Осенние визиты - Лукьяненко Сергей Васильевич (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
Он вцепился в воротник – рубашка душила. Рванул, затрещала ткань, пуговицы испуганным градом ударили по стене. Дернулся, выбираясь из одежды, выползая из джинсов, из пропотевшего белья, тихо шипя, как змея, сбрасывающая шкуру. У него наступила эрекция, но Илья даже не почувствовал этого. Стоял, раскачиваясь, ловя ладонями Тьму, и Тьма ускользала, колыхалась вокруг.
– Сучка, – почти ласково сказал Карамазов. – Приди!
Его швырнуло к стене, когда Тьма вошла, всосалась сквозь поры, черными молниями вонзилась в зрачки. Илья взвыл, переламываясь.
много… слишком много силы… но слишком много – не бывает…
Минуту он катался по полу, выгибаясь в судорогах, рвя скрученными пальцами раскиданные рукописи. Это было каким-то безумным актом, совокуплением с Тьмой, с пустотой, с обрушившейся силой. Потом он захрипел, замер, не в силах выдохнуть, и сожженный воздух огненным комом заворочался в легких. Лишь секунда, но он был на грани – той самой, куда так часто отправлял других…
Потом Карамазов задышал вновь. Ровно и спокойно.
Он спал.
Ему снился поезд, в котором ехали писаки; и другой поезд, где профессор пытался задремать, а пацаны давно уже спали; снились две девушки на узкой кровати, обнимающие друг друга…
все они такие…
…и политикан, сидящий в кабинете, перед зеленой лампой…
Карамазов улыбался во сне.
Силы слишком много не бывает.
11
Последний день в пути – самый тяжелый. Самый бесконечный. Подъедаются взятые из дома продукты, на выпивку нет сил, карты кажутся самым безумным изобретением человечества.
Ярослав валялся на полке. Крутил в руках блокнот, перебирал тоненькую пачку визиток. Давно он не был в Москве. Почти год. Редкая болтовня по телефону и электронная почта общения не заменяют.
– Нам будут нужны деньги, – сказал Слава. – Штука-другая. Чтобы купить оружие.
– Ты так просто это говоришь…
– А какие проблемы? Я зайду в «Лодур», ты – в «БТУ». Продадимся вперед. «Я сейчас пишу очень коммерческий роман…» – придавая голосу смущенно-виноватый тон, произнес он. – Подпишем договора, нам выплатят авансы…
– Я не о том. С каких пор в Москве свободно продается оружие?
– С каких пор оно там не продается? Сними розовые очки, они не идут твоим небритым щекам.
– Не уверен, что мы способны применить оружие.
– А… Интеллигентская рефлексия замучила?
– Слава! Мне кажется, мы не способны устранить тех Визитеров, которые и являются главными противниками. Максимум, на что нас хватит…
– И то дело.
– Я не представляю себя в роли убийцы.
– Скажи лучше, тебя напугали мои слова. Что мальчишек придется устранять нам.
– Да. С чего ты это взял?
– Картинку увидел. Писатель Заров достает пистолет, передергивает затвор. С виноватой улыбкой приставляет ствол к затылку мальчишки. Говорит: «Так надо». И спускает курок.
– Замолчи.
Слава поднялся, положил руку ему на плечо. Тихо сказал:
– Извини, если обидел. Но я знаю, что мы способны убить кого угодно. Если убедим себя в моральности данного поступка. Все, что от тебя требуется, это понять – для нас не существует сейчас мужчин, женщин, детей. Только мишени.
– Если ты такой умный, то объясни… – Ярослав повернулся, посмотрел в лицо Визитера. В свое лицо. – Чем угрожает миру пацан? Он что, юный психопат?
– Нет. Хороший, домашний ребенок. Но он уже вошел в игру, Ярик. Раньше нас. Он попал в ситуацию, когда все его представления о мире, жизни, людях вывернулись наизнанку. Слишком резко и слишком страшно все для него изменилось, брат мой. Он уже не станет прежним. И мир, его мир, если он победит, будет полон неуверенности и страха, холода в глазах, равнодушия.
– Это и есть наш мир.
– Да. Конечно. Мальчик – Посланник Развития. Он самый пластичный из всех нас, он не пытается изменить мир, это мир меняет его. Нельзя, чтобы все равнодушие нашей жизни нашло воплощение в нем, закрепилось, рванулось в будущее. Не будет его мир мечтой о приключениях и космических полетах. Уже не будет.
– Я не смогу.
– Сможешь. Мне лучше знать. Я не отягощен твоими страхами и комплексами. Нет у меня никакого прошлого, нет будущего, если я его не сотворю. И видел я побольше твоего. Костры из десятилетних ведьм и избиения младенцев. Чумные бараки и концлагеря.
– Не только это было, Слава. Особенно в нашей профессии.
– Достоевский и Толстой – ха! У самих рыльца в пушку.
– Циник.
– Зеркало, Ярик. Зеркало. – Он улыбнулся, и в улыбке была насмешка. – Смешно бить зеркала.
Визард смотрел в подплывающие здания вокзала. Опять шел дождь. Накрапывал, моросил, барабанил по крыше вагона, наслаиваясь на стук колес, мутными слезами плыл по оконному стеклу, просачиваясь в купе сквозь бесчисленные щели.
– Ребята, вы собрались? – не оборачиваясь, спросил он.
– Теперь да, – почти весело ответил Визитер. Затрещала, застегиваясь, молния его курточки. Визард уже научился различать мальчишек даже по голосам. Они все дальше и дальше расходились, Посланник Развития и его прототип. Куда быстрее, чем он с Аркашей. Неудивительно, конечно. У них меньше совместная память. Не исход жизни, а ее начало…
– Мне кажется, что нас никто не поджидает, – сказал Визард. – Но все-таки будем внимательны. Ладно?
Он повернулся. Их невыспавшийся, хмурый попутчик смерил его презрительным взглядом. Встал, отпихивая Визитера, и вышел из купе, поправляя свой драгоценный пиджак.
– Во странный тип, – тихонько сказал Кирилл.
– Обычный, – поправил его Визард. – Это мы странные, на его взгляд. Пойдемте.
В груди снова трепетала боль. Не был ли врач слишком оптимистичен с полугодовым прогнозом? Ладно, неделю-другую он протянет, а в этот раз все должно кончиться быстро. Не средние века, когда путь военного из Киева длился бы два месяца, а писателя из Азии – полгода.
– Поедем к одному моему другу, старому другу. Он не будет задавать слишком много вопросов, – негромко произнес Визард, выходя из вагона. Положил руку на плечо Визитера. – Тебе, парень, надо принять душ.
– Да? – Мальчишка со смешной обидой вскинул голову.
– На мой взгляд. Я вот себя чувствую грязным, как свинья…
Илья Карамазов подождал, пока старик и мальчишки отошли от вагона. Улыбнулся. Он стоял чуть дальше на перроне, неразличимый в толпе встречающих и приехавших провинциалов. Все так просто.
Два клиента и гаденыш, пнувший его в лицо.
Карамазов поймал взгляд какой-то девушки, выходящей из вагона. Этакая легкая заинтересованность симпатичным молодым мужчиной. Он улыбнулся ей, покачал головой и пошел вслед за клиентами. Светлый плащ, мягкая шляпа, «дипломатик» в руке – он был слишком заметен, слишком ярок в вокзальной толпе. Такие, как он, улетают в салонах бизнес-класса из аэропортов.
Но маскировка стала ненужной.
Сила – ее теперь много. Даже слишком много… Но слишком много ее не бывает.
