Системный сбой (СИ) - Юрин Александр (читаемые книги читать TXT) 📗
- Детей эвакуировали, – прозвучал над самым ухом спокойный голос пиджачка. – Тут здоровым-то непросто приходится, чего говорить об пациентах.
Целтин подобрал оброненный чемодан, перешагнул колею, держа перед собой свободную руку, ладонью вверх. Хотел что-то спросить, но провожатый опередил его вопросом:
- Или вы ничего не чувствуете, Сергей Сергеевич?
Целтину происходящее нравилось всё меньше и меньше. В первую очередь, из-за того, что он ничего не мог объяснить. Во-вторую, потому что осведомлённые играли с ним в пресловутые недоговорки, выясняя, что известно вновь прибывшему гостю. Было ещё кое-что в-третьих... но от него Целтин отмахивался, как от угарного газа, той самой свободной рукой, на которой не было и следа от ожога.
- Что вы здесь натворили? – спросил он, брезгливо прикасаясь к полиэтиленовому клапану, укрывавшему вход. – К чему весь этот маскарад?
- Лично мы – ничего, – пиджачок откинул клапан прочь. – Ошиблось человечество в целом. Нарушило установленный порядок вещей. Где-то что убыло, а в другом месте при этом – не прибыло. А свято место, сами знаете, пусто не бывает...
- Что вы этим хотите сказать?
Пиджачок кивнул на входную дверь.
- Прежде чем войдём, скажите, вы человек верующий?
Целтин покрылся испариной. Мысли в голове скакали одна через другую, спотыкались, образуя завал. Мыслить не получалось категорически. Мозг походил на желе, сознание – на промокашку. Одно размазали по-другому, слепили шарик, воткнули электроды, перевязали верёвочкой и подвесили просто так, даже сами не зная, зачем. Пока было доподлинно неизвестно, во что выльется пустой эксперимент, ещё наблюдали. Как только поняли, что с тем же результатом по промокашке можно размазать не сладкое, а дурно пахнущее, потеряли интерес – пусть сами размазывают, если додумаются, может так станет чуточку лучше, а мир изменится до неузнаваемости, откроет новый горизонт, где и вместо промокашки можно взять что-нибудь ещё...
- Неужели и впрямь без раба в голове? – подивился пиджачок. – Не сотвори себе кумира – общепринятый лозунг середины двадцатого века, который был забыт сразу же после падения социализма.
- Былого социума не стало, а оказавшись наедине с собой, индивидам характерно проникаться верой. Ещё этому способствует близкая и неизбежная смерть.
- А вы сведущи. Спорить не стану, – дверь отворилась. – Думаю, нам с вами по пути.
- Смотря к чему вы движетесь.
- Поверьте, вам такое и не снилось.
«Мне-то может быть и нет, а вот Женя вас бы с потрохами съела! Её бы сейчас сюда, на это самое место, уверен, диалог строился бы иначе».
В холле царил полумрак. Целтин пригляделся и понял, что перед ним ещё одна накидка, прикрывающая дверь с внутренней стороны. Зачем так сделано – непонятно. Пиджачок на эту тему не распространялся, лишь манил за собой и пропускал вперёд, как гостеприимный хозяин.
Только тут, под сенью невесомого шёлка, Целтина осенило: ведь никто иной, как Самоха направил его сюда. Вот кто настоящий барин, а уж никак не этот вычурный вояка, что так и стелется перед ним, будто получил задание встретить почётного гостя, согласно всем предписаниям, полученным сверху и заученным наизусть, точно чайная церемония у японцев, нарушив которую девушка рискует остаться без замужества.
Целтин подивился очередной невнятной аналогии, проступившей на промокашке подсознания. Потом прикинул в уме и сделал ещё одно умозаключение: уж слишком сложно всё для Самохина. Друг привык рубить с плеча, сразу подминать под себя, чтобы показать, как расставлены приоритеты, что сопротивляться бесполезно, лучше пойти на уступки, а ещё лучше – на поводу. Собственно, так и случилось с Целтиным, его мнение мало что решало. Самоха сказал надо, и Целтин поехал.
Тут же всё было иначе. Его прощупывали, а значит Самоха был ни при чём. Выполнил свою роль и отпал. Остался позади, как звено длинной цепочки. Тогда кто же ведёт игру? Что за кукловод дёргает нити, и в угоду чему пляшут послушные марионетки? Скорее всего, ответ сокрыт в самом конце. Но вот стоит ли двигаться на ощупь, опираясь на угодливо подставленные ориентиры, которые могут запросто увести не в ту сторону? Что если всё происходящее всего лишь хитрая ловушка?
«Им что-то нужно от меня. А я, болван, смиренно иду вслед за поводырём, который может запросто оказаться палачом!»
Так или иначе, особого выбора у Целтина не было. К тому же, грех скрывать, вперёд гнало нездоровое любопытство, этот дамоклов меч, занесённый над головой, с равным успехом могущий перерубить путы или шею!
Занавеска отлетела в сторону – её откинуло прорвавшимся вслед за людьми с улицы ветром. По стенам заплясали тени, со всех сторон противно захлопало, будто носится, в остервенении, ища выход, стая летучих мышей!
Целтин вжал голову в плечи, так и стоял какое-то время – пока пиджачок, как ни в чём не бывало, прикрывал входную дверь и занавешивал шторку. Как только он проделал все необходимые манипуляции, пляска света и тьмы прекратилась, звук тоже стих. Целтин озирался по сторонам, точно турист, оказавшийся не совсем в том месте, какое было изображено на рекламном проспекте, а оттого слегка обескураженный, если не сказать, деморализованный.
Окна на первом этаже и вдоль всего лестничного пролёта оказались отворёнными настежь. С той стороны вкрадчиво шелестел полиэтилен – он и был первоисточником порождённой сквозняком вакханалии. По всему, плаценту просто накинули на здание, не удосужившись как следует закрепить или подвязать, чтобы не унесло ветром – ещё один аргумент в пользу того, что ни о какой инфекции и речи не идёт! Федералы и впрямь морочили местным головы. Причём очень действенно, раз об истинной причине эвакуации детей до сих пор ничего доподлинно неизвестно. Верить в небылицы Аркаши и Марьи как-то уж совсем не хотелось.
- Наверх пока не пойдём, – кукольно улыбнулся пиджачок. – Сперва обсудим все вопросы. Следуйте за мной и не смотрите по сторонам. Последствия пожара, так сказать.
Целтин кивнул, посторонился, пропуская федерала вперёд. Отметил, что холл и впрямь захламлён. Мебель повалена и сломана, небрежно придвинута к стенам, просто чтобы не мешалась под ногами. Кое-где из-под облицовочного ДСП проросли стебли болезненно-коричневого цвета – по всему, декоративные растения, вставшие на пути борцов с огнём и поплатившиеся за это своей никчёмной растительной жизнью. Словно подтверждая догадку, под ботинком Целтина хрустнула керамика. Разбившийся горшок растащили сапогами по холлу, так что всех частей не собрать даже при великом желании. Ступеньки лестницы, ведущей на второй этаж, сбиты. Местами топорщится ламинат, вздувшийся паркет свидетельствует о нехилом потопе. Перила раскурочены – видимо и они чем-то помешали, – держатся на честном слове, точнее на крепких саморезах – ремонт был сделан на славу.
Миновав холл, они оказались в просторном коридоре. Куда ни глянь – светло и чисто. Под ногами ничто не скрипит. Окна затворены, как и идущие по другую руку двери. В кожухах на потолке гудят люминесцентные лампы. Кое-где нездорово вспыхивают стартеры, свидетельствуя об неисправности цепи. По стенам расплылись сизые пятна; вода упорно двигалась... вверх?
Целтин невольно остановился. Признаться, такого он ещё не видел. Точнее видел, но исключительно в научно-фантастических фильмах. Потёк начинался снизу от плинтуса, заканчивался под потолком, как если бы здание пансионата перевернули вверх дном, подобно водяным часам, после чего вернули в нормальное положение, но уже просушенным.
- Впечатляет, не правда ли? – Пиджачок заметил ступор Целтина, остановился. – Вам знакомо второе начало термодинамики?
- Для вселенной в целом энтропия вырастает.
- А энергия – убывает. Не так ли?
- К чему вы клоните?
Пиджачок развёл руками, позволив Целтину самому дать ответ на свой вопрос.
- Вы хотите сказать, что внутри этого здания был нарушен один из основополагающих законов мироздания? Или даже два?
