Причина жизни - Фильчаков Владимир (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗

«Да уж, — подумал я. — Действительно, каково?» Нет, все-таки интересное это место — наша школа.

Профессиональный друг

Дюк заглянул мне через плечо и с неудовольствием сказал:

— Опять в чате сидишь.

— Сижу, — отозвался я, — а что?

— Да ничего. Зря проводишь время.

— Почему зря? Общаюсь с людьми.

— Меня тебе мало? — Дюк насупился и отвернулся.

— Да ты ревнуешь?! — ахнул я.

— Ревнуешь, ревнуешь, — проворчал Дюк. — Мо-орнам не свойственно чувство ревности.

— Как же не свойственно, когда ты ревнуешь? Причем напропалую! — Я повернулся к нему всем телом, с интересом всмотрелся в его лицо. Дюк насупился еще больше и сказал:

— А может быть, ты сдашь меня назад? Зачем я тебе? Чатиться будешь себе, и все дела.

— Ну Дючок, ну не ревнуй, ну пожалуйста, — я протянул руку, чтобы погладить его, но он увернулся. Он всегда уворачивался, даже когда был повернут ко мне затылком. Я подозревал, что он видит всей поверхностью тела, а глаза — это так, для людей, нарисованные. Говорят, еще никому из людей не удавалось ударить моорна, как некоторые ни старались — они всегда успевали увернуться. Более того, их никто не мог просто потрогать, поэтому и ходили дурацкие слухи о том, что температура тела у моорнов — многие сотни тысяч градусов.

— Да я не ревную, — вздохнул Дюк, подплывая поближе. — Ты вот лучше вспомни, какая сегодня дата.

— Дата? — я принялся старательно вспоминать. — Дата, дата… А какая сегодня дата?

— Два года назад ты взял меня к себе.

— Ба! — я хлопнул себя по лбу. — Действительно, двадцать девятое августа. Извини, друг, забыл.

— Забывчивы вы очень, молодой человек, — ворчливо сказал Дюк.

— Так у нас сегодня праздник? Давай выпьем водочки?

— Моорны не пьют, ты же знаешь, — укоризненно вздохнул Дюк.

— Зато люди пьют, — сказал я и пошел на кухню. В холодильнике стояла значительно початая бутылка водки. Я взял огурец, из шкафа достал две рюмки, вернулся в комнату, налил себе полную, а Дюку плеснул чуть-чуть. — Это так, чисто символически. Русские не пьют в одиночку. Ну, за годовщину!

— Алкоголик, — проворчал Дюк. — Лучше бы ты сегодня не пил. Точнее, сейчас не пил, выпил бы позже.

— Ммм… нет. Никакой я не алкоголик, и ты это прекрасно знаешь. Хорошая штука огурец, не хочешь попробовать?

Дюк отвернулся.

— Да, я знаю, кроме того, что моорны не пьют, они еще и не едят. Питаются святым духом.

— Не святым духом, а солнечным светом, воздухом и твоим настроением, — поправил Дюк.

— Моим настроением?! — притворно ахнул я, — Так вы энергетические вампиры?!

— Сам ты вампир! — гордо сказал Дюк. — У нас и ротового отверстия-то нет.

— Везет же вам, — вздохнул я. — Солнечным светом они питаются, видите ли. А мы вот добывай себе пищу, в поте лица своего. Так, значит, два года уже прошло? Слушай, срок приличный, а мы с тобой ни разу еще не поссорились по-настоящему.

— Для тебя нет никакой необходимости ссориться, — ответил Дюк. — Вот я знаю одного моорна, он живет у джентльмена преклонного возраста…

— Нет, чтобы проще сказать, — перебил я, — у старика. Любишь ты витиевато выражаться.

— Так вот, — продолжал Дюк, — они ссорятся пять раз на день. И старик чувствует себя великолепно. А тебе это не пойдет на пользу.

— Много ты понимаешь, — проворчал я, — что мне пойдет, а что мне не пойдет.

— Если бы у меня были плечи, — сказал Дюк, — я бы пожал ими в ответ.

— Хорошо, что у тебя нет плеч, — радостно парировал я, — а то ты ими только и пожимал бы целыми днями.

Дюк улыбнулся, выплыл на кухню, я услышал звук открываемой хлебницы.

— У тебя хлеба нет, — сообщил он, возвращаясь. — Сходить бы надо.

— Вот и сходи, — буркнул я.

— Кому нужен хлеб? Мне?! — ахнул Дюк.

— Мне, — сказал я. — А ты бы сходил, не развалился.

— У меня нету рук держать авоську, — светски улыбнулся Дюк. — И потом, куда я положу деньги? А без денег мне не дадут.

— Как авоську держать, у него рук нету, а как в хлебнице шариться, у него руки есть. Как ты открыл хлебницу?

Дюк не удостоил меня ответом. И правильно сделал — он все равно не смог бы объяснить, как он открыл хлебницу, а я не смог бы понять. Когда-то он пытался объяснить. Больше не пытается. Наверное, ему просто лень.

— Давай, давай, сходи за хлебом, — настойчиво повторил Дюк.

— Вот пристал! — огорчился я. — Ладно, будет тебе хлеб.

Я встал, взял деньги и пошел к двери.

— Стой! — сказал Дюк. — Ты что, в таком виде и пойдешь?

— А что? — я оглядел себя: спортивные штаны, футболка, тапочки. — Что тебе не нравится?

— Переоденься! — приказал Дюк. Именно приказал!

— Ты что это, родной? — опешил я. — Выйти за хлебом — и переодеваться?! До магазина два шага! Вид как вид, вполне приличный.

— Не хочешь, не надо, — неожиданно согласился Дюк. — Только потом чур на меня не пенять.

— Какой-то ты сегодня не такой, — озабоченно сказал я, протягивая руку, якобы для того, чтобы потрогать Дюков лоб. Дюк привычно увернулся. — Вроде не очень жарко, а перегрелся.

— Пошли, пошли, — Дюк был уже у двери, нетерпеливо покачивался на уровне моей головы.

— Ну, пошли, — я снял авоську с вешалки, открыл дверь.

Дюк выплыл первым. Я пожал плечами и последовал за ним. Что это он так торопится?

До магазина было действительно два шага — он помещался на углу моего дома. Как говорил Дюк — с крыльца упал и уже там, даже не интересно. В магазине было пусто — только продавец скучал за прилавком. Я купил булку хлеба, причем Дюк сопроводил покупку загадочным замечанием: «Впервые тот факт, что ты ешь так много хлеба, пойдет тебе на пользу!», и собрался выходить, когда в дверях столкнулся с девушкой небесной красоты. Светлые коротко остриженные волосы, серо-голубые глаза… У ее плеча висел добродушный моорн. Я вышел из магазина какой-то обалдевший и уставился на девушку сквозь стеклянную дверь. Стройная, худенькая блондинка…

— Что, понравилась? — прошептал Дюк. — Давай, познакомься с ней!

— В таком-то виде? — сказал я.

— А что вид? — спросил Дюк. — Вид как вид, вполне приличный, — передразнил он меня.

Девушка вышла из магазина, наши взгляды встретились, она едва заметно улыбнулась и скрылась за углом. Моорн, выплывший следом, скосил на меня глаза и улетел.

— Ну что стоишь как пень? — сварливо сказал Дюк. — Пошли домой.

— Слушай, — ахнул я, — ты знал?! Скажи, ты знал?!

— Как интересно, — задумчиво отозвался Дюк. — ее моорна тоже зовут Дюк. Советую обратить на этот факт пристальное внимание. Слушай, ты почему назвал меня Дюком?

— По кочану! — буркнул я и пошел домой. Однако Дюк не собирался сдаваться и дома опять пристал ко мне с вопросом о своем имени.

— Почему, почему, — сказал я. — У Грина есть такой рассказ «Капитан Дюк». Мне он очень нравится. И капитан там как живой, этакий просоленный морской волк. Вот и назвал. Хотя ты, конечно, далеко не капитан. И не волк.

— Да-а-а, — протянул Дюк. — Бывает же!

— Что бывает?

— Медведь с горы летает! — огрызнулся Дюк и уплыл в дальний конец комнаты.

— Ты бы лучше сказал, как девушку зовут. Какое мне дело до ее моорна?

— Я тебе что, сваха? Сам узнавай.

— Какой же ты, — сказал я обиженно, — Друг называется.

Дюк ничего не ответил. А я подумал, что мне все-таки есть дело до ее моорна. Вообще-то девушке было не больше двадцати лет, а в таком возрасте девушки редко заводят моорнов. В таком возрасте девушки заводят собак и мягких пушистых кошек. Ну, еще бывает — каких-нибудь хомячков. Ее моорна тоже зовут Дюк, и мой Дюк советует обратить на этот факт пристальное внимание. Интересно — почему?

— На часы посмотри, — неожиданно сказал Дюк, и я вздрогнул.

— Ну, посмотрел.

— Который час?

— Половина восьмого. А что?

— А ничего, — ответил Дюк, — запомни время.