Лишь за одно вчера - Мартин Джордж Р.Р. (читать книги онлайн без txt) 📗
Уинтерс все понял.
- А потом был Взрыв?
- А потом был Взрыв. Кит оказался здесь, у черта на куличках. Санди была в Нью-Йорке. Так он ее и потерял. Я думаю, если бы Санди была с ним здесь, он бы как-то пережил все остальное. В том мире, что он потерял, они всегда были вместе, и она была самой важной частью этого мира. Будь она здесь, они бы рядом шли по этому новому миру, нашли бы в нем новую красоту и пели бы новые песни. Но ее здесь нет, так что... - Я пожал плечами.
- Я понимаю, - произнес Уинтерс значительно. - Но ведь прошло уже четыре года. Я тоже много потерял. Жену, например. Но я же пережил это. Рано или поздно траур надо снимать.
- Верно, - сказал я. - Это все верно - для меня и для тебя. Я в общем не так уж много потерял, а ты... ты вот думаешь, что все еще наладится. Кит так не думает. Может, в прошлом у него было слишком хорошо - или он чересчур романтичен. А может, он любил крепче, чем довелось любить нам. Я знаю только, что все его мечты о будущем - чтобы оно было, как прошлое. У меня это не так. Мне просто не пришлось повстречаться с таким вот счастьем. А Кит его испытал или думает, что испытал. Какая разница. Он хочет его вернуть.
Я выпил еще воды и встал.
- Надо идти работать, - быстро сказал я, не давая Уинтерсу продолжить разговор. Но когда я возвращался в поле, то призадумался.
Конечно, я не сказал Уинтерсу одну вещь, одну очень важную вещь: про хронин. Может быть, если бы кто-нибудь сумел заставить Кита вести ту же жизнь, что и все, он бы выкарабкался из своей депрессии. Как все мы выкарабкались. Но у Кита был выбор. Кит мог летать в прошлое. У Кита все еще была его Санди, и ему не надо было начинать все с нуля. Это многое объясняет, подумал я. Может, стоило сказать об этом Уинтерсу. Может быть.
В тот вечер Уинтерс не пришел на концерт. На следующее утро он и Чокнутый Гарри отправлялись на запад, на поиски, и теперь где-то возились, загружая джип и планируя маршрут.
Киту до них не было никакого дела. Он сидел на камне, грелся у тлеющей кучи осенних листьев, заглушая завывания задувшего перед заходом солнца холодного ветра. Играл он с напором, а пел грустно. А когда погас костер и публика разошлась, взял свою гитару, коробку из-под сигар и направился к ручью.
Я пошел за ним. На этот раз ночь была темная, облачная. В воздухе пахло дождем. Дул пронизывающий ветер. Нет, свист его не напоминал крики умирающих, но он носился между деревьями, тряс сучья и поднимал в воздух листья. Шум ветра был какой-то... беспокойный.
Когда я подошел к ручью. Кит уже засучивал рукав, но я остановил его, прежде чем он вытащил иглу.
- Слышь, Кит, - сказал я и положил руку ему на плечо. - Не торопись. Давай сначала поговорим, а?
Он посмотрел на мою руку, на шприц, потом неохотно кивнул.
- Ладно, Гэри, - сказал он. - Только быстро. Я тороплюсь. Я уже неделю не видел Санди.
Я убрал руку с плеча Кита и сел.
- Знаю.
- Я пытался растянуть это дело. У меня всего-то на месяц, но я думал, если отлетать раз в неделю, можно протянуть подольше. - Он улыбнулся. - Но это очень трудно.
- Знаю, - снова сказал я. - Но тебе было бы легче, если бы ты не думал о ней столько.
Он кивнул, положил коробку и, поеживаясь от ветра, поплотнее запахнул куртку.
- Да, я слишком много о ней думаю, - согласился он. Потом улыбнулся и добавил: - Такие люди опасны.
- В основном для себя. - Я посмотрел на него, съежившегося в темноте от холода, и спросил: - Кит, что ты будешь делать, когда хронин кончится?
- Если б я знал...
- Зато я знаю. Ты забудешь, вот и все. Твоя машина времени поломается, и тебе придется жить в настоящем. Найдешь кого-нибудь другого и начнешь снова. Но тебе было бы легче, если бы ты начал уже сейчас. Спрячь на время хронин. Борись с ним.
- И пой бодрые песни, так? - насмешливо спросил он.
- Вот этого, может, и не стоит. Я вовсе не прошу тебя стереть прошлое или притвориться, что его не было. Но попробуй найти что-нибудь в настоящем. Ты же знаешь сам, не все так пусто и бессмысленно, как ты говоришь. Жизнь не бывает вот такой черно-белой. Уинтерс отчасти прав кое-что стоящее еще осталось. Ты об этом забываешь.
- Правда? И что же я забываю?
Я запнулся. Он загонял меня в угол.
- Ну... ты вот все еще поешь с удовольствием. Это ж так, и ты это знаешь. Может, есть еще что-то. Ты же когда-то сочинял свои вещи, и тоже получал от этого удовольствие. Почему бы тебе не поработать над новыми песнями? Ты же ничего не написал с самого Взрыва. Или почти ничего.
Кит подобрал пригоршню листьев и стал по одному кидать их на ветер.
- Думал я об этом. Ты и представить себе не можешь, сколько я об этом думал, Гэри. И пробовал Но ничего не выходит. Ничего. - Голос у него смягчился. - В старое время все было по-другому. Ты знаешь, почему. Каждый раз, когда я пел, Санди сидела среди публики. А когда я выдавал что-нибудь новое, свое, я видел, как она расцветала. Стоило ей улыбнуться как-то по-особому, и я был уверен, что сочинил что-то очень приличное. Она гордилась мной и моими песнями. - Он потряс головой. - Теперь ничего этого нет, Гэри. Ну, напишу я песню, ну спою... и что? Кому до этого есть дело? Тебе? Ну да, может, ты да еще несколько человек, вы ко мне подойдете, скажете: "Слушай, Кит, ты гений". Но это все не то. Мои песни - это было очень важно для Санди, как для меня было важно то, что она делала на сцене. А теперь до моих песен никому нет дела. Я говорю себе, что это неважно, что сочинительство доставляет удовольствие само по себе, даже если оно никому не нравится. Я все время повторяю это себе. Но от того, что говоришь "сахар", во рту слаще не становится.
Иногда мне кажется, что я должен был сказать в тот момент ему: "Кит, твои песни для меня - самое важное в мире". Но ведь это было не так, черт бы его побрал. Кит был моим другом, и я не мог ему врать, даже во спасение. К тому же он бы мне и не поверил. У Кита было чутье на неправду. В общем, я запутался.
- Кит, если бы ты попробовал, может, и нашел бы кого-нибудь вроде нее. У нас в общине есть девушки, очень славные, не хуже Санди, только ты их держишь на расстоянии, а зря. Ты бы мог кого-нибудь найти.
Кит холодно на меня посмотрел - ветер, и тот был теплее этого взгляда.
