Мастера американской фантастики - Желязны Роджер Джозеф (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
Она вся светилась гордостью за свое жилище, но у Майо многочисленные украшения вызвали легкое раздражение. Однако викторианская гостиная, спальня-ампир и «деревенская» кухня с настоящей керосиновой плитой произвели на него впечатление. Комната для гостей в колониальном стиле с изящными светильниками, с диваном на изогнутых ножках и ворсистым ковриком его обеспокоила.
— Здесь все такое девичье…
— Естественно. Я ведь девушка.
— Да, конечно. Я имею в виду… — Майо подозрительно огляделся. — Ну, парню скорее подошли бы менее хрупкие вещи.
— Не волнуйтесь. Диван вас выдержит. Теперь запомните, Джим. Ботинки в комнате снимать. С ковриком будьте поаккуратней, на ночь лучше убирайте. Я взяла его в музее и не хочу, чтобы он трепался. У вас смена одежды есть?
— Только то, что на мне.
— Завтра достанем другую. Ваше тряпье даже стирать не стоит.
— Послушайте, — в отчаянии взмолился он. — Обоснуюсь-ка я, пожалуй, прямо в парке.
— Почему?
— Видите ли, я больше привык к этому, чем к таким домам. Но вы не беспокойтесь, Линда, я где-нибудь поблизости.
— Чепуха, — тверда заявила Линда. — Вы мой гость и будете жить здесь. Теперь мыться — я угощу вас обедом.
Ели они из дорогих китайских тарелок, пользовались шведскими серебряными вилками. Обед был довольно легким, и Майо остался голоден, но сказать об этом не решился. Не желая придумывать повод выйти в город и перехватить что-нибудь посущественней, он просто отправился спать, сняв ботинки, но совершенно забыв про коврик.
Утром его разбудило громкое кряканье. Соскочив с постели и подойдя к окну, он увидел, как с пруда взлетают утки, испуганные каким-то красным пятном. Когда его глаза привыкли к яркому свету, он разглядел, что это купальная шапочка. Потягиваясь и зевая, Джим вышел к воде. Линда радостно приветствовала его, подплыла к берегу и вылезла. Кроме красной шапочки, на ней ничего не было. Майо отодвинулся, чтобы на него не попали брызги.
— Доброе утро, — сказала Линда. — Хорошо спал?
— Доброе утро, — ответил Майо. — Нормально. Ух, вода, должно быть, холодная-холодная. У тебя гусиная кожа.
— Вода изумительная. — Она стянула шапочку и распустила волосы. — Где полотенце? Ах, вот… Давай, Джим, сразу освежишься.
— Кому охота купаться в такую холодину?
— Ну же, не трусь!
Раскат грома расколол тихое утро. Майо пораженно уставился в небо.
— Какого черта!.. Что это? Будто самолет прошел звуковой барьер! — воскликнул он.
— Смотри, — приказала Линда. — Вот! — закричала она, указывая на запад. — Видишь?
Один из вестсайдских небоскребов величественно оседал, разваливаясь на глазах. Поднялся столб пыли, почва задрожала, и тут же раздался грохот падения.
— Боже, что за зрелище, — пробормотал ошеломленный Майо.
— Упадок и разрушение… — прокомментировала Линда. — Ну, ныряй, Джим. Я принесу тебе полотенце.
Она вбежала в дом. Майо скинул брюки и снял носки, но все еще стоял на берегу, с несчастным видом трогая воду ногой, когда она вернулась с громадным купальным полотенцем.
— Ужасно холодно, Линда, — пожаловался он.
— Разве тебе не приходилось принимать холодные души?
— Ни в коем случае! Только горячие.
— Джим, если будешь так стоять, никогда не решишься. Посмотри на себя, ты уже дрожишь. Это у тебя что на груди, татуировка?
— Ага. Пятицветный питон. Восточный. Он обвивается по всему телу. Видишь? — Майо с гордостью повернулся. — Мне его накололи в Сайгоне в шестьдесят четвертом, когда я служил на флоте. Красиво, да?
— А не больно было?
— Ерунда! Другие парни выставляют это так, будто они перенесли адские муки, но это просто бахвальство.
— Ты служил на флоте в шестьдесят четвертом?
— Верно.
— Сколько же тебе было лет?
— Двадцать.
— Значит, теперь тебе тридцать семь? И седина у тебя преждевременная?
— Наверно.
Линда смотрела на него с задумчивым видом.
— Знаешь, что? Если решишь окунуться, не мочи голову.
Она снова вбежала в дом. Майо, застыдившись колебаний, заставил себя смело опустить ногу в пруд. Он стоял по пояс в воде, опасливо брызгая на плечи и грудь, когда вернулась Линда. Она несла стул, ножницы и расческу.
— Разве не прекрасно?
— Нет.
Она рассмеялась.
— Ну, хорошо, выходи. Я тебя подстригу. И бороду уберем. Посмотрим, на кого ты похож.
Через пятнадцать минут Линда оглядела плоды своего труда и удовлетворенно кивнула.
— Красив, очень красив.
— Ну, ты уж хватила. — Он покраснел.
— На кухне я согрела воду. Иди и побрейся. И не вздумай одеваться. После завтрака мы подберем тебе одежду, а потом… Пианино.
— Но я не могу разгуливать по улице голышом! — смущенно возразил Майо.
— Не глупи. Кто тебя увидит? Давай, поторапливайся.
Они доехали до магазина «Аберком и Фитч» на углу Мэдисон и Сорок пятой улицы. Сдернув с Майо полотенце, в которое он стыдливо завернулся, Линда сняла с него мерку и исчезла в глубине магазина. Вернулась она с полными руками.
— Джим, я достала прелестные лосиные мокасины, и костюм для сафари, и шерстяные носки, и походные рубашки, и…
— Слушай, — оборвал он. — Ты знаешь, сколько это стоит? Почти полторы тысячи долларов!
— Да? Давай, сперва штаны…
— Ты сошла с ума, Линда. Зачем все это барахло?
— Носки не малы? Какое барахло? Эти вещи мне нужны.
— Такие, как… — Он начал подписывать ярлыки продажи, — как маска для подводного плавания с плексигласовыми линзами за девять девяносто пять? Для чего?
— Чтобы очистить дно пруда.
— А столовый набор из нержавеющей стали за тридцать девять долларов?
— Это если я заленюсь и не захочу греть воду. Нержавейку можно мыть в холодной воде. — Она с восхищением смотрела на него. — Джим, ты только взгляни на себя в зеркало! Вылитый охотник из рассказа Хэмингуэя!
Он покачал головой.
— Не представляю, как ты расплатишься. Надо быть поэкономней, Линда. Тратить такую уйму денег!.. Может, лучше забудем про пианино?
— Никогда, — возмущенно заявила Линда. — Мне все равно, сколько оно стоит!
После дня напряженной физической и умственной работы пианино было установлено в гостиной. Майо в последний раз убедился, что оно не рухнет, и устало плюхнулся в кресло.
— Боже! — простонал он. — Легче было бы пешком идти на юг.
— Джим! — Линда подбежала и бросилась ему на грудь. — Джим, ты ангел. Как ты себя чувствуешь?
— В порядке, — проговорил он. — Слезь с меня, Линда, я не могу вздохнуть.
— Как мне тебя отблагодарить? Я сделаю все, что хочешь, только скажи.
— А-а, — отмахнулся он. — Ты меня уже подстригла.
— Я серьезно.
— Ты не собираешься учить меня водить?
— Разумеется. Я теперь вечно у тебя в долгу.
Линда села на стул, не сводя глаз с пианино.
— Не поднимай много шума по пустякам.
Он с кряхтеньем поднялся, сел за инструмент, смущенно улыбнулся через плечо и заиграл менуэт. Линда выдохнула и резко выпрямилась.
— Ты играешь… — прошептала она.
— Немного учили в детстве.
— И умеешь читать ноты?
— Вроде бы.
— Научишь меня?
— Попробую, это трудно. О, вот еще что я сыграю.
Он начал калечить «Ликование весны».
— Прекрасно… Просто прекрасно!
Линда смотрела ему в спину, и выражение решимости крепло на ее лице. Она медленно подошла к Майо и положила руки ему на плечи.
Он поднял голову.
— Мм-м?
— Ничего, — ответила она. — Ты играй, играй, а я приготовлю обед.
Но остаток дня Линда была так занята какими-то мыслями, что Майо стал нервничать и рано отправился спать.
Годный автомобиль нашли только часа в три на следующий день, причем не «кадиллак», а «шевроле». Они выехали из гаража на Десятой авеню и направились восточнее, где Линда лучше ориентировалась. Она призналась, что границы ее мира простирались от Пятой авеню до Третьей, и от Сорок второй улицы до Восемьдесят шестой.
Она передала руль Майо и предоставила ему возможность тащиться вниз по Мэдисон, упражняясь в остановках и стартах. Пять раз он терял управление, одиннадцать раз наезжал на машины и даже врезался в витрину — к счастью, без стекла.
