Звездный зверь. Имею скафандр - готов путешествовать - Хайнлайн Роберт Энсон (читать книги онлайн без сокращений .txt) 📗

— К сожалению, нет.

— Вес Роббинс был ужасно груб с ним. Я чувствовал себя, словно подглядываю в замочную скважину. Чего ради вы пожелали, чтобы я там присутствовал и все слышал? Я не хочу иметь с этим дела. Или я обязан?

— Нет. Но тебе полезно знать, как это делается.

— М-м-м… Босс… хотели ли вы остаться, когда он выгонял вас?

— Не задавай глупых вопросов.

— Простите. А как вы завершили другое нелегкое дело?

— Она его не пускает.

— Вот как?

— Но он улетит.

— Она будет сходить с ума.

— Она сама этого хотела. — Мистер Кику снова наклонился над панелью. — Вес?

— Мистер Роббинс на похоронах венерианского министра иностранных дел, — ответил женский голос, — вместе с Секретарем.

— Ах, да. Попросите его связаться со мной, когда он вернется.

— Да, мистер Кику.

— Спасибо, Шицуки. — Заместитель Секретаря повернулся к Гринбергу:

— Сергей, твой ранг, когда вы приступили к этому делу, был дипломатический офицер первого класса?

— Был.

— Совершенно верно. Теперь ты будешь действовать в роли старшего дипломатического офицера. Но я не буду оповещать об этом три месяца, чтобы никто не совал сюда носа. Гринберг оставался невозмутимым:

— Прекрасно, — сказал он. — Но чем я заслужил? Тем, что регулярно чищу зубы? Или кому-то нравится, что мой атташе-кейс всегда отполирован?

— Ты отправишься на Хрошииюд как представитель и глава миссии. Мистер Макклюр будет послом, но я сомневаюсь, что он сможет выучить язык… Это потребует от тебя дополнительных усилий по исполнению и его обязанностей. Поэтому ты должен освоить их язык хотя бы в рабочих пределах. Понимаешь меня?

Гринберг прикинул, что его ждет: Макклюр будет говорить с хрошии через него, что сделает Макклюра полностью зависимым и заставит его ходить по струнке.

— Да, — задумчиво ответил он, — но как насчет доктора Фтаемла? Посол будет использовать его как переводчика куда чаще, чем меня. Мысленно Сергей добавил: не делайте этого; если рядом будет Фтаемл, Макклюр обойдется без меня… и я останусь на бобах в девятистах световых годах от Земли, без всякой помощи.

— Ты уж прости меня, — ответил Кику, — но я не могу уступить тебе Фтаемла. Я предпочту видеть его здесь как переводчика при миссии хрошии, которую они оставляют здесь. Он согласен.

— Если мне придется иметь дело с хрошии, — нахмурился Гринберг, — я буду с грустью вспоминать его ум. Но когда они успели обо всем договориться? Или я что-то проспал? Или когда я был в Вествилле?

— Они еще не договорились. Но договорятся.

— Я преклоняюсь перед вашей уверенностью, босс. Пока вы вели бои с миссис Стюарт, Фтаемл рассказал, что хрошии продолжают настаивать на прибытии мальчишки Стюарта. Теперь, когда вы знаете, что с ним все в порядке, может быть, стоит их успокоить? Фтаемл уже нервничает. Он говорит, что единственная вещь, которая удерживает их от того, чтобы задать нам жару, это опасение разгневать нашего старого приятеля Луммокса.

— Нет, — сказал Кику, — мы ничего не будем им говорить. И Фтаемлу тоже. Я хочу, чтобы он сам все понял.

Гринберг принялся грызть костяшки пальцев.

— Босс, — медленно сказал он, — не напрашиваемся ли мы на неприятности? Или вы считаете, что у них нет подавляющего преимущества над нами? И если нам придется помериться с ними, может, мы выиграем?

— Я серьезно сомневаюсь в этом. Но Стюарт — моя козырная карта.

— Так я и думал. Я далек от мысли подсказывать вам, как и что надо делать… но если риск так велик, не вправе ли люди знать, что их ждет?

— Вправе. Но мы ничего не скажем.

— Как и раньше?

Мистер Кику нахмурился.

— Сергей, — медленно сказал он, — это общество было знакомо с кризисами задолго до того, как первая ракета достигла Луны. В течение трех столетий ученые, инженеры и исследователи раз за разом осваивали новые рубежи, сталкивались с новыми опасностями. И каждый раз политики лезли из кожи вон, чтобы собрать все воедино, напоминая жонглера, запустившего в воздух слишком много предметов и ловящего их. Все это неизбежно.

Но мы избрали республиканскую форму правления, стараемся придерживаться демократических обычаев. Мы можем гордиться этими обычаями. Но настоящей демократии у нас нет и быть не может. И я считаю, наша обязанность — служить обществу, когда оно сталкивается со странными и пугающими мирами. Было бы куда как приятно подвергать каждую проблему широкому обсуждению, выносить ее на голосование, а если коллективное решение оказывается ошибочным, повторять все сначала. Мы редко можем позволить себе такую роскошь. Сплошь и рядом мы, как пилот, который действует в минуты смертельной опасности. Его ли дело затевать дискуссии с пассажирами? Обязанность пилота в том, чтобы, используя свои знания и свой опыт, доставить их в безопасности на землю.

— Говорите вы весьма убедительно, босс. Боюсь, что вы правы.

— Боюсь, что так, — сказал мистер Кику. — Я приказал приготовить на завтра конференц-зал для встречи с хрошии.

— О'кей. Я скажу Фтаемлу. Пусть за ночь они успокоятся.

— Так как они все равно взбудоражены, мы еще потянем время до завтрашнего дня и доведем их до точки кипения. — Мистер Кику задумался. — И пусть Фтаемл скажет им вот что. Наши обычаи требуют, чтобы сторона, желающая вступить в переговоры, предварительно высылала подарки: то есть, они должны нас одарить. Скажи им, что богатство подарков будет говорить о серьезности, с которой сторона относится к предмету разговора; неказистые подарки вызовут предубеждение к их предложениям.

Гринберг нахмурился:

— Вы задумали какую-то хитрую штуку, но я пока ничего не понимаю. Фтаемл знает, что наши обычаи не требуют этого.

— Так постарайся убедить его, что он просто не знаком с этим обычаем. Или уговори Фтаемла, что так надо. Я вижу, что его мучает: он должен хранить верность своим хозяевам, но его симпатии принадлежат нам.

— Лучше я его не буду дурачить. Заставлять раргиллианина врать, когда он находится при исполнении служебных обязанностей… сомневаюсь, что он сможет это сделать.

— Тогда сформулируй наше требование так, чтобы оно не было ложью. Скажи ему, что это очень старый обычай… что является правдой… и что мы прибегаем к нему только в исключительно важных случаях… как, например, сейчас. Пусть он видит, что ты откровенен, к чему ты стремишься.

— Это можно. Но чего ради, босс? Только, чтобы выиграть дело?

— Совершенно верно. Мы вступаем в переговоры с позиции слабости; начинаем игру со второй руки. И я надеюсь, что проситель, приносящий подарки, — это универсальный символ для всей вселенной и даст нам определенное преимущество.

— А вдруг они не примут наше предложение?

— Тогда будем сидеть до последнего, пока они не согласятся. Начинай собирать свою команду, — добавил Кику. — Завтра покажешь мне список.

Гринберг тяжело вздохнул:

— А я еще хотел сегодня пораньше лечь спать.

— При нашей профессии на это трудно рассчитывать. Да, и еще… Как только закончится наша конференция, пошлите знающего человека… Возможно, Питерса… на их корабль, чтобы посмотреть, какие переделки нужно сделать для размещения пассажиров-землян. Затем мы сообщим об этом хрошии.

— Минуточку, босс. Я предпочел бы наш корабль.

— Наши корабли последуют за ними, но хрошиа Луммокс полетит с остальными хрошии, а молодой Стюарт будет вместе с Луммоксом. Поэтому ваша миссия также разместится на их корабле, мальчика должны сопровождать земляне.

— Да, понимаю.

— Тогда за дело, мой друг.

XVI. КОНФЕРЕНЦИЯ

Первый этаж здания Управления Межпланетных Дел был выбран для конференции потому, что двери в его комнатах и залах были достаточно высоки, а полы — достаточно прочны. Безопаснее, конечно, было провести конференцию в космопорте, как и предполагал доктор Фтаемл, но мистер Кику настаивал, чтобы хрошии явились к нему, чтобы соблюдены были все формальности дипломатических церемоний. Исходя из требований протокола, мистер Кику и настоял на встрече в конференц-зале, что был у него под боком. Первыми были доставлены подарки.