Венок из звезд - Шоу Боб (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗

Утром 25 марта 1993 года человек-нейтрино по имени Гилберт Снук сидел в баре, неторопливо наслаждаясь сигаретой и слегка охлажденным джином с водой. Роста он был среднего. Короткие черные волосы. Твердые черты лица. Четкий рельеф мышц, предполагавший значительную физическую силу. Но больше Снук, пожалуй, ничем не выделялся.

Его чувство удовлетворенности складывалось из целой комбинации составляющих, и одной из них служил тот факт, что впервые за две недели у него выдался свободный день. Обслуживание самолетов днем при тех температурах, что царят на юге Аравийского полуострова, само по себе предполагало способность наслаждаться возможностью просто посидеть в прохладе. Внутри самолета жара стояла непереносимая, а металлические поверхности приходилось застилать тряпками, чтобы не получить ожога. Машинное масло становилось настолько текучим, что опытные механики обычно пренебрегали рекомендациями изготовителей и заменяли его составами, которые при нормальных обстоятельствах ведут себя как патока.

Условия работы в Малакке отнюдь не способствовали тому, чтобы иностранные специалисты оставались там надолго, но вполне соответствовали темпераменту Снука. Малакк образовался после распада бывшего Оманского султаната на несколько мелких государств, и страна эта привлекала Снука главным образом плотностью населения — не более двух человек на квадратную милю. Все те давящие на психику факторы, которые раздражали его в густонаселенных районах, в Малакке практически отсутствовали. Здесь ему удавалось игнорировать даже газеты, бюллетени новостей и радиопередачи. От него требовалось только поддерживать в рабочем состоянии принадлежащую правителю небольшую эскадрилью военных транспортных самолетов и стареющих реактивных истребителей, за что он квартировался в единственном отеле государства и получал щедрое жалованье, не облагаемое налогом. По привычке почти все деньги он переводил в банк своего родного Онтарио.

День для Снука начался хорошо. Он проснулся посвежевшим после долгого сна, отведал завтрак в западном стиле, пару часов пробултыхался в бассейне и теперь наслаждался джином в ожидании ленча. Аэродром и прилегающий к нему городок, расположенный в пяти километрах от отеля, прятались за низкими холмами, отчего Снуку легко верилось, что в этом мире нет ничего, кроме отеля, огромного голубого океана и полумесяца белого песка, огибающего по обеим сторонам залив. Время от времени он вспоминал, что вечером у него свидание с Евой, переводчицей из западногерманской технической консультационной миссии, но сейчас мысли его сосредоточились на состоянии легкого и приятного опьянения.

И стоит ли говорить, что он был удивлен, обнаружив растущее в нем чувство беспокойства, которое возникло после того, как солнце перевалило зенит. Снук привык верить своим предчувствиям; иногда он даже подозревал, что обладает крохотным даром ясновидения. Но сейчас, обводя взглядом просторный и почти пустой бар, он не мог понять, что вызвало у него подсознательную тревогу. Со своего места у окна Снуку было видно маленькое подсобное помещение за стойкой бара, и он очень удивился, заметив, как бармен зашел внутрь и нацепил на нос что-то похожее на магнитолюктовые очки. Молодой, неизменно вежливый араб замер на мгновение, глядя вверх, затем снял очки и вернулся к стойке, пробормотав что-то темнокожему официанту. Тот взглянул на потолок, и его глаза сверкнули на темном лице.

Снук задумчиво отхлебнул из стакана. Теперь ему вспомнилось, что он видел у бассейна группу европейских туристов в магнитолюктовых очках и что еще тогда у него мелькнула мысль, зачем это им понадобились усиливающие свет очки под таким ослепительным солнцем. В тот момент происшествие показалось ему просто еще одной странностью представителей слишком цивилизованного человечества, но теперь возникли новые мысли.

Май близился к концу, и Снук припомнил, что скоро должно произойти какое-то важное астрономическое событие. Астрономия мало интересовала его, и из разговоров между пилотами он получил смутное представление о том, что к Земле приближается какое-то протяженное небесное тело малой плотности, даже менее плотное, чем хвост кометы. А узнав, что его еще и нельзя увидеть иначе как с помощью какого-то хитрого свойства магнитолюктового стекла, Снук отнес это явление к классу оптических иллюзий и больше о нем не задумывался. Оказалось, однако, что у других оно вызывает немалый интерес, и это лишний раз доказывало, что он идет не в ногу со всем остальным человечеством.

Впрочем, в ощущении, что он шагает под звук другого барабана, не было для него ничего нового. Снук сделал еще один большой глоток из запотевшего стакана, но понял, что тягостное предчувствие не уходит. Легкое полуденное опьянение, доставлявшее ему столько удовольствия, внезапно прошло. И это его еще больше расстроило. Он встал, подошел к окну и выглянул на улицу, сощурив глаза от обилия света, исходящего от песка, моря и неба. Группа европейцев все еще толклась у бассейна. Снук уже решил было подойти к ним и спросить, не произошло ли что-нибудь новое, о чем следовало бы знать, но для этого пришлось бы лишний раз вступать с кем-то в контакт, и он тут же передумал. Уже отворачиваясь от окна, он заметил, как с севера, с той стороны, где располагались город и аэродром, приближается облако пыли, видимо, от идущей с большой скоростью машины. Меньше чем через минуту стало ясно, что это закамуфлированный под пустыню джип вооруженных сил султаната.

«Вот оно, — с каким-то странным удовлетворением подумал Снук. — Это за мной».

Он вернулся на свое место, закурил новую сигарету и попытался представить, что могло произойти. Из прежнего опыта он знал: случиться могло все что угодно. От птицы, попавшей в воздухозаборник истребителя и повредившей его металлический «пищевод», до погасшего габаритного огня на личном «боинге» султана. Снук сел поглубже в кресло и решил, что откажется двигаться с места, если только там не случилось что-нибудь действительно серьезное. Он как раз докурил сигарету, когда в зал вошел пилот одного из «скайвипов» note 1 лейтенант Чарлтон — с багровым лицом, но форма пшеничного цвета, как всегда, с иголочки. Этот австралиец лет тридцати, нанявшийся по контракту три года пилотировать боевые машины султана, относился к механизмам самолетов с наименьшим уважением, чем все те, кого Снуку доводилось знать. Он подошел прямо к столику Снука, уперся в белый пластик голыми коленками, поросшими светлыми волосками, и уставился на Снука красными от ярости глазами.