Большая лагуна - Жемайтис Сергей Георгиевич (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Члены совета захлопали в ладоши. Зазвенели ножи и вилки.
Мэр сделал длительную паузу, ожидая тишины, и затем продолжал свою затянувшуюся речь. Неожиданно для всех он стал говорить о предстоящем строительстве гигантского дома на окраине Города Осьминогов, нижние этажи которого будут находиться под водой, а верхние, как выразился мэр, «купаться в лучах солнца и благодатных дуновениях пассата».
Мы набросились на еду. Трудно было представить, что такой изысканный завтрак (была уже половина шестого) приготовил повар-автомат. В бокалах пенилось удивительное розовое вино, приготовленное из морского винограда; оно обладало тонизирующим действием и возбуждало аппетит. Хотя в данный момент мы в этом и не нуждались.
Входили аквалангисты из других отрядов, мэр вскакивал, пожимал им руки, приглашал к столу. Чтобы всех усадить, члены совета принесли стол для игры в пинг-понг и стулья из кинозала, куда изредка собирались любители уединения.
— Кинозал существует здесь только для того, чтобы, собираясь в нем, ощутить еще больше прелесть одиночества, — сказал мой сосед слева, круглолицый человек с веселыми глазами, уписывая лангуста под индийским соусом.
Костя спросил его:
— Но вы-то, судя по всему, не принадлежите к числу подводных затворников?
— Я-то? — Он засмеялся. — Теперь нет. С этой минуты у меня все покончено с жизнью осьминога, теперь я «вольный сын эфира», — пропел он тоненьким голоском; должно быть, на него сильно подействовал шипучий напиток, а может быть, ему передалось общее приподнятое настроение.
Рой, например, все время порывался произнести спич, наши девушки раскраснелись и смеялись над каждым Костиным словом, хотя в его словах подчас не было ничего смешного. Все мы переживали счастье победы, радость избавления от опасности, глубокое чувство дружеской солидарности.
— Ну, как здесь условия? — спросил Костя толстяка.
— Сам видишь. Стол отличный. Аквариумные пейзажи, прогулки в соленой воде. Тишина. Я, собственно, из-за этой тишины и подался сюда. Дядя меня сманил, брат матери, Серафим Петрович Дрозд. Древнейшая фамилия, должен сказать. Серафим Петрович прямого отношения к морю не имеет, он энтомолог и систематизирует здесь своих букашек, собранных где-то в Бразилии, а я тоже чисто земной человек, инженер-строитель шоссейных дорог. Дядюшка Дрозд уговорил меня отдохнуть в абсолютной тишине, да и по заключению моего врача мне следовало подлечить нервную систему. Вначале я блаженствовал. Сами понимаете: необычность обстановки, тишина, медузы и прочие обитатели моря вокруг… Но однажды я увидел настоящую акулу, а теперь вот всякая чертовщина полезла из глубин. Того и гляди, сожрут. Или, думаете, нет? — Он захохотал, поднимая бокал. — Ничего у них не получится, я больше в воду ни ногой. Сегодня же ринусь в шум и грохот. Знаете, что я наблюдаю? Здесь у меня с нервами стало еще хуже. Раньше я был несколько замкнутым человеком, жена называла меня молчальником, а сейчас я превратился в болтуна, целый час жужжу всякую ерунду. Ну, давайте выпьем за нормальный шум, за солнце и ветер!..
Наташа Стоун остановила словоохотливого инженера:
— Я усну сейчас, мальчики, вот здесь, за столом. Есть здесь диваны или кресла? Гея с Линой уже спят!
Действительно, Гея и Лина спали, откинувшись в кресле.
— Надо перебазироваться, — сказал Костя. В это время часы в виде золотого диска на стене проиграли вступление к гимну солнца и поздравили с наступлением нового дня.
Инженер, недовольный, что его перебили — вначале Наташа, затем часы, — сказал:
— Я еще ни разу в жизни не пировал в столь ранний час. Уверен, что мне никто не поверит.
И опять его перебили. На этот раз кто-то из штаба самообороны:
— Возвратилось «Летающее блюдце-105». Команда чувствует себя удовлетворительно. Капитан Хуан Фаллада наблюдал четырех пришельцев, которые, как и преследуемый, скрылись в северо-восточном направлении. Второй батискаф не вернулся. Связь с ним прервана. Начаты розыски…
— Но там Вера и Антон! — глухо сказал Костя, пытаясь уложить Наташу в кресло.
— Не сметь! Не разрешаю! Спать… Потом. И я с вами, — проговорила Наташа. Она открыла глаза и сидела, безнадежно борясь со сном.
Встали из-за стола и подошли к нам Питер и Рой. Питер спросил:
— Вы не против, если мы также отправимся с вами на розыски?
Тосио ответил:
— Благодарим вас, да в «блюдце» может разместиться от силы три человека, а сами знаете, как следует экономить кислород в таком походе.
Рой сказал:
— Тосио прав, но вы можете рассчитывать на нас и, если что, ждите нас на другом «блюдце».
Мы пожали им руки. Девушки расцеловали их. Второй этаж мэрии занимала гостиница для туристов. Мы проводили туда наших спутниц и передали роботу-горничной, а сами пошли искать видеофон, чтобы связаться со штабом самообороны. Казалось, что во всем здании был только один переговорный аппарат — чтобы как можно меньше нарушать тишину и покой Города Осьминогов, видеофон использовали только в экстренных случаях. В одном из пунктов правил поведения в этом городе говорилось, что обмен информацией между членами Общества тишины производится письмами, а в экстренных случаях телеграммами, что телесвязь предназначена главным образом для служебного персонала.
— Вот заведение! — ворчал Костя. — Я бы тут и дня не прожил. Полюбуйтесь! — Он показал на табличку, прикрепленную к стене возле кабины для переговоров.
«Громкое слово — как выстрел над ухом».
«Думайте беззвучно».
«Словом можно сразить, как атомным пистолетом».
«Учитесь властвовать собой!»
И ниже:
«Для словесной разрядки пользуйтесь герметическими комнатами, они расположены на каждом этаже, их двери окрашены в желтый цвет».
Тосио вошел в прозрачную кабину для переговоров. Ни один звук не просачивался из-за ее толстой, плотно пригнанной двери, мы только видели, как Тосио шевелил губами. Разговаривал он около двух минут, что для Города Осьминогов очень долго. Наконец он вышел и сказал:
— Разрешили, когда узнали, с кем имеют дело. Вот одно из преимуществ славы!
Нас вытолкнуло сжатым воздухом из выходного шлюза, и мы попали в голубые утренние сумерки. Столб воды, давивший на каждую клетку нашего тела, как бы выталкивал из нее крупицы накопленной усталости. Через каких-нибудь пять минут я почувствовал себя так же, как во время ежедневного утреннего купания после семичасового сна.
Не проплыли мы и ста метров, как нас встретил один из дружинников на открытом гидрокаре.
— Садитесь, ребята, — пригласил он нас, разворачиваясь и сбавляя ход, — вам еще понадобятся силы.
Через прозрачное стекло виднелось совсем юное лицо, хотя сложен он был, как греческий дискобол.
Тигровые звезды встречались редко, и то возле них уже находилось два-три человека, налаживающих стропы для подъема хищниц. Одну тигровую звезду мы совсем случайно заметили, уже поднимаясь на поверхность; она присосалась к днищу рефрижератора и уже порядочно очистила его от ракушек и водорослей.
— Оказывается, и эти твари могут быть полезны, — сказал Костя и добавил: — Если бы…
Все поняли это «если бы»…
Водитель гидрокара доставил нас в небольшую гавань, где стояло несколько яхт, требующих ремонта, туристские катамараны, скутеры и прочая водяная мелочь — собственность Города Осьминогов, здесь же выглядывали из воды «летающие блюдца», и между ними покачивался на легкой зыби глубоководный батискаф, похожий на марсианский вездеход ярко-красного цвета; на его рубке стояла метровая буква «Б» и таких же размеров цифры «08». Это была последняя модель, хорошо зарекомендовавшая себя более чем в ста погружениях почти во всех морях.
На палубе батискафа находилось несколько человек. Судя по направляющим желобам, два инженера устанавливали реактивную пушку. В распахнутый люк грузили небольшие контейнеры с продуктами и аккумуляторы.
Мы подошли к борту «Б-08». Моряк в желтых шортах и тропическом шлеме поднял руку, приветствуя нас.
