Фюрер Нижнего Мира, или Сапоги Верховного Инки - Тюрин Александр Владимирович "Trund" (книга бесплатный формат .txt) 📗
— Надеюсь, успела придумать что-то интересное?
Подбородок Веры неподдельно дрожал, когда она указывала пальцем на дверь соседней комнаты:
— Там Они.
— Ладно, давай посмотрим, кто они и с чем их едят, с перцем или кетчупом. Только по-быстрому.
Я зажег свет в своей комнате и мне сразу бросилась в глаза Верина зазывность. Она не была раздета, даже наоборот, — по нашим-то стандартам, — но все атрибуты действовали безотказно.
Тоненькая ночная рубашка, которую пробивали соски, которая слегка натягивалась на животике, которая давала тень в районе интимного места. Наброшенный, но не застегнутый, а лишь завязанный поясом халатик подчеркивал изгиб «бортов». Тапочки с помпончиками фиксировали изящество лодыжек и прочих деталей ноги, названия которым знают только старые распутники.
Я поскорее двинулся в соседнюю комнату, оказался в полумраке и тут… В соседней комнате имелось, действительно, кое-что страшненькое. Какие-то полукрокодилы-полулюди, похожие на тех, что я видел в храме Кильи. Только не статуи. Эти внушительные живые фигуры были двух с половиной метров роста, если не считать хвоста. Один из нежданных-негаданных посетителей сразу двинул меня именно хвостом и сшиб с ног. Я увидел склоняющееся над собой мурло, состоящее из страшно разинутой шипящей пасти, усаженной зубами-штыками, а также проницательных человеческих глаз.
Тут у меня, конечно, ступор случился. Еще бы — через пару секунд какая-то непреодолимая сила, какая-то сволочь выдернет мне кадык и выгрызет все потроха. Но тут мой позвоночник словно разряд дал. Я, удивляясь на самого себя, стал сопротивляться — схватил монстра за толстенную лапу и своей ногой пихнул в его бронированную грудь. Я как бы наблюдал со сместившейся точки зрения, что моя нога, уткнувшаяся в грудь монстра, была подозрительно чешуйчатой и когтистой. Но зато она опрокинула супротивника. А украшавшие ее пластинчатые когти элегантным движением рассекли брюхо поверженного, выпустив на коврик кучу кишок.
А потом я почувствовал, что кусаю другого неприятеля за горло. То есть, перевернулся я на живот, прыгнул с четверенек, одновременно выгибая шею, и впился в мясо. Вроде дело малоприятное, а вкусно. Я странно водил челюстями, вверх-вниз, влево-вправо, отрывал куски и старался сразу их заглотить. Особенно заботился о том, чтобы не упустить ни один из ручейков крови, которая при поглощении вызывала у меня сладкий трепет в жилах.
Наконец действие закончилось. Я сидел возле двух околевших гадов, которые после смерти не стали симпатичнее, из одного ползли кишки как живые, из другого хлестала зеленая кровь. Я, шатаясь и падая, добрался до выключателя света. Стало ясно, что неприятели проникли сюда не поймешь как. Не через по-прежнему запертую дверь, не через окно, где все было, как и раньше, на щеколдах и заколочено фанеркой. Возникли гады и все тут.
Я заправил кишки одному посетителю — уже почти без тошнотных позывов — затем схватил его за хвост и потащил на лестничную площадку, оставляя зеленую дорожку. Потом разжал створки лифтовой двери, зафиксировал их ломом и сбросил жуткую падаль в шахту. Туда же вскоре последовало и второе невероятное существо.
Потом я затворил створки и своей тряпкой протер лестничную площадку от зеленой пакости. Это осталось повторить и в комнате, послужившей полем боя.
Кстати, действия-то мои все являлись машинальными, но в общем-то правильными. Когда кое-какой марафет был наведен, я вернулся в свою спаленку и тут вспомнил о Вере.
Потому что она лежала, зарывшись с головой, в моей кровати.
— Вылезай, Вера, там полный ажур. Я даже глянец навел.
— Нет, нет и нет!
С одной стороны понятно, что ей не хочется возвращаться в постель, всю забрызганную «зеленкой» — а у меня нет даже запасных простынок. С другой, черт его знает, что у этой девицы на уме. Действительно, черт вроде Супайпы, наверное, знает… Да и со мной неясно, откуда берутся чешуйчатые лапы с когтями «давай зарежу»? Впрочем, почему я должен с этим разбираться? Я что, Академия Наук или Генеральная Прокуратура? И к тому же, если меня все-таки посадят, то демонические когти мне очень пригодятся в зоне. Буду ими бриться и щекотать вредных людей.
Я, допустим, благодаря Супайпе начинен демонами. Ну, а кому какое дело? Я никому ничего не должен. Такая фраза хорошо звучит. Да и вряд ли инкские демоны сумеют навредить всему цивилизованному миру с его компьютерами, стратегическими бомбардировщиками и баллистическими ракетами.
— Ладно, Вера, тогда я отвалил в ту комнату. Спи спокойно, дорогой товарищ.
Она тут заскулила, горестно-горестно. Такой жалостный писк с подвываниями. Ну, просто, Муму в человеческом обличии.
И я решил задержаться на пять минут для успокоения разволновавшейся родственницы. Сидеть в трусах было зябко и я посчитал, что если ненадолго заберусь под одеяло, ничего особого не случится. Ведь после всей этой драки никаких сексуальных позывов у меня не осталось, а человека Веру по-человечески жалко. Она, к тому же, и не дергается, лежит себе и лежит.
Но через пять минут меня сморил сон. Когда проснулся, в окно уже проникли серые сумерки. Она лежала рядом, наполовину раскрывшись, похожая на серебристую тень, в декольте виднелся бутончик всем известной женской детали, а в разрезе рубашки — точеная ножка аж до…
Чуть ли не до нее, любезной, до самой интимной детали. Вид эстетически законченных гениталий и намек на прочие интересные штуки заинтересовал меня так, что я не удержался и провел ладонью по гладкой кожице. Тут ручка девушки, понимаешь, ожила и пощекотала меня. То есть, скользнула ласковая ладошка умело и там, где надо. Причем шла от нее теплая и будоражащая волна. Естественно, я «взъерошился» больше, чем требуется для спокойного отдыха. Попробовал улепетнуть с кровати, привстал, оказался в неустойчивом положении, тут бодрая разгоряченная самка меня схватила, оголила и приложив кратковременную, но серьезную силу воткнула в себя. То есть, она была подготовлена: и позой, и физиологией, поэтому я сразу оказался в ней. Можно сказать, с головой она меня втянула — все было неожиданно, пронзительно и сильно. В общем, не очень-то даже похоже на предыдущие мои «достижения». Был задействован и позвоночник, по которому словно скользнула сладкая змейка. На мгновение лицо девицы показалось красиво-монструозным — желтые глаза, удлиненные клыки, вытянутые вперед челюсти. Короче, промелькнул образ бабы-ягуара. Страх и кайф так соединились, что я быстро разрядился.
Совершив гнусный грех, я сбежал в другую комнату. Там рассыпался по грязной постели, словно из меня были высосаны все соки. А затем погрузился в обморочный тошнотворный сон-падение.
С утра, не отворяя дверь в другую комнату, я решил послушать радио. Наверное, оттого, что не знал с какой физиономией и с какими словами надо выйти к Вере.
И надо же, выпуски всех новостей всех радиостанций начинались с сообщения насчет урожая зерновых, вернее, насчет неурожая. Оказывается, во всех странах свирепствует болезнь. Вирус, неудержимо распространяясь, поражает пшеницу, рожь, ячмень, кукурузу, прочие зерновые и даже бобовые. Человечество, как всегда, оказалось неготовым к появлению нового патогенного-злогенного микроорганизма. Поиски противоядия ведутся методом случайного тыка и потребуют десятков миллиардов баксов в ближайшие пять лет.
Болезнь начинается в период роста полезных злаков, но продолжается даже после жатвы, превращая все запасы в серую труху. А что и останется целым, то не годится для сева, поскольку заражено. Естественно, все это привело в разных странах, или к социальным потрясениям, или к политическому трахомудию, или к межпартийным разборкам, или к военным заморочкам, или к мятежам и бунтам. У нас же — к введению карточек, к росту всяких экстремистских группировок с усатыми-полосатыми вождями, и особенно к распространению мощных сект, сочетающих религиозную мешанину и нападки на начальство, которое объявляется сатанинским отродьем, исчадием греха и погубителем еды…
