Кочевники времени(Роман в трех частях) - Муркок Майкл (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗
Я подготовился к тому, что путешествие предстоит долгое, и большую часть времени занимался тем, что работал над своим планом и проглядывал стенографическую запись — не обнаружу ли там чего-нибудь такого, что могло бы дать ключ к загадке теперешнего местонахождения Бастэйбла. Нашел я весьма мало. С корабля я сошел на берег в отличной форме (благодаря привычке делать гимнастику каждый день); я отдохнул и с готовностью ждал предстоящих мне невзгод.
К лишениям я себя подготовил; однако чего я совершенно не ожидал, так это встретить в сравнительно малозначительной части Китая такую красоту и разнообразие. Прелесть этой земли успела очаровать меня, едва я вышел на палубу, чтобы проследить за тем, как выгружают мой чемодан. От увиденного захватывало дух.
Бледно-голубое небо висело над городом, где преобладали красные, золотые и белые цвета, — причудливое чередование старинных китайских пагод и современных европейских построек. Но даже новомодные здания в сказочном освещении приобретали какое-то удивительное очарование, поскольку были сооружены из местных пород камня, в котором поблескивали частицы кварца. Над гаванью, где многие торговые общества имели дочерние предприятия и склады, господствовали европейские строения; мачты с флагами двадцати различных западных государств поднимались по холму вверх, к раскинувшемуся там городу; наименования торговых фирм, написанные на их родных языках, часто повторялись тут же китайскими иероглифами; все это светилось черным, серебряным, багряным.
Китайские служащие в просторных развевающихся одеждах с трудом проталкивались среди потных, почти голых кули, среди британских и китайских полицейских, солдат и европейцев в белых костюмах, моряков из дюжины различных стран. Все они смешивались в толпе вполне непринужденно и без видимых признаков взаимной неприязни, в одно — как мне, новичку в этих краях, показалось — огромное фантастическое поле игроков в регби.
Как только я покинул корабль, меня тотчас же взял на буксир китайский мальчонка с косичкой; он проводил меня сквозь толпу, привел для меня рикшу и так усердно принялся усаживать меня и устраивать мой багаж, что плетеное ивовое сиденье закряхтело. Я вложил в его протянутую руку чаевые, — довольно умеренные, как мне показалось, однако мальчик выглядел чрезвычайно обрадованным, поскольку широко улыбнулся и несколько раз поклонился, приговаривая «благослови Бог, благослови Бог», после чего по-китайски растолковал рикше, что я желаю быть доставленным в отель, рекомендованный компанией морских перевозок как лучший в Вэйхае.
Рикша дернулся и двинулся вперед. Лишь несколько минут спустя я с удивлением обнаружил, что мою повозку тащит хрупкая девушка, никак не старше шестнадцати лет. Провозя меня по оживленным узким улочкам города, она развивала значительную скорость. Таким образом, я добрался до отеля за двадцать минут, где девушка меня и высадила.
И снова мое даяние было принято с восторгом, граничащим с эйфорией, и тогда мне пришло на ум, что я, вероятно, чересчур великодушен и что в Шаньдуне хватит совсем незначительной суммы, чтобы довольно долго вести жизнь среднего китайца.
Отель был лучше, чем я мог надеяться, сервис — превосходным, а обстановка — довольно современной. Приятные комфортабельные комнаты выходили в экзотический китайский садик, полный изящных маленьких статуй, роскошных пестрых цветов и листвы двадцати различных оттенков зеленого. Все это чрезвычайно напоминало картину кисти не лишенного фантазии художника-символиста. Цветы источали душистый аромат, особенно сильный утром и вечером. Электрическая вентиляция (приводимая в движение током недавно построенной станции, принадлежащей также отелю) охлаждала помещения, жалюзи на окнах позволяли избегать близкого знакомства с особо крупными насекомыми. Мне было жаль, что я проведу в отеле лишь короткое время.
На следующее же утро после прибытия я нанес визит британскому консулу, молодому Шнёзелю, отпрыску одной из лучших британских семей. Несколько расслабленный и франтоватый, он производил такое впечатление, будто Китай и все китайское надоело ему до смерти; однако его советы показались мне разумными. К тому же он познакомил меня с одним из местных коммерсантов, который постоянно предпринимает торговые поездки в глубь провинции и готов за заранее оговоренную сумму сопровождать меня до самой долины Утренней Зари.
Этот высокий, немного сутулый китаец средних лет держался с величайшим достоинством и умел даже в простом хлопчатобумажном костюме самого обычного покроя производить такое впечатление (во всяком случае, у меня), что далеко не всегда был обыкновенным торговцем. Я непроизвольно подумал о европейских аристократах, в стародавние времена промышлявших торговлей и авантюрами. Действительно, вскоре выяснилось, что мистер Лу Кан-фон чрезвычайно хорошо владеет французским и английским, сносно — немецким, может объясниться на испанском и голландском. Я также узнал, что он порядочно знает японский. Кроме того, он довольно много читал на всех этих языках и куда лучше был подкован по части литературы, чем я (за исключением английской). Он рассказывал, что был воспитан одним европейским миссионером, который передал ему немало из своих знаний; однако я нашел это объяснение недостаточным. Тем не менее, вынужденный к вежливости, я не стал доводить до его сведения мое мнение. Я считал его либо утратившим свою честь аристократом (возможно, из Пекина) или младшим сыном какой-нибудь знатной, но обедневшей семьи. Придворные интриги маньчжуров и их приверженцев были теперь слишком хорошо известны, и вполне могло статься, что какое-то время он играл в Пекине значительную политическую роль, но потерпел поражение и скрылся. Что ж, если он желал сохранять в тайне свое прошлое или местонахождение, меня это совершенно не касалось. Я испытывал только облегчение оттого, что мне предстоит путешествовать в обществе образованного человека, говорящего по-английски почти так же бегло, как я сам (я уже начал было мучиться вопросом, как в дебрях Китая буду объясняться с проводником, ибо мои познания в кантонском диалекте, мягко говоря, никогда не были обширными).
Мистер Лу сообщил мне, что его маленький караван покинет Вэйхай только через несколько дней. Я с удовольствием провел остаток недели в городе и потратил время (как мне казалось) не без пользы. Я настойчиво наводил справки о всяком, кто носил имя Бастэйбла или отвечал описанию его наружности, пытаясь выяснить, не было ли в городе такого человека. Никаких полезных сведений я не получил, однако удовлетворил свою добросовестность, по крайней мере, в одном: я не выступаю на поиски человека, мирно сидящего в соседнем номере того же отеля!
В конце недели я отправился на рикше к большому торговому дому мистера Лу, расположенному почти в самом центре старого города. Я взял с собой все необходимое для долгого путешествия. Остальные ждали меня в чистых конюшнях, которые немного напомнили мне двор средневековой английской таверны. Верховые лошади и грузовые животные были уже оседланы, их копыта нетерпеливо стучали по полу. Китайцы в плотных дорожных одеждах из тяжелого хлопка, шерсти и кожи громко переговаривались за работой. Мне бросилось в глаза, что все, кроме мистера Лу Кан-фона имели при себе современное ружье, перекинутое за спину, и по меньшей мере один патронташ на груди.
Лу увидел меня и спустился во двор, чтобы распорядиться о том, как распределить мой багаж по вьючным лошадям; он извинился за суматоху и за лошадь, на которой мне предстояло ехать (животное было в полном порядке). Я указал на оружие.
— Вижу, вы готовы к любым неожиданностям, мистер Лу.
Он слегка пожал плечами:
— Нынче постоянно приходится быть наготове, мистер Муркок. Во всяком случае, благодаря этим ружьям у нас будет шанс остаться невредимыми!
Всадники, которые должны сопровождать нас, вызывали у меня тревогу. За пределами города я запросто принял бы их за бандитов. Я подумал, что вполне мог бы потерять голову, встреть мы на дороге разбойников на вид хотя бы вполовину таких удалых, каковы были наши спутники!
