесами и полями лучами играет, также птицы в небесах летают. Огляделась по сторонам Настенька и видит — между полем и лесом терем дивный стоит. Из терема вышла такая красавица, что и описать невозможно, подошла к ней Настенька и говорит:

— Здравствуй, хозяюшка добрая, подскажи, пожалуйста, где мне богиню Дживу найти-отыскать.

Отвечала Настеньке красавица из терема:

— Здравствуй и ты, девица милая. Я богиня Джива, какое дело у тебя ко мне?

Поведала богине Дживе Настенька всё, как есть, ничего не утаила. А та и говорит:

— Зайди в терем, девица милая, отдохни с дороги, а как вернётся супруг мой, Даждьбог Тарх Перунович, он доставит тебя на своей небесной колеснице в чертог Финиста, на землю, где сейчас живёт твой Ясный Сокол.

Вошла Настенька в терем дивный, присела в горнице на лавку резную, да тут же и уснула.

А как проснулась, огляделась Настенька. Видит: лежит она на ложе пуховом, на подушках мягких, а за занавесью шёлковой кто-то тихий разговор ведёт. Прислушалась Настенька и услышала мужской голос:

— Ясный Сокол сегодня женился, он со своей чужеземной хозяйкой живёт. Опутала его чарами своими чёрноокая девица с огненными волосами, что прибыла в чертог Финиста с чуждой земли, из мира дальнего. Трудно будет Настеньке суженого своего вернуть, да сердце любящее у неё есть, а на сердце и разум придёт, а от разума и трудное лёгким станет.

Вышла Настенька к хозяевам и сказала в ответ:

— Благодарствую за заботу вашу, вы помогите мне, хозяева добрые, добраться до чертога Финиста, а там, если будет на то воля Рода и Макоши, верну я своего Ясна Сокола. — И поклонилась им в землю.

А богиня Джива говорит:

— Благодарствовать мне после будешь. А вот тебе подарочек — возьми от меня золотое пялечко да иголочку: ты пялечко держи, а иголочка сама вышивать будет. Ступай теперь, девица милая, с Тархом Перуновичем, он доставит тебя до чертога Финиста, пути-то всего пол круга дальних далей [24] осталось, а что нужно будет делать тебе — сама после узнаешь.

Переобулась Настенька в последнюю пару железных сапог и отбыла на колеснице небесной с дивной земли.

Хоть и быстро мчалась небесная колесница средь звёзд небесных, а Настеньке казалась, что сей путь самый долгий. Сколько прошло времени, неведомо, только Настенька последнюю пару железных сапог износила, последний железный хлеб изглодала, а тут и путь колесницы небесной закончился.

Опустилась огненная колесница на землю, Даждьбог Тарх Перунович указал Настеньке, в какую сторону надо идти, и говорит:

— На прощание возьми от меня подарочек, краса девица, ленточку многоцветную; как совсем тяжко станет, заплети ленточку многоцветную в свою косу русую, а что потом будет, увидишь.

Пошла Настенька, как была, босая. Подумала: «Как пойду? Земля здесь твёрдая, чужая, к ней привыкнуть нужно…»

Прошла она недолго времени. И видит — стоит на поляне богатый двор. А во дворе терем: крыльцо резное, оконца узорчатые. У одного оконца сидит огневласая добротная, знатная хозяйка и смотрит на Настеньку: чего, дескать, ей надо.

Вспомнила Настенька: обуться ей теперь не во что, последнюю пару железных сапог износила, и еды не осталось последний железный хлеб она изглодала в дороге.

Сказала она черноокой и огневласой хозяйке:

— Здравствуй, хозяюшка! Не надо ли вам работницу за хлеб, за одёжу-обужу?

— Надобно, — отвечает хозяйка. — А умеешь ли ты печи топить, и воду носить, и обед стряпать?

— Я у батюшки без матушки жила. Я всё умею.

— А умеешь ты прясть, ткать и вышивать?

Вспомнила Настенька о подарках, что богини подарили.

— Умею, — говорит.

— Ступай тогда, — хозяйка говорит, — на кухню людскую.

Стала Настенька работать и служить на чужом богатом дворе. Руки у Настеньки честные, усердные — всякое дело ладится у ней.

Хозяйка глядит на Настеньку да радуется: не было ещё у неё такой услужливой, да доброй, да смышлёной работницы; и хлеб Настенька ест простой, запивает его квасом, а чаю не просит. Похвалилась хозяйка своей дочери:

— Смотри, — говорит, — работница какая у нас во дворе: покорная да умелая, и на лицо ласковая!

Посмотрела хозяйкина дочь на Настеньку.

— Фу! — говорит. — Пусть она ласковая, а я зато краше её, и я телом пышнее, и в волосах моих огонь переливается, а в её волосах лишь солома отражается!

Вечером, как управилась с хозяйскими работами, села Настенька прясть. Села она на лавку, достала серебряное донце и золотое веретёнце и прядёт. Прядёт она, из кудели нитка тянется. Нитка не простая, а золотая. Прядёт она, а сама глядит в серебряное донце, и чудится ей, что видит она там своего Ясна Сокола: смотрит он на неё, как живой на свете. Глядит Настенька на него и разговаривает с ним:

— Суженый мой, Соколичек, зачем ты оставил меня одну, плакать по тебе? Это на сестёр моих неразумных затмение нашло, что разлучили нас, кровь твою пролили.

А хозяйкина дочь вошла в ту пору в людскую, стоит поодаль, глядит и слушает.

— О ком ты горюешь, девица? — Спрашивает она. — И какая у тебя забава в руках?

Настенька говорит ей:

— Горюю я о своём суженом — Ясном Соколе. А это я нить пряду, полотенце Соколику буду вышивать. Было бы ему, чем поутру белое лицо утирать.

— А продай мне свою забаву! — говорит хозяйкина дочь. — Ан у меня-то муж мой, тоже Ясный Сокол, и я ему тоже нить спряду.