Немезида (пер. Ю.Соколов) - Азимов Айзек (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Марлена повернулась к матери.

– Он прав, мама. Он успокоился, и я тоже. Все ясно. Разве ты этого не видишь?

– Неважно, что я вижу, – ответила Инсигна. – Только пока мне не стало спокойней,

– Ах, мама… – пробормотала Марлена. И громко сказала Генарру: – Я согласна на сканирование.

– Неудивительно, – бормотал Сивер Генарр.

Он рассматривал компьютерные графики. Они появлялись на экране один за другим и были похожи на цветы. Эугения тоже вглядывалась в экран, однако ничего не понимала.

– Что неудивительно, Сивер?

– Не могу тебе объяснить, поскольку не совсем владею терминологией. Вот будь здесь Рене Д'Обиссон, здешняя гуру, она бы живо все растолковала – но ни ты, ни я ничего не поняли бы. Она показала мне вот это.

– Похоже на улитку.

– Да, разноцветная такая. Она характеризует скорее сложность мозга, не его физические параметры, так утверждает Рене. Весьма необычная область. У обыкновенного человека ее нет.

Губы Инсигны дрогнули.

– Ты хочешь сказать, что она уже больна?

– Да нет же. Я сказал – необычная, а не ненормальная. Впрочем, я не должен объяснять это наблюдателю-непрофессионалу. Согласись, что Марлена – существо, не похожее на всех нас. Пожалуй, я даже рад, что здесь обнаружилась эта «улитка». Если бы ее мозг ничем не отличался от нашего, оставалось бы только гадать, почему она такая, откуда берется подобная восприимчивость. Можно было бы даже заподозрить, что она дурачит нас.

– Но откуда ты знаешь, что это не признак… не признак…

– Болезни? Этого не может быть. У нас есть результаты всех сканирований ее мозга, начиная с детства. И эта особенность везде.

– А мне об этом не говорили. Никто даже не заикнулся.

– Конечно. Ваши примитивные сканеры и не могли ничего показать – да так, чтобы в глаза бросалось. Но теперь, имея последние снимки, на которых эта деталь представлена во всей красе, мы можем обратиться к предшествующим и все выяснить. Рене уже все сделала. Наш метод сканирования мог бы стать для Ротора привычным, если бы не Питт. Но он просчитался. Конечно, такое психосканирование обходится дороже.

– Я заплачу, – пробормотала Инсигна.

– Не глупи. Я отнесу расходы на счет Купола. В конце концов, быть может, Марлена поможет разгадать загадку лихоманки. Во всяком случае я на это сошлюсь, если возникнут вопросы. Ну вот. Теперь мы получили более полную информацию о мозге Марлены. И если есть какие-либо аномалии, они немедленно обнаружатся на экране.

– Ты не представляешь себе, как я боюсь, – проговорила Инсигна.

– Не могу тебя в этом упрекнуть. Но Марлена настолько уверена в себе, что я просто не могу не подчиниться ей. Не сомневаюсь, что подобная убежденность в собственной безопасности имеет под собой основу.

– Какую?

Генарр указал на «улитку».

– У тебя ее нет, у меня тоже, – и никто из нас не знает, откуда она берет уверенность в своей безопасности. Но раз она уверена – пусть выходит.

– Зачем нам рисковать? Можешь ты наконец объяснить, зачем нам этот риск?

– Причины две. Во-первых, ее настойчивость – я считаю, что рано или поздно она все равно добьется своего. И тогда нам останется только сделать веселые лица и выпустить ее – все равно ты ее не удержишь. Во-вторых, не исключено, что таким образом мы сумеем узнать что-нибудь о лихоманке. Что именно – не представляю, но и любые знания о ней могут оказаться бесценными.

– Не дороже рассудка моей дочери.

– До этого не дойдет. Но все же, хоть я и полагаюсь на Марлену и не вижу особого риска, все-таки постараюсь ради тебя свести его к минимуму. Для начала мы не сразу выпустим ее на поверхность планеты. Я могу показать ей Эритро с воздуха. Пусть увидит озера, равнины, холмы, ущелья. Можно даже слетать подальше – к морю. Потрясающее зрелище – я сам видел однажды, – но никаких следов жизни. Ни единого живого существа – одни прокариоты в своей воде, но их глазом не увидишь. Не исключено, что эта безжизненная планета покажется ей непривлекательной и до выхода на поверхность дело не дойдет. Ну а если она будет настаивать, если захочет ощутить под ногами почву Эритро, пусть выходит в э-комбинезоне.

– Что это за штука?

– Это эритрийский костюм. Несложная вещь – нечто вроде космического скафандра, только атмосферного, не для вакуума. Представляет собой непроницаемую оболочку из ткани и пластика – очень легкую, не мешающую движениям. Шлем с инфракрасными фильтрами будет потяжелее: в нем запас воздуха и система вентиляции. Все сделано для того, чтобы в э-комбинезоне человек не подвергался воздействию атмосферы Эритро. Ну а кроме того, она будет не одна.

– Кто же пойдет с ней? Кроме меня некому. Я ее ни с кем не отпущу.

Генарр улыбнулся.

– Не могу представить себе менее подходящего спутника для Марлены. Мало того, что ты ничего не знаешь об Эритро, так еще и боишься ее. Вот тебя-то мне выпускать страшно. Видишь ли, единственная персона, которой мы можем довериться, это я.

– Ты? – Инсигна открыла рот и уставилась на Сивера,

– А почему бы и нет? Никто не знает Эритро лучше меня. И если мы считаем, что у Марлены может быть иммунитет к лихоманке, – то почему бы ему не оказаться и у меня? Еще я умею водить самолет – значит, пилот нам не потребуется. К тому же я буду рядом с Марленой и смогу приглядеть за нею. И как только она сделает что-нибудь не так – что-нибудь несуразное, – немедленно летим назад, к сканеру.

– Знаешь, можно и опоздать.

– Нет, не обязательно. Не думай, что лихоманка одинакова: все или ничего. Были и легкие случаи, даже очень легкие: такие люди продолжают вести нормальную жизнь. Ничего не случится. Я уверен.

Инсигна, молча сидевшая в кресле, вдруг стала маленькой и беззащитной.

Повинуясь порыву, Генарр обнял ее.

– Эугения, на недельку обо всем можно забыть. Обещаю тебе, что раньше чем через неделю она не запросится на поверхность – а пока покажу ей планету с воздуха. Летать в самолете – все равно что сидеть здесь. Ну а пока я хочу тебе кое-что показать… Ты ведь астроном, не так ли?

Она посмотрела на него отсутствующим взглядом и проговорила:

– Ты это знаешь,

– Значит, ты никогда не смотришь на звезды. Астрономы никогда этого не делают. Они работают только с приборами. Сейчас над Куполом ночь, можно выйти на обзорную палубу и посмотреть. Небо сегодня абсолютно ясное. Ничто так не успокаивает, как вид звездного неба. Пошли.

Генарр был прав. Астрономы не видели звезд своими глазами. Не было необходимости. Они давали инструкции компьютерам, а те командовали телескопами, камерами, спектроскопами.

Приборы делали всю работу, анализировали, изображали. Астроном задавал вопросы, а потом изучал ответы. Для этого не обязательно видеть заезды.

Но зачем праздно разглядывать звездное небо? Вид его мог только вывести астронома из равновесия, напоминая о работе, которую еще предстоит сделать, о вопросах, которые необходимо решить, о тайнах, которые предстоит раскрыть. Значит, потом придется бежать в обсерваторию, включать приборы, а после, чтобы скоротать время, листать какую-нибудь книгу или смотреть голоспектакль.

Все это она выкладывала Генарру, пока тот, прежде чем уйти, наводил порядок в кабинете. Педант, аккуратист – в юности это раздражало Инсигну, а наверное следовало бы восхищаться. У Сивера было так много достоинств, что Крайл…

Ухватив за шиворот череду собственных мыслей, она направила их в другую сторону.

– Видишь ли, я и сам не часто бываю на обзорной палубе, – сказал Генарр. – Все дела, дела. Ну а когда наконец выбираюсь, всегда оказываюсь там в одиночестве. Хорошо, когда кто-то может составить тебе компанию. Пошли!

Он подвел ее к небольшому лифту. Инсигна еще не видела лифтов в Куполе и на миг почувствовала себя как дома, на Роторе. Правда, здесь тяготение было постоянным.

– Вот мы и пришли, – сказал Генарр.

Инсигна с любопытством шагнула в пустынный зал и тут же отпрянула.