Вереница - Синклер Элисон (читать книги онлайн без .TXT) 📗
– И что ты сделаешь? Перекинешь меня через плечо и понесешь, не обращая внимания на мои визги, вопли и удары моих маленьких кулачков по спине? Ты согласился идти его искать вместе со мной.
– Я согласился, – сказал он, напоминая ей условия этого соглашения, – исключительно для того, чтобы ты снова не натворила глупостей. Ты хоть представляешь, что со мной было, когда я узнал, что ты на корабле, но, наверное, уже умерла, а потом узнал, что ты не умерла, но снова исчезла?
Она надулась. Морган понял, что хватил лишку, и вежливое покашливание Мариан убедило его в том, что он не прав.
– Ладно, Хэт! Давай лучше делать то, за чем мы сюда пришли.
– Без меня ты даже не знал бы, куда идти.
Что толку возражать? Человечек, который едва вышел из подросткового возраста и остался один, еще не готов к ответственности за свою жизнь. Морган смотрел на ее прямую спину, маячившую перед ним сквозь деревца, на ее широкополую шляпу с пробками, на кожаный пиджак с бахромой, из-под которого торчала рубаха в клетку, и потертые джинсы. Шла она немножечко вразвалку, как ходила ее мать на седьмом или восьмом месяце.
– Хорошо бы она не нашла его, – шепнул он Мариан, шедшей с ним под руку. – Я молю Бога, чтобы Купер понял, что Хэт знает, где он, и смылся оттуда. Я сочувствую ему… Потерять близкого человека – это большое горе. Но если он действительно напал на ту женщину, я буду рад, если Хэт… – Он осекся. – Вы только послушайте меня! Я начинаю рассуждать, словно я ее отец.
Мариан похлопала его по руке трехпалой ладонью.
– Ей нужен отец, хотя она ни за что в этом не признается. Она еще ребенок. Я была чуть старше, когда поехала во Францию, и только значительно позже я узнала, как долго спорило мое начальство, прежде чем решило меня послать. Я была слишком бесшабашной, – сказала она чуть громче, чтобы услышала Хэт. – Хотя на самом деле нас чуть не погубила не моя бесшабашность, а предательство.
Мариан не стала углубляться в подробности, однако Морган знал ее уже достаточно хорошо и понимал, что она не испытывала особого презрения к человеческой слабости и корысти, но и снисходительности к человеческой глупости в ней тоже не было.
– Я четыре месяца провела в лапах у немцев, а в январе сорок четвертого была отправлена в Амьенскую тюрьму. Нас, сто двадцать заключенных, приговорили к смерти. Историки утверждают, что это было в субботу, девятнадцатого февраля, но тогда за датами и днями недели мы не следили. Британцы послали легкие бомбардировщики “москито” и разбомбили стены Амьена – операция “Иерихон”.
– И вы сбежали, – обернувшись, сказала Хэт.
– Я сбежала, – кивнула Мариан. – Но остальные – нет. Их тела нашли в братской могиле после войны. – Ее голос звучал очень спокойно; зачем она им это сказала и было ли спокойствие следствием того, что боль стала привычной и давней, Морган не понял. Мариан посмотрела на него, словно читая его мысли, и проговорила: – Чтобы мы не забывали, даже здесь.
В наступившей тишине Хэтэуэй неожиданно хлопнула ладонью по стене, там, где аргиллит нависал изогнутым козырьком над низкой дырой. Хлопок был резким и решительным.
– Здесь! – сказала она с вызовом. – Можно забраться по стене, – она показала на ряд опор для рук и ног, – или по туннелю.
Хэтэуэй присела на корточки и влезла в дыру. Морган еле сдержал желание схватить ее за ноги и вытащить назад. Но она начала бы сопротивляться. Он смотрел, как потертые края ее джинсов и мягкие дешевые кроссовки исчезают во тьме, и думал о том, что такое дерзкое неповиновение вполне в ее духе. Наглое неповиновение, как сказали бы многие… нет, просто присущая Хэтэуэй привычка быть честной до конца.
– Я должен ее догнать. Я полезу по стене.
Когда он высунул голову за край стены, Хэтэуэй стояла в центре маленькой пещерки. Она повернулась, быстро подошла к нему, опустилась на колени и протянула руку.
– Не хватайся за траву, она тут не очень прочная. Морган взял ее за руку; девушка решительно потянула его, и он вылез наверх со словами:
– Не перенапрягайся, Хэт!
– Не хочу, чтобы твоя задница висела над краем, – огрызнулась она. – Это моя потайная пещера.
Морган выпрямился и обвел взглядом пещеру, поросшую деревцами.
– Кислородный обмен здесь должен быть хороший, – пробормотал он. – Но почему трава…
– Выглядит нормально, и ладно, – сказала Хэтэуэй, устремившись вперед. – Проходи! Стивен исчез вместе со всеми своими шмотками. Она тоже почти уже исчезла.
Морган понял, о ком говорит племянница: Адриен ла Флер, эта темноволосая симпатичная женщина, похороненная в глубине пещеры Хэтэуэй, была разобрана, если его гипотеза правильна, на составные молекулы.
– Может, я малость того, но я думала, что он лежит на ее могиле, – сказала Хэт и прикусила губу.
Морган пристально глянул на нее и решил не углубляться в детали.
– Значит, здесь ты живешь?
– Да. Осматривайся. – Хэтэуэй небрежно махнула рукой, как ребенок, демонстрирующий свои сокровища.
Внимание Моргана привлекли цвета на противоположной стене – оранжевый, желтый, зеленый и голубой. Краем глаза он заметил, как Хэт ухмыльнулась.
– Вот это мои, – сказала она, показав на изображения Армстронга, Магеллана и звездолета, летающего на солнечной энергии. – А это – Стивена.
Его картина была куда грубее и страшнее: месиво из конечностей, тел и голов на переднем плане, фигуры в масках и халатах с капюшонами – на заднем, а за ними – порт, корабли и крысы. На голубом небе сверху было несколько разноцветных мазков, словно художник не мог простить небесам их безмятежную голубизну.
– Потрясающе, Хэт! – изумленно воскликнул Морган. – Но как,..
Она шагнула вперед и, растопырив пальцы, нарисовала ладонью радугу на стене.
– Разные цвета получаются в зависимости от силы нажима.
Зачарованный, Морган тоже шагнул вперед и остановился, поднеся ладонь к неокрашенной стене.
– Можно?
– Конечно, – радостно согласилась она. Под пальцами Моргана появилась линия, переливающаяся всеми оттенками синего цвета. – У тебя получается лучше, чем у Стивена.
Звук, раздавшийся сзади, заставил их обоих оглянуться. Пергаментная, скрюченная рука возникла из туннеля, словно щупальца осьминога из озера. Они как по команде бросились к Мариан Уэст и вытащили ее наверх. Старушка еле дышала, но вид у нее был довольный.
– Я решила попытаться… Бог ты мой! – Маленький водянисто-голубой глаз уставился на яркие цвета в глубине пещеры. – Что это?
Хэт подвела ее к стене. Мариан, не спрашивая разрешения, положила обе ладони на стену, почти прильнув лицом к стене, так что кожа ее приобрела какое-то молочное сияние.
– Бог ты мой! – снова сказала Мариан. – Как прекрасно! И тебе даже краски не нужны…
Хэт покачала головой:
– Никаких красок!
Она взахлеб рассказала им о своем открытии: о том, как первые разноцветные линии рисовала мелками, а потом поняла, что цвета можно вызывать простым прикосновением.
– Все, кроме красного, – заключила она. – Красный у меня так и не получается.
– Ничего удивительного, – сказала Мариан Уэст. – Я вообще поражаюсь, как ты сумела изобразить цвета более длинных световых волн; в природе цвета такого типа сведены практически только к синему.
Хэт застыла с открытым ртом. Такое выражение, подумал Морган, вряд ли сподобился видеть кто-нибудь из ее учителей, несмотря на все ее невежество.
– Основные цвета, моя дорогая, – а я думаю, это как раз такой цвет, – возникают при отражении света от пространственной решетки кристалла, так что световые волны смешиваются друг с другом и дают в результате синий. Вы заметили, какой направленный свет в этой части пещеры по сравнению с другими? – спросила Мариан, обращаясь к Моргану. Он не заметил – но она была права, свет просто заливал стену. – Этот поток влияет на отражательную способность кристаллических решеток и на появляющиеся на стене цвета. В природе изначально основными цветами являются почти все оттенки синего и некоторые оттенки зеленого, состоящие из частичек меланина, вкрапленного в кератин или хитин. Похоже, здесь что-то вроде жидкой матрицы, которая сжимается под давлением… – Мариан любовно провела руками по стене, нарисовав зеленую дугу. Морган заметил, что Хэт пытается поймать его взгляд. Мариан почувствовала это. – Похоже, – слегка язвительно сказала она, – ты сопротивлялась влиянию общеобразовательной системы с такой же энергией, с какой отвергала помощь социальных служб.
