Фата-Моргана 1 (Фантастические рассказы и повести) - Франке Герберт В. (чтение книг .TXT) 📗
Несколько минут Томми преследовал со всей скоростью, на которую были способны его быстрые ноги, исчезнувшую в зарослях фигуру. Она двигалась так стремительно, что легко оторвалась от погони, и он, тяжело дыша, остановился. Потом схватил горсть гальки и швырнул в каркающую птицу. Черныш отлетел подальше. Из хвоста у него выпало перо и опустилось на землю.
— Говорил тебе, не шуми, — сердито вымолвил Томми, и на глазах у него опять выступили слезы. Прежний голод с новой силой стал терзать его душу. Он сел на поваленный, ствол и, уткнув подбородок в ладони, продолжал плакать. Стало еще темнее. Черныш, словно тень, скользнул сверху и уселся на плече, переступая с лапы на лапу. Томми горько взглянул на него и, отвернувшись, простонал: — Это ты виноват. Черныш.
— Это ты виноват, — повторила птица. — Ох, Томми, я тебя нашлепаю! Ты рассердил меня!
Сидя на бревне, Томми старался разобраться в том, что видел. Конечно же, у мелькнувшей фигуры было человеческое тело, такое же, как его, только другое. Другое! Оно было меньше и отличалось какой-то неуловимой грацией. Нет, это невозможно! Как только он думает об этом, голод в его сознании вспыхивает с новой силой!
Он вскочил, сжимая кулаки. Этот голод слишком долго томил его. Ему необходимо отыскать причину, он должен найти ее. Ее. Почему это слово пришло ему в голову? Внезапно он был захвачен потоком детских воспоминаний.
— Это была девушка, — задохнулся он. — Томми нужна девушка!
Эта мысль была настолько нова, что заставила его замереть в неподвижности, но продолжала развиваться в твердое убеждение. Он должен найти ее во что бы то ни стало! Он глубоко вздохнул, мышцы его напружинились, новый свет зажегся в голубых глазах.
Зимой на юг, летом — на север, есть, спать — в самом деле, что за пустая жизнь! Он чувствовал, как сила новой цели захватывает его. Он бросился на землю и уснул. Черныш взлетел на ветку дерева, сунул голову под крыло и тоже погрузился в чуткий сон. Возможно, все последние 10–15 лет он тоже мечтал о подруге, — а может быть, давно оставил эту надежду, так как в этом мире, кажется, совсем не осталось ворон. Как бы там ни было, но Черныш был очень стар, наверное, в два раза старше Томми, и был вполне удовлетворен течением своей жизни.
Тарк и Вэскэр вели корабль точно над зеленой полосой. Как они и предполагали, это был растительный покров. Поочередно наблюдая за ним, они не обнаружили никаких признаков существования разумной жизни. Совместная деятельность насекомых была явно инстинктивной. Маленькие животные: белки, крысы, бобры; а также большие: олени, лошади, овцы, свиньи, собаки — ничем другим и не были.
— Похоже, все разумные погибли, — сказал Тарк. — И, судя по молодому лесу, не так уж давно.
Вэскэр согласилась с этим. Она предложила посадить корабль и несколько дней отдохнуть.
— Хорошо бы все-таки обнаружить разум, — мечтательно произнесла она. — Подумай, как замечательно было бы стать вдохновителями возрождения последних представителей цивилизации к новому витку развития. Ну, да ладно, — добавила она. — Мне кажется, атмосфера этой планеты достаточно плотна для полетов на крыльях.
Он рассмеялся дребезжащей трелью:
— Ты ищешь такую планету целую вечность. Но ты права насчет этой. Сажай корабль вон туда, Вэскэр. Кажется, вполне подходящее место.
…Пять дней с непреклонной решимостью шел Томми по следу девушки. Он понимал теперь, что это, возможно, последняя из оставшихся в живых женщин. У него не было осознанного понимания необходимости продолжения рода — он думал лишь о человеческом общении. Но, во всяком случае, он чувствовал, что ужасный голод — он так и не нашел другого слова для этой пытки — должен исчезнуть при их встрече. Она убегала от него и в то же время оставалась достаточно близко, чтобы он не терял надежды догнать ее. С ликующей радостью он догадался об этом. Так или иначе, ее действия были продиктованы осторожностью и выглядели вполне естественными. Дважды он видел ее. Один раз — на вершине холма, другой — плывущей в реке. Оба раза она легко уходила от него. Но он всегда находил ее след, согнутую или сломанную ветку, отпечаток ноги в мягкой почве, шкуру убитого кролика. Однажды ночью ему показалось, что она подкралась к месту его ночевки и с любопытством смотрит на него из укрытия, вполне вероятно, чувствуя то же страстное желание, что и он. Абсолютной уверенности в этом не было, но он знал, что скоро она будет с ним и, возможно, будет рада этому.
Как-то раз высоко в небе послышался ужасный вой. Он посмотрел вверх. Черныш издал удивленное карканье. Огромное сферическое тело пронеслось над ними.
— Интересно, что такое, — проскрипел Черныш.
— Интересно, что это такое? — удивленно вымолвил Томми, чувствуя смутный страх. — Ничего подобного раньше я не видел.
Он смотрел, как космический корабль исчезал за горизонтом. Затем, с позиции нерассуждающего варвара, выбросил все это из головы и вернулся к танталовым мукам преследования.
— Будь внимательнее, Томми, — крикнул Черныш.
— Будь внимательнее, — пробормотал про себя Томми. Он почти не слышал, что произносил ворон, угадывающий его реплики из-за длительной совместной жизни, не отличающейся разнообразием событий.
Река была широкой, бурной, мутной, первобытной и дикой в своей безудержной силе. Томми стоял на берегу и смотрел на волны. Внезапно у него перехватило дыхание.
— Это она! Черныш, это она, — выдохнул он. — Она тонет! Тратить время на раздумья было нельзя: женская фигура явно изнемогала в борьбе с могучим течением реки и, время от времени, скрывалась под водой. Черныш только в последний момент избежал купания. Когда Томми, не раздумывая, прыгнул в воду, он оторвался от плеча хозяина и расправил крылья. Потом он увидел, как хозяин погрузился в стремительный, поток, как вынырнул и поплыл, с трудом отвоевывая у реки каждый дюйм стремительными взмахами сильных рук. Черныш парил над волнами, душераздирающе каркая.
— Томми, ты у меня дождешься! Ну, погоди, вот придет отец!
Вниз по течению река несла ствол дерева. Томми видел его, но был уверен, что избежит столкновения. Не обращая внимания, он продолжал бешено работать руками и ногами. Бревно благополучно проплыло бы мимо, если бы его не развернуло течением поперек реки. Одним концом бревно задело плывущего человека. Слабо сопротивляясь и еле удерживаясь на краю сознания, Томми погрузился в воду. Ноги и руки стали тяжелыми. Казалось, что такое состояние длится бесконечно долго. Наверное, он наглотался воды. Потом кто-то вцепился в его длинные черные волосы…
Он лежал на спине, когда пришел в себя, и смотрел в ее глаза. В груди у Томми словно что-то оборвалось — возможно, пропал внезапно голод. Он вскочил на ноги, уставился на нее сияющими глазами. Она стояла всего в двадцати футах от него. Что-то необыкновенно приятное было в ее внешности: гибкие руки, округлые бедра, необычная форма тела, масса темных волос, спускающихся ниже бедер. Он шагнул к ней. Она смотрела на него, словно в трансе.
Черныш мрачным пятном пролетел через реку. Он не издал ни звука, но девушка, должно быть, испугалась, когда он спланировал на плечо Томми. Она вздрогнула и, словно кролик, бросилась прочь. Томми ринулся за ней, но ступня его зацепилась за переплетение сухой травы, и он упал, тяжело ударившись о землю. Девушка исчезла среди деревьев. Он поднялся, нисколько не разочарованный тем, что опять потерял ее. Теперь он знал, что только лишь робость дикого существа заставляла ее бежать прочь. Он снова кинулся искать ее, уже зная, что за голод владеет его душой и телом. Чувство это стало намного сильнее, чем прежде.
Воздух был восхитительным и, как подсчитали Тарк и Вэскэр, по химическому составу не намного отличался от их родной стихии. Вэскэр распустила свой разноцветный плюмаж, расправила крылья. Тарк наблюдал за ней. Она засмеялась своим особенным смехом, сделала несколько быстрых, коротких прыжков и оторвалась от земли. Она закружилась в воздухе, выкрикивая: «Поднимайся, Тарк, воздух превосходный». Тарк не заставил себя упрашивать. «Хорошо, — согласился он. — Но подожди, я захвачу оружие».
