Боец тишины (СИ) - Северский Стас "stasseverskiy" (книги без сокращений .TXT) 📗
условиях.
– Уж не к нам в гости ты собрался, Охотник?
Эх, ты хоть думай, что пишешь, Швед… Просто, написал ты глупость настоящую – швед с
фином меня на мою землю в гости к себе зовут! Только они ж меня шведом считают оба… А
черт…
– Что ж, ждите в гости! Готовьте открывалки – бутылки за мной!
– Тебе что, еще открывалки нужны?
– Нужны – не виртуальные только. Такие же реальные, как бутылки!
– Ты что это, серьезно? А что это ты так вдруг? Ты весь в делах всегда, Охотник…
– Жизнь – тоже дело.
– Не узнаю тебя даже…
– Знаешь, у нас говорят – “Перед смертью не надышишься”! А я решил проверить на правоту и
прочность народную мудрость!
– Что, перед смертью надышаться задумал? Не пугай меня, Охотник…
99
– А ты не пугайся! Пусть и перед смертью, но – надышусь! Все лучше, чем вообще в жизни
воздухом не дышать!
Перед глазами поднимается костер, высвечивая железки, украшающие лицо моего товарища-
аутсайдера… А что?.. Что мне мечтать о таком друге, когда он вот – у меня перед глазами стоит?..
Часть III
Мы при вражеских погонах
Глава 1
Компьютер завис, и я осыпал его немыми проклятьями… Петр дышит мне в затылок огнем и
мысленной руганью… Британцы подходят, а декодер… От перегрева все… Я тоже готов от
перегрева сдохнуть… Дверь раскрылась и… Меня обдало “солнечным ветром” – сухим, колючим
от песка жаром…
Петр напирает…
– Хэнк, отключай просмотр на проходе.
Я зашипел вслух, бранясь на бедном на ругательства языке…
– Сдох декодер. Ничего, так пойдем – с поста не увидят. Просмотреть участок непросто –
пройдем.
Указал Сергею на грузовики…
– Давай, Джонни, до ближайшего.
Петр резко дернул головой, отгоняя мысли, готовясь идти следом за Сергеем, а Сергей
занервничал…
– Хэнк, не выйдет. Надо аппаратуру отключить.
– Давай до штабелей и до грузовика – до того, который в конце колонны пойдет! Живо!
Приехали в гробах – в гробах и уедим! Пошел!
Сергей, глубоко вдохнув, рванул вперед… Прошел… Петр обернулся, я кивнул…
– Пошел!
Теперь мой черед… Осмотрелся, чуть выждал и… Влетел в кузов, вслед за Петром, бросив
сдохший декодер на пол… Сергей расклепал гроб – отдираю крышку, тесню труп британца…
– Назад без удобств, Хэнк.
– Ничего, Джонни, терпи – в тесноте да не в обиде.
Петр первым забрался в гроб, укладывая автомат под руку…
– Потеснили мы этих парней порядком, Хэнк.
– Этим еще повезло. Следующую партию в пыли не соберут – в пустых гробах хоронить будут.
Я задвинул крышку и задержал дыхание… Грузовик тронулся… остановился… дернулся и
двинул вперед… Я перестал проклинать декодер – от души отлегло…
Удар дал в голову, отдался гулом и раскатился дребезжанием… Крышка гроба клацнула,
съезжая, – скинул ее, хватая автомат… Грузовик встал – раздались крики, заглушаемые
низкочастотным рокотом…
– Петр, поведешь! Сергей, прикроешь!
Я пустил короткую очередь – конвой к черту… Петр пошел… Он открыл огонь… Иду следом…
Сейчас всех постреляем – они и не поймут ничего…
Влетел в кабину, вышвырнув истекающего кровью британца… Петр газанул, и я перевел
дыхание… Схватил початую пачку сигарет с приборной панели, поискал зажигалку… Прикурил и
себе, и Петру… и – рассмеялся.
– Что, порядок?!
– Порядок, Слава. Ожалило меня только…
– Дай посмотрю… Броня пробита. А крови вроде не особо. Жить будешь – вскользь прошла
возле ребра.
100
– Бывало и хуже.
– Это точно. Мне тоже плечо осадило.
– Слава!..
– Твою ж!..
Штурмовик… Они штурмовика подняли… Оперативно сработали… Черт…
Глава 2
Ползу в дыму, в песке, видя широко открытыми глазами только обугленные ресницы и слыша
только ревущее пламя… Ничего не понимаю… Не знаю, крошатся это стиснутые зубы или – песок
на зубах скрипит… только я задыхаюсь этой пылью… или песком… Стараюсь выскрести его изо
рта рукой, но рука вся в крови и в… песке…
Откашлялся, хватая воздух пересохшим ртом… Я что, живой?.. Живой… Черт… А остальные
что?.. Черт… Рука… Это часы Петра… Никого… Только я, только – пустыня… Пустыня!..
Поднялся на колени, стараясь сдержать страх и осмотреться… Дорога… Дымит то, что
осталось от догорающего грузовика… Меня, видно, взрывной волной отбросило… с осколками…
Осколки… Черт… Меня бьет адреналин, боли я пока особо не чувствую, только… Я весь в
осколках! Нет, не весь – на мне броня… Только я… Я весь в крови! Вашу ж!..
С открытым ртом стою на коленях под палящим солнцем, а ветер рвет мне рот жаром и
царапает зубы песком… Солнце слепит глаза, а ветер – сушит… до слепоты. И знойное марево
искажает пространство… все вокруг меня дрожит, как и я…
Взял себя в руки, вцепившись в раскаленный автомат, в оторванную руку боевого товарища…
Прогретая броня пригибает спину тяжестью… Снимаю с руки часы – передать жене Петра, но у
меня в мыслях мутно, и я не знаю, как я это сделаю… Эх, Игорь Иванович… Эх, прощай,
Агнешка…
Глава 3
Поднялся и побрел вдоль дороги, держась от нее чуть поодаль, но не упуская из поля зрения
дрожащий над расплавленным асфальтом мар… Не особо соображаю, куда иду… Вернее, иду я к
нашей машине… к брошенному в песках с виду обгоревшему вездеходу, ждущему нас… вернее
меня… меня одного… Только я и не надеюсь дойти… Далеко… А я – дохну…
Глава 4
Только и думаю, что могу бросить… Расстрелянный рожок – к черту… и декодер, и… Что
еще?.. Броня… Как я забыл?.. К черту броню…
Выплюнул песок, выбранился… С меня перестало течь в три ручья – вода кончилась, и теперь
солнце просто жжет, сдирая с меня остатки кожи никчемной шелухой… Правда, корка смешанной с
песком крови защищает… Но корка сохнет, трескается и слетает под ветром, дерущей меня
колючей осыпью… Эх, белый я, обгорю быстро… Вашу ж…
Рухнул на колени, опираясь на пригоревший к рукам автомат… Думал, что больше не встану,
только заметил… Кровь остановилась… Из-за корки этой сухой – остановилась… Надо просто не
тревожить осколки лишними движениями – и тогда кровопотери большой не будет… Крупных
осколков нет – это хорошо… Я еще встану, я еще дойду…
Глава 5
Свалился в песок, скрываясь в пыли от зашумевшего вдали винта вертолета… Бранюсь
тихонько, стараясь не думать, что меня заметят… Нет, не заметят… Начал вспоминать Агнешку –
мой лучик света… нет, мою прохладную тень… Она сейчас, наверное, сидит у звонкого ручья под
тенью прохладной рощи… с Войцехом, хлещущим холодное пиво… Черт! Войцех из головы не
101
идет! Отправил я с ней этого вояку в Польшу охранником, и глаз ночами не смыкаю… Не сделал
бы я этого, будь моя воля… Только не мог я ее одну без охраны оставить… И его без присмотра
оставить не мог… Не мог я его немцам отдать – знал он больше дозволенного… Связаны мы все
втроем событиями накрепко, и вдвоем нам с Агнешкой пока просто не судьба быть… Везде Войцех
– даже в моей голове! “Медведь”! Она в последнем письме писала, что он нашел неплохую работу
и покончил с преступным прошлым… Писала, что рада за него… Черт! Войцех, только попробуй
воспользоваться моим отсутствием! Только попробуй! Я тебе глотку перегрызу, вернувшись! А я
вернусь! Я вернусь!
Выплюнуть песок из пересохшего рта не смог – пришлось снова выгребать его грязной рукой…
Черт! Агнешка! Так и вижу, как она спускается к ручью, скидывая обувь, и босой вступает в
студеную чистую воду… и Войцех рядом с ней – заливается холодным пивом… Он – только с вида
не слишком хищный зверь, как все коварные медведи! Ничего, она будет моей – только моей! Мы
будем друг с другом безо всех других и – безо всех моих обманных шкур! Мы сбросим все
