Вспомнить все - Тарасенко Вадим (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

«У человека всегда могут найтись мотивы что-либо скрывать от других людей, – Олег Николаевич Пустовойтенко, очевидно в силу своей профессии, смотрел на людей, так сказать, чекистским взглядом. – Интересы могут быть финансовые, карьерные, личные, в конце концов. Люди не ангелы – у них множество интересов, желаний, стремлений».

«Правда, я добился отмены у себя в стране права на вторую жизнь, на которую Ковзан, безусловно, после такого полета мог бы рассчитывать… но есть же еще, в конце концов, и долг, долг перед страной, пославшей его на ответственное, опасное, но и почетное задание», – эта неприятная мысль вызвала желание у Грушенко вслух как-то опровергнуть ее.

– Я не имею в виду, что он что-то скрывает, – несколько раздраженно наконец прервал тишину Президент Объединенной Руси, – он может обладать информацией, сам того не подозревая. И тогда все эти полиграфы и прочие шпионские штучки бессильны – человек верит в то, что говорит.

– Мы его поместили в «Гипнотизер» [8] и, можно сказать, по рукам перебрали все его подсознание, – сдержанно, не реагируя на начальственное раздражение, возразил Пустовойтенко.

– Информация может лежать очень глубоко, – уже спокойнее, остывая, возразил Президент.

– Мы в подсознании Ковзана нашли даже информацию, как он в пятилетнем возрасте, играя во дворе, подсматривал за двумя собачками… гм, занимающимися любовью.

– Значит, полет в гиперпространство прошел впустую? И Хохлов ошибался, доказывая, что гиперпространство и есть, собственно, то, что люди подразумевают под понятием «Бог»? [9].

– Выходит, так, – согласился с Президентом директор Службы безопасности.

– И что дальше делать с этим Ковзаном?

Пустовойтенко сделал небольшую паузу, как бы обдумывая ответ, затем произнес давно продуманное решение:

– Сделать несколько телевизионных передач о героическом полете, несколько статей об этом, но ясно подчеркнуть, что чаяния людей на непосредственный контакт с Богом не оправдались. Наука ошиблась.

– Или Бог не пожелал общаться с представителями людей, – Президент сделал паузу, – пока не пожелал, – тут же добавил он.

Пустовойтенко несколько мгновений смотрел в глаза главы государства, затем чуть улыбнулся и одобрительно кивнул головой:

– Так даже лучше. Никогда не следует отнимать у людей надежду.

– Затем, мне кажется, стоит организовать несколько философских статей, где бы, кроме всего прочего, озвучивалась гипотеза, что Бог не пожелал пойти на контакт с людьми из-за, скажем так, их грехов.

– В том числе из-за их желания получить вторую жизнь, – подхватил мысль главы государства Пустовойтенко.

«Интересно, что бы мы делали, если бы Ковзан или этот американец заявили, что против технологии второй жизни Бог не возражает. Тогда бы Орлов вполне вновь мог стать Президентом Объединенной Руси. Так что уж лучше ничего не находить в голове этого Ковзана. И Грушенко это отлично понимает».

– Ты правильно меня понял. И все это необходимо «вбросить» в народ за несколько дней до бывшего Дня Веселья. Это наверняка несколько ослабит протесты известной тебе кучки недовольных отменой второй жизни.

– Мне кажется, не стоит недооценивать этих недовольных, – осторожно заметил собеседник Президента, – если вспомнить совсем недавнюю историю, мы тоже начинали с небольшой кучки людей.

– Но мы выражали чаяния многих миллионов. Поэтому так быстро наше движение «Жизнь только от Бога» стало массовым. А чьи чаяния выражает Орлов? Небольшой кучки интеллектуалов, рассчитывавших на вторую жизнь. Если они такие умные, то пусть докажут это Большому Компьютеру, а тот порекомендует их Совету Развития ООН. Там, для таких как они, создан фонд. Вот пусть через него получают свою драгоценную вторую жизнь, а не баламутят народ.

– Туда очень сложно попасть. Нужно быть действительно гением.

– А если ты не гений, то нечего и соваться во вторую жизнь. Ты кто такой? Шекспир? Ньютон? Эйнштейн? Сократ? А ведь этих, действительно уникальных людей, нет. Они все – прах. Поэтому нечего переводить ресурсы государства на… ширпотреб. Вместо них другие родятся, получше. Нет, этой кучки я не боюсь. Она так и останется кучкой. Просто в силу того, что обыкновенных людей значительно больше, чем выдающихся. В борще всегда соли мало. А если много, то борщ уже есть невозможно. Его надо выбрасывать на помойку, – последние слова Президент произнес жестким голосом.

– И слава Богу.

– Да, и слава Богу. Иначе эта соль земли всю Землю бы разнесла в угоду своим амбициям.

– Но все же я за этой кучкой пригляжу на всякий случай… чтобы чего-нибудь они не разнесли. Кстати, они уже подали заявку на проведение митинга тридцать первого августа.

– Конечно, пригляди. И организуй параллельно их митингу наш. Обязательно привлеки отца Сергия. Как он там? – Грушенко вопросительно посмотрел на директора Службы безопасности.

– По-прежнему ревностно служит Богу.

– Я думаю, будучи настоятелем Киево-Печерской лавры, он сейчас спасает большее количество заблудших душ?

В голосе Президента Пустовойтенко уловил легкую иронию.

– Я тоже так думаю.

– Где они собираются митинговать? – Голос Грушенко вновь стал серьезным.

– На Майдане Незалежности. Где же еще? На меньшее они не согласны.

– На Майдане, так на Майдане. Значит, и мы там тоже проведем митинг. Места всем хватит.

– Возможны беспорядки, – директор Службы безопасности сделал озабоченное лицо.

– А милиция на что? И потом, если народ чуть-чуть… повоздействует на небольшую кучку недовольных, я думаю, ничего страшного в этом нет. Мы наглядно покажем всему миру истинное соотношение сил. Как ты считаешь?

– Если чуть-чуть, то ничего страшного. Даже яд в небольших дозах оказывает лечебное воздействие. – Губы Пустовойтенко почти незаметно дрогнули, изображая улыбку.

– И вот еще что, – Грушенко сделал небольшую паузу, – необходимо для Ковзана найти какой-нибудь достойный пост. Я имею в виду настоящего Ковзана, а не его клона. Герой должен быть вознагражден. – Губы Президента Объединенной Руси чуть дрогнули.

– Непременно. И тут вот еще что, – директор Службы безопасности слегка поморщился, показывая, что ему неприятен тот вопрос, который он собирается озвучить, – как быть с чипом информации, находящимся в голове Ковзана? У нас же отменена процедура получения второй жизни. И было бы неплохо, если б герой Космоса публично вынул из головы свой чип, так сказать, показывая свое одобрение нашей политики.

– Не надо на него давить, – после паузы ответил Грушенко. – Пусть освоится… с ролью героя, выступит по ТВ, на собраниях, а потом уже можно и предложить вынуть чип. За геройство не платят – за геройство расплачиваются, – и вновь губы Президента Объединенной Руси чуть дрогнули.

– Ясно, господин Президент. – Пустовойтенко почтительно и серьезно смотрел на своего собеседника, профессионально «не замечая» этих чуть дрогнувших вверх, в улыбку, высших державных губ.

Шестьдесят километров от Киева.

Объект «Ясный» Службы безопасности Украины.

24 августа 2193 года. Суббота.

6.30 по местному времени.

Скорость падения все возрастала. Окружающие звезды, до этого лениво уползающие назад, теперь стремительно, словно стая испуганных рыбок, уносились от невидимого человеку хищника. Вскоре все возрастающая скорость расплющила, вытянула яркие точки звезд в тонкие черточки. Где-то в глубине мозга разбуженный стремительным падением зашевелился страх. Довольно широкий тоннель, в котором неизвестно куда проваливался человек, постепенно сужался. Доселе далекие звезды приблизились, и кроме ослепляющего света от них отчетливо накатывались волны тепла. Зверь страха уже окончательно проснулся и первый раз, еще лениво, нехотя, рыкнул и ударил своей когтистой лапой клетку мозга. А скорость, наплевав на все законы физики, стремительно возрастала. Черточки звезд все более и более удлинялись, вытягиваясь в длинные, бесконечные линии, которые, словно прутья цилиндрической клетки, окружили человека. Приятное тепло, исходившее от них, превратилось в жар, с каждым мгновением становящийся все более и более нестерпимым. Страх уже остервенело бился в мозгу, стараясь вырваться из своей клетки. Все уже и уже становились черные просветы между линиями звезд. Жар, казалось, насквозь пропитал тело человека, приводя бившегося внутри него зверя в неистовство. Вот линии звезд слились в одну пышущую жаром полосу, со всех сторон окружившую человека. Впереди него этот пылающий цилиндр стремительно сужался, превращаясь в точку. Крохотный клочок сознания, еще не оглушенный завыванием, воем беснующегося внутри мозга зверя, почему-то твердо знал, что сходящийся где-то далеко впереди в точку цилиндр – это не обман зрения, а реальность. Точка была не иллюзорной, вызванная перспективой уходящих в бесконечность линий, а реальной, материализацией этой ослепляющей бесконечной колонны света, внутри которой несся человек. Бесконечна колонна, бесконечна ее энергия, и бесконечна материя, сгустившаяся впереди. От понимания этого страх еще сильнее взревел, могучий рывок осатаневшего зверя – и клетка лопнула, разлетелась – сознание рухнуло, и мозг полностью затопила пучина рефлексов и инстинктов…