Темнее дня - Шеффилд Чарльз (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
А Джадд О'Доннелл во всеуслышанье объявил:
— Знаете, как узнать, что рыбу, которую вы едите, в марсианском канале выловили? — И, когда никто ему не ответил: — Просто выключаете свет и смотрите, как она в темноте светится.
Он громко рассмеялся. Мужчина с Марса вздрогнул, а женщина велела своим детям сидеть тихо. Через тридцать лет после окончания войны уровни радиоактивности на Марсе по-прежнему оставались высоки, особенно в водных залежах. Мутации были обычным делом. Строгая евгеническая программа сдерживала рост человеческого и животного населения, и у большинства семей среди жертв имелись родственники.
Это задало тон всему остальному обеду. Входя в столовую, Яна чувствовала себя на верху вселенной. К тому времени, как люди стали рассасываться, она уже не могла дождаться, когда ей удастся оттуда смыться. Но Яна оставалась сидеть, стоически перенося попытки О'Доннелла пошутить и дожидаясь, пока Пол Марр встанет со своего места и пойдет на выход.
Наконец она поняла, что больше терпеть не может. Поднявшись из-за стола в середине очередного анекдота О'Доннелла, Яна вышла из столовой. Не успела дверь за ней закрыться, ее уже открывал кто-то еще.
— Уфф. — Это оказался Пол Марр. — Этот жирный мужчина за моим столом. И его болтовня о том, как он собирается экономику Внешней системы преобразить... Я думал, вы никогда не уйдете.
Это звучало достаточно откровенно. Яна могла поиграть в застенчивость, но какого черта?
— Я то же самое о вас подумала. Мне казалось, вы там потрясающе время проводите, пока я сижу и страдаю. У вас была экономика, а у меня — безвкусные шутки.
Остальные пассажиры по-прежнему выходили из столовой и проплывали дальше по коридору. Пол Марр оставался в метре с лишним от Яны, и голос его был мягким и непринужденным, когда он сказал:
— Шуток и экономики нам для одного вечера уже хватило, а здесь слишком людно, чтобы подробно все это обсудить. Не заинтересует ли вас тихая выпивка у меня в каюте?
— Думаю, заинтересует. — Яна старалась говорить так же расслабленно, как и Пол. — Хотите, чтобы я вперед прошла?
— О нет, не думаю, что это необходимо. Нет ничего страшного, если пассажирка захочет взглянуть на моторное отделение, не так ли? Между прочим, инспекция всеядцев прошла на удивление гладко. Менее чем через двадцать четыре часа мы уже будем в пути.
Для тех мужчин и женщин, мимо которых они проплывали, разговор мог показаться вполне обычным, если не скучным. У этих мужчин и женщин не было соответствующего устройства, чтобы измерить пульс Яны или зафиксировать слабое подрагивание ее рук. Еще один поворот, и покажется выход из пассажирского отсека. Если она хотела передумать, лучше было сделать это сейчас.
Они подошли к переборке с красными буквами. Пол открыл дверцу и провел туда Яну. Вместо того, чтобы направиться по выкрашенному ядовито-зеленой краской коридору, Пол резко повернул налево. У второй по счету дверцы он помедлил.
— Конечно, это не капитанские каюты, но это мой дом. Прошу.
Яна оказалась в помещении, быть может, вдвое большем по сравнении с ее каютой. Обставлено оно было с удивительным вкусом и деликатностью. Кресла казались легкими и хрупкими на вид, предназначенными для корабля, где гравитация редко превышала половину «жэ», но их форма была удивительно элегантна. На пастельно-розовых стенах (Яне этот цвет вообще-то не очень нравился) висело с полдюжины картин, в которых она заподозрила оригиналы. Подозрение подтвердилось, когда в нижних правых углах картин Яна различила аккуратную подпись «П. Марудини». Она взглянула на старпома, и тот развел руками.
— Я был очень молод, когда начал рисовать. Тогда мне казалось, что Марудини больше похоже на художника. А теперь уже поздно что-то менять.
Он стоял у небольшого столика в углу, открывая две конические бутылки, на каждой из которых виднелись капельки конденсата. Сразу за ними стояла ваза, полная роз. Уровень освещения в каюте был чуть ниже, чем на остальном корабле.
Наполовину спрашивая, наполовину утверждая, Яна произнесла:
— Вы ожидали, что я с вами сюда приду.
Пол кашлянул.
— Вообще-то нет. Скажем так — перед обедом я на это надеялся. Но затем я понял, что раз мы сидим за разными столиками и я ничего не могу с этим поделать, у нас будет не так много шансов поговорить. Извините. Должно быть, я показался вам слишком груб.
— Я так не думаю. — Яна взяла одну из бутылок. Она уже худо-бедно научилась пить в условиях микрогравитации, однако деликатный, церемонный глоток оказался за пределами ее возможностей. Выжав в рот слишком много вина, Яна вынуждена была с трудом глотать.
— Все в порядке? — спросил Пол.
— Просто поперхнулась. Вино очень хорошее, похоже на земное.
— Оно и есть земное. Его сделали на юге Чили — не так далеко от того места, где вы жили.
Итак, он знал, где она на Земле жила. Пол выполнил свое домашнее задание.
— А розы тоже оттуда?
Он кивнул.
— Из Пунта-Аренаса. Цветочного города. — Сделав глоток вина из своей бутылки, Пол с задумчивым видом его посмаковал. — Догадываюсь, с доктором Блум все прошло хорошо?
— Вы с ней говорили?
— Нет. Я видел ваше лицо. Вы были похожи на кошку, которая попугайчика изловила.
— На борту «Ахиллеса» это было бы нелегко.
— Совершенно верно. — Пол отхлебнул еще. — Никаких домашних питомцев здесь иметь не дозволяется.
— А также пассажиров за переборку водить.
Разговор был непринужденным, но ниже его бежал сильный подводный поток сексуального возбуждения. Яна заметила, что в каюте отсутствовала кровать. Что произойдет, если все будет развиваться так, как она ожидала? Начнутся забавы в невесомости? Она чувствовала себя нервозной, но решительной.
— Но вы так и не ответили на мой вопрос, — продолжил Пол. — Все ли у вас получилось с доктором Блум, как вы надеялись? Знаете, для нее довольно необычно желать еще одной встречи с будущими колонистами после того, как они покидают земную орбиту.
— Все прошло очень хорошо. — Яна задумалась, как бы выразить это в словах. — До этой встречи я порядком нервничала, хотя никакой причины у меня не было. Вот почему я теперь так славно себя чувствую. Как будто я только что родила.
— Родили? И что же?
— Не что, а кого. Тридцатилетнего мужчину. Всю свою жизнь я присматривала за Себастьяном и принимала за него решения. Доктор Блум посоветовала мне остановиться. Мне будет тяжело, но я должна последовать ее совету. Ради самого Себастьяна.
Опустив голову, Пол старался на нее не смотреть.
— Вообще-то ни одному пассажиру я бы этого не сказал, но я чувствую к вам близость, и вы должны это знать. На борту ходит много разговоров о Себастьяне Берче. В частности, люди говорят, что у него либо задержка в развитии, либо серьезные умственные проблемы.
— Я знаю. Все это неправда. Себастьян странный, но доктор Блум говорит, что у него есть таланты, которых она никогда раньше не встречала. Она хочет проводить с ним много времени. И она хочет, чтобы я с ним поменьше общалась.
— Вот, значит, что вы имели в виду под рождением. А то я на секунду забеспокоился.
Он явно предлагал ей спросить, почему. Вместо этого Яна протянула Полу коническую бутылку и сжала ее.
— Вино кончилось. Я слишком быстро глотала. Но потягивать мне пока сложно.
— Хотите еще? — Не думаю.
— Тогда ладно. — Пол отпустил свою бутылку, оставляя ее висеть в воздухе. После нескольких мгновений нерешительности, когда Яна тоже чувствовала себя в подвешенном состоянии, он пододвинулся поближе и обнял ее. Первый его поцелуй показался пробным. Яна откликнулась куда более энергично. Когда они сделали паузу, чтобы глотнуть воздуха, Пол спросил: — Первый раз в микрогравитации?
— Да.
— Тогда будет немного трудно. Делай как я. — Между поцелуями он начал снимать с нее одежду, медленно и аккуратно. Яна делала то же самое, временами оглядываясь по сторонам. Она по-прежнему не видела никаких признаков кровати.
