Планета для робинзонов - Забелло Юрий (книги серии онлайн .TXT) 📗
1
Ярко пылающий диск звезды медленно опускался за далёкие горы. Длинные тени неторопливо ползли по песчаной равнине. Вот они коснулись блестящей стрекозы вибролета, странно завалившейся на бок, и постепенно покрыли её целиком. Вскоре последние лучи сверкнули между отдалёнными вершинами. Некоторое время небо над горами ещё светилось, потом яркие краски заката потухли, и воцарилась ночь.
Тяжёлый, накалённый за день воздух устало прилёг к пескам, постепенно отбирая у них накопленное за день тепло.
Прошло несколько часов. Стало заметно холоднее. И только теперь внутри вибролета впервые слабо пошевелился человек. Он лежал — в кресле пилота, неудобно откинув голову на спинку. Тонкая струйка крови, начинавшаяся где-то под, волосами, застыла на левой стороне лба. Левая рука странно повисла вдоль тела.
Андрею грезилось, что он спит в палатке на берегу озера. Опять, как когда-то на Земле, Герман во сне навалился на левый бок и придавил руку, а Ежи ни свет, ни заря побежал купаться и не закрыл за собой вход. И теперь утренний холод обжигает не прикрытые одеялом ноги. Андрей слегка пошевелил ногами. Это не помогло. Тогда он пошарил рукой, чтобы нащупать конец одеяла, и одновременно попытался высвободить левую руку… И в тот же момент острая боль рванулась из предплечья, отозвалась в боку и голове, заполняя все его существо и заставляя забыть о холоде.
Глаза Андрея широко раскрылись. Почти прямо перед собой он увидел перекосившуюся приборную доску. Циферблаты светились.
И Андрей вспомнил все.
Маршрут подходил к концу. Уже скоро ожидался перевал, где он совсем недавно перелетел хребет. Мотор мерно гудел, жёлто-серые пески пустыни неторопливо проплывали внизу. Мёртвые, безжизненные пески. Гладкая, ничем не нарушенная поверхность: ни следа зверя, ни колеи от колёс. На Земле пески пустынь всегда Хранят какие-то следы, Здесь этого не было. Андрей ещё подумал, что летать в эту сторону больше не придётся. Хребет не пропускает влажный ветер с севера, и ничего интересного можно не ожидать.
Вот и перевал. И тут вдруг все нарушилось.
Откуда-то донёсся глухой, резкий, как выстрел, звук, как будто лопнул гигантский мяч, и тотчас же на вибролет обрушился вихрь. Он подхватил лёгкую машину как былинку, швырнул вниз и в сторону. С большим трудом Андрею удалось выровнять машину. Поток внёс вибролет в ущелье. Скорость ветра была такова, что Андрей и не пытался противостоять ей. Он попробовал подняться вверх, чтобы выйти из потока над ущельем. Машина тяжело повиновалась ему. И тут он увидел, что на крылышках и корпусе начала нарастать тоненькая корочка льда.
В кабине было сравнительно тепло. Снаружи же бушевал ледяной ветер. Убедившись, что вверх подняться нельзя, Андрей направил машину вперёд, по ветру.
— Только бы не врезаться в какую-нибудь скалу!
Сколько продолжалась эта круговерть? Наверное, долго. Бот, наконец, окончилось ущелье. Поток нёс тяжёлую непослушную машину вдоль хребта. Справа снова потянулись безбрежные пески.
— Там ветер должен быть послабее, — решил Андрей и стал потихоньку забирать вправо. Скоро он почувствовал, что ветер стал слабеть. Ещё немного… И это уже не шквал. Просто сильный, но довольно ровный ветер. Но тут…
Слеза, далеко от Андрея, так что он и не обратил на неё внимания, перед потоком встала громадная, почти отвесная стена. Ветер разбился о её грудь и рванулся в сторону. Стрекозу подхватило, швырнуло несколько раз, закрутило, закружило в разные стороны… Андрей помнил, что сильно ударился головой, и все исчезло…
Он снова посмотрел на приборы. Что это? У него включён автомат? Ни один вибролетчик его квалификации не сделал бы этого!
— Значит я, теряя сознание, переключился на автомат? Но программы-то я не вводил! Выходит, стрекоза летела по стандартной программе, выдерживая направление, принятое в момент включения!
Андрей взглянул на счётчик энергии и присвистнул: стрелка стояла на нуле.
— Хотел бы я знать, куда меня занесло… — пробурчал он.
Острая боль давно перешла в ноющее напоминание, но Андрей боялся пошевелиться ещё раз. Теперь, когда он понял, что же произошло, Андрей прислушался к ней. Ныло в левом боку, саднило в голове… Руки он не чувствовал. Он снова чуть-чуть шевельнулся. В боку и голове боль не изменилась, но стало дёргать руку. Он попробовал поправить её и… взвыл диким голосом.
— Плохи твои дела, Андрей-царевич, — проговорил он вслух. Так в детстве ему говорила мать, накладывая повязки на мальчишеские раны, — рука-то, скорее всего, сломана! Да и положение у вас, извините, не ахти какое! Искать вас тут не будут. Кто же предположит, что вибролет мчался сломя голову, куда фары глядят? Разве что попробовать радировать? Координат я, правда, не знаю, но попробую определить по приборам…
Очень осторожно, чтобы не побеспокоить левую руку, он поднял правую. Щёлкнул тумблер, но сигнала не было.
— Так, судя по всему, вы, дорогой Андрей Михайлович, врезались в рацию головой! Ах, как неосторожно…
Но тут чувство юмора ему изменило, и он даже застонал от злости и бессилия. Чувство неизбежности и безысходности овладело им. С большим трудом Андрей переборол это неприятное чувство.
— Ни черта! — сказал он, сжимая зубы. — К утру прорвёмся! Выйдет Бетти, — так они ласково называли звезду, — уйдёт проклятый холод… Да и аварийные таблетки у нас есть, так что от голода и жажды не умрём… Во всяком случае — не сразу… — и он проглотил таблетку. — Надо отдохнуть. — Сон пришёл мгновенно.
2
Лёгкий полусумрак рассвета осветил кабину и космонавта. Андрей приказал себе пошевелиться. Так, головой двигать можно. Ноги тоже сгибаются и разгибаются нормально. Вот только рука…
Но сидеть в кабине вибролета тоже не имело смысла. Скоро лучи Бетти снова накалят песок и металл. Лучше уж перебраться под вибролет. Хоть какая-то тень. А если ещё удастся натянуть брезент, то будет совсем хорошо.
Андрей сунул в карманы комбинезона аварийный запас — шоколад, сухари. Там было ещё сгущённое молоко, но банки не помещались в кармане. Немного подумав, Андрей тут же вскрыл одну. Кто его знает, хватит ли у него потом сил снова влезть в кабину?
Так. Теперь самое трудное — встать. Стараясь не потревожить руку, медленно поднялся с кресла. В шкафчике нашлись бинты. Осторожно прибинтовал руку к поясу комбинезона.
— В лубки бы тебя! — пробормотал он. — Теперь — наклониться и вытащить брезент. Так, и это сделано.
— Ну вот, Андрей-царевич, можно выходить в мир!
Морщась и постанывая от боли, преодолел лесенку.
— Так… Определимся с какой стороны цеплять брезент… Кругом-то один песок! — и остановился изумлённый: совсем неподалёку, километр—полтора, виднелось нагромождение скал. В утреннем свете их можно было принять и за завод, и за дворец, и за город. Кое-где виднелась зелень деревьев.
— Интересно… — протянул Андрей. — Вот уж не думал, что выветривание может устраивать такие штучки! Я такое видел только в пустыне Гоби! Дома…
Но раз там была зелень, значит, есть и тень, и вода! А в этом случае оставаться под вибролетом не имело смысла! Однако и идти было страшно, а вдруг не хватит сил! Бетти быстро сожжёт его своими лучами!
Но раздумывать было некогда. Воздух, с утра такой чистый и прохладный, стал каким-то тяжёлым, плотным и горячим. Небо постепенно затягивалось белесоватой дымкой, сквозь которую Бетти казалась маленькой и тусклой.
— Только этого не хватало! — пробормотал Андрей, подумав, что приближается песчаная буря. И он решился. Вскоре неровная цепочка следов потянулась по песку.
Все своё внимание, все силы Андрей направил на ходьбу.
— Ещё десять шагов, вон до того барханчика. Ещё десять, уже сто… Двести… — шептал он запёкшимися губами, подбадривая сам себя. Он даже не разрешал себе взглянуть вперёд — далеко ли ещё До цели его путешествия. На третьей сотне шагов он сбился со счета и начал сначала. Казалось, весь смысл жизни заключён в этом счёте. Поэтому он страшно удивился, когда в двадцати-тридцати шагах впереди увидел высокую гранитную стену.
