Шестая сторона света (СИ) - Лагно Максим Александрович (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
Алтынай помолчала, будто вспоминала, но ответила неопределённо:
— Давно. Недавно. Не помню. Какая разница, Лех? Давай скорее выбираться отсюда и спасать несчастных детей.
— Кости беррррём, — вернулся голос разносчика.
Я извлёк из сумки остатки обеда:
— Кстати, о костях.
10
С десяток вагонов мы прошли, не выходя на перрон, пока не упёрлись в закрытые двери. Пришлось выйти из состава.
Мы уже привыкли к сценам быта: узники туннеля неторопливо занимались привычными делами — или варили еду, или неподвижно сидели на крыше вагона или на ступеньках, уставившись в темноту.
Я и Алтынай дошли до пилотской кабины. В узких окнах горел свет. Боковые фонари тоже работали, освещая древнюю пыль архаичного туннеля.
Взялся за свисающий сверху аварийный штормтрап, как вдали раздались крики. К нам бежал вчерашний меняльщик муки в сопровождении солдата с автоматом.
— Вот те двое, пацан с девкой, — закричал меняльщик, показывая на нас пальцем.
Солдат снял автомат с плеча. Немногочисленные пассажиры моментально разбежались по вагонам. Перрон опустел.
Отпустив штормтрап, хотел увести Алтынай. Намеревался бежать в темноту архаичного туннеля.
Нижняя дверь пилотского вагона открылась, перегораживая нам путь. По металлическим ступеням кто-то спускался, звонко постукивая каблуками. Вышел Фрунзик. В мятой милицейской форме, без фуражки. Руку держал на кобуре с пистолетом, но не вынимал:
— Лех Небов, ты-то откуда? Стоять! Не сбежишь всё равно.
Говорил он как-то грустно, нехотя, будто сам не верил в свои слова.
Солдат и пассажир-предатель подбежали к нам.
— Комбезик-то сымай, пацан, — схватил меня за лямки пассажир. — Лучше бы ты обменял на муку, когда я предлагал.
Солдат оттащил пассажира от меня.
— Не балуй, э. Комбезик-то мне обещан.
Солдат лениво ударил пассажира в лицо прикладом. Взмахнув руками, тот свалился на пол и затих.
— Ч-ч-ч, не убей, — с неожиданной искренней заботой сказал Фрунзик. — Хватит с нас трупов.
Солдат убрал автомат за спину. Подхватил пассажира под руки и потащил к ближайшему вагону. Из дверей высовывались головы любопытных.
Фрунзик обратился к нам:
— Пойдёмте внутрь.
Будто приглашал чаю попить.
Глава 19. Фрунзик и чай
1
Действительно, в просторной пилотской кабине кипел на столе электрический чайник.
Фрунзик достал из шкафа чашки, опустил в них пакетики с чаем:
— Чёрный или зелёный?
Поведение Фрунзика мало походило на захватническое. Он был пришиблен, будто осознавал вину. Так же он вёл себя во время последнего допроса. Тогда я списал это на усталость и утомительный свет жёлтой лампы.
Фрунзик подал нам чашки и подвинул вазочку с печеньем:
— Садитесь, устали небось.
Я и Алтынай уселись рядышком. На спинке дивана, рядом с милицейской фуражкой, лежал бортовой журнал, раскрытый на странице последней записи: время отбытия от Вокзала.
— Вот уж кого не ожидал увидеть, — грустно сказал Фрунзик, прихлёбывая чай.
Я не удержался и взял печенье:
— А я ожидал. Взломщики из «Армиды» знают кто убил Лебедева.
— Знают, да? — неуверенно спросил Фрунзик. — Я не хотел убивать. Пацан попался упёртый, не слушал доводов.
Вмешалась Алтынай:
— Убийство, это такой новый способ убеждать оппонентов?
— Откуда вы, такие умные, взялись на мою голову?
Милиционер поставил кружку на стол и схватился за виски, будто я и Алтынай буквально полезли ему на голову.
Чувствуя непонятное превосходство перед ним, приказал:
— Давай, рассказывай, зачем похитили поезд и кто за этим стоит.
Фрунзик горько усмехнулся:
— Наглеешь, пацан. Такие вещи кратко не объяснить.
— Очень хорошо. После обещания быть краткими, люди говорят без остановки.
2
Фрунзик задумчиво полоскал в чашке чайный пакетик и смотрел то на Алтынай, то на меня.
— Вы молодцы, — объявил он вдруг. — Непоседы, с шилом в жопе.
— Это угроза?
Фрунзик не обратил на вопрос Алтынай внимания:
— Вы смело пустились в расследование. Но цели у вас ложные. Почему именно молодёжь защищает нашу уродливую форму жизни? По идее, новое поколение должно идти против одряхлевшей Глобальной Перевозки и власти деревянного чурбана. Вы вместо нас должны быть на острие борьбы с системой. Взломщики «Армиды» должны распространять листовки против Судитронов, а не в поддержку существующих порядков.
— Ничего мы тебе не должны, — запальчиво воскликнула Алтынай. — Что за привычка назначать кого-то в герои? Не надо нам указывать, какие порядки должны нравиться, а какие нет. У нас свои мозги есть.
Фрунзик снова её проигнорировал:
— М-да, может, шило неправильное? Недостаточно острое.
У меня тоже была привычка полоскать чайный пакетик, но не хотел быть похожим на Фрунзика. Обмотал пакетик вокруг ложечки и положил на тарелку. Обычно так делал отец, что меня злило. На него тоже не хотел быть похожим.
Чтоб отвлечься от поиска новых методов обращения с чайными пакетиками, я сказал:
— По идее, милиция защищать от преступников, а не быть ими. Почему именно милиционер организует похищение целого поезда и держит тысячи людей в заложниках?
— Четыре тысячи пятьсот девяносто два, — мрачно поправил Фрунзик.
— Ведёте учёт живых? — иронично спросила Алтынай.
— Нет. Проще считать мёртвых, вычитая их списка пассажиров. Кладбище мы организовали в глубине архаичного туннеля. Там сорок четыре могилы. Одна детская.
— Мы должны похвалить вас за продуманную организацию преступления?
Фрунзик не реагировал на иронию, отвечал серьёзно, с искренним переживанием:
— Мы рассчитывали, что наша акция заставит людей задуматься, переосмыслить своё существование. Посмотреть на себя со стороны. Думали, общество задаст себе вопрос, а правильно ли мы живём? Нет ли безумия в происходящем вокруг нас изо дня в день?
— И совершили безумный поступок? — не удержалась Алтынай.
Я поддержал:
— С какого перепугу захват заложников заставит остальных думать о философской проблеме организации бытия? Да кто вам план разрабатывал? Философ Цсисек?
Фрунзик растерянно развёл руками:
— Поймите, ребята, не я один решаю. Я часть организации несогласных с нынешним положением дел. Сами понимаете, если мы смогли осуществить грандиозный замысел, мы не кучка подростков-взломщиков, как «Армида».
— «Ребята» — фыркнула Алтынай. Я тоже не удержался от смеха.
— Ничего смешного. В нашей организации участвуют важные люди из политических и деловых кругов. Акцию с похищением поезда планировали и разрабатывали не один год.
Я мгновенно отреагировал:
— Тогда почему не знаете, как поступить? Не запланировали?
— Мы думали, что люди проснутся.
— Допустим, проснулись бы, и что? На что вы рассчитывали?
— Что люди поднимутся, как один, и разнесут глупую деревянную куклу на кусочки, — пылко воскликнул Фрунзик. — А заодно разорвут оковы Глобальной Перевозки.
— А потом? — спросила Алтынай.
— Важно уничтожить несвободу. Что будет потом — будет потом. Главное мир станет свободным.
Я повернулся к Алтынай:
— Догадываюсь, что будет потом. Лебедев предвидел. Вместо «глупой деревянной куклы», нами начнут править, умные люди из мяса, которые лучше остальных знают, что такое свобода. Может, и Фрунзика пригласят. В заместители помощника.
Алтынай не согласилась:
— Его уберут, чтоб правда о преступлениях борцов за свободу не всплыла. Проще говоря — свободно убьют.
— Ага, и похоронят на им же самим организованном кладбище в глубине архаичного туннеля.
Фрунзик схватился за виски:
— Откуда вы такие умные взялись на мою голову!
