Иерусалим обреченный (Салимов удел; Судьба Иерусалима) - Кинг Стивен (книги без сокращений txt) 📗
Он подошел к изголовью и осторожно коснулся шеи Мэтта пальцами. На коже не виднелось никаких следов, никаких шрамов.
Бен минуту колебался, потом подошел к шкафчику и открыл его. Одежда лежала внутри, а на крючке с обратной стороны двери висело распятие - то, которое видела у Мэтта Сьюзен. В приглушенном свете больничной палаты оно слабо мерцало.
Бен отнес его к постели и одел Мэтту на шею.
- Послушайте, что вы делаете?
Это вошла сестра с кувшином воды и деликатно прикрытой полотенцем уткой.
- Одеваю на него крест, - пояснил Бен.
- А... он что, католик?
- Теперь - да.
Уже спустилась ночь, когда в кухонную дверь дома Сойеров тихо постучали. Бонни, чуть улыбаясь, пошла открывать. На ней был коротенький передник с оборочками, высокие каблуки и больше ничего.
Дверь открылась, глаза Кори Брайанта расширились, челюсть отвалилась.
- Бо... Бо... Бонни?
- В чем дело, Кори? - она взялась рукой за верхний край двери, намеренно придавая обнаженной груди самое пикантное положение. Одновременно она скрестила ноги, демонстрируя их во всей красе.
- Боже, Бонни, а вдруг бы это был?..
- Телефонный мастер? - она хихикнула и положила его руку на свою правую грудь. - Хочешь измерить мое сопротивление?
Ей не пришлось вести его в спальню. Он знал дорогу.
- Ты уверена, что он не вернется домой?
Ее глаза сверкнули в темноте.
- О ком это вы, мистер телефонщик? Не о моем же милом муженьке... Он в Берлингтоне, штат Вермонт. Включи свет. Я хочу тебя видеть.
- Сними эту штуку.
- Сними сам. Ты должен уметь обращаться с узлами, телефонный мастер.
Он наклонился к ней. Она всегда заставляла его чувствовать себя подростком, впервые приступающим к делу; его руки всегда дрожали, когда он приближался к ней, будто ее плоть порождала сильное электрическое поле. Мысль о ней никогда не оставляла его в покое - как заноза между зубами, которую невозможно достать и выкинуть и невозможно не трогать поминутно языком. Ее изобретательность не знала границ.
- Нет, на колени. На колени передо мной.
Он неуклюже подчинился и потянулся к завязкам передника. Она, сидя на краешке кровати, поставила обе ноги с высокими каблуками ему на плечи. Он наклонил голову, чтобы поцеловать с внутренней стороны ее бедро; упругая плоть была чуть теплее губ.
- Отлично, Кори, вира помалу...
- Как остроумно, а?
Бонни Сойер завизжала.
Кори Брайан повернулся в смятении.
Рэджи Сойер стоял, прислонившись к дверному косяку. Короткоствольное ружье в его руках смотрело дулом в пол.
Кори ощутил горячую струю внутри брюк.
- Так значит в самом деле! - изумление Рэджи не знало границ. - Черт возьми, я проиграл Мики Сильвестру пачку папирос.
Бонни опомнилась первая:
- Рэджи, послушай. Это вовсе не то, что ты думаешь. Он вломился сюда, он был как сумасшедший, он, он...
- Заткнись, стерва, - он все еще улыбался. Приятной улыбкой. Он пришел в том самом костюме стального цвета, в котором целовался с ней на прощание два часа назад.
- Послушайте, - слабым голосом проговорил Кори. Рот его наполнился слюной. - Пожалуйста. Пожалуйста, не убивайте меня. Пусть я этого заслуживаю. Вы же не хотите сесть в тюрьму. Чего ради? Ну избейте меня заработал. Но, пожалуйста...
- Встань с колен, Перри Мэйсон, - Рэджи все так же улыбался. Ширинку проверь.
- Послушайте, мистер Сойер...
- Зови меня Рэджи. Мы ведь первые дружки. Я даже посвящен в твои интимные моменты - ведь так?
- Рэджи, это не то, что ты думаешь, он меня изнасиловал...
Улыбка Рэджи сделалась благосклонной:
- Если ты не заткнешься, я тебе отправлю кое-что заказной авиапочтой.
Бонни застонала. Лицо ее приобрело свет йогурта.
- Мистер Сойер... Рэджи...
- Тебя зовут Брайант? Твой папаша - Пит Брайант, правда? Он знает, что ты здесь?
- Нет, сэр, это разобьет ему сердце. Избейте меня, но если вы меня убьете, папа узнает и, клянусь, это его прикончит, и на вашей совести будут двое...
- Нет, держу пари, не узнает. Выйди-ка на минутку в гостиную. Это надо обсудить. Идем, - он приятно улыбнулся Кори, чтобы показать, что ничего плохого ему не сделает, потом взгляд его метнулся к Бонни. Оставайся тут, киска, а то никогда не выяснишь, чем дело кончится.
Повинуясь жесту ружьем, Кори отправился впереди Рэджа в гостиную. Ноги его стали резиновыми. Спина между лопатками безумно зудела. Вот туда он и влепит пулю, точно посредине. Интересно, проживу я достаточно долго, чтоб увидеть, как мои потроха врежутся в стену?..
- Повернись, - велел Рэджи.
Кори послушался. Он начал всхлипывать. Он не хотел всхлипывать, но ничего не мог поделать. Пожалуй, это совершенно неважно: будет он всхлипывать или нет. Он уже подмочил свою репутацию.
Ружье больше не покачивалось небрежно в руках Рэджи. Два ствола смотрели Кори прямо в лицо.
- Ты знаешь, что ты делал? Ты спал с чужой женой, Кори. Тебя ведь так зовут?
Кори кивнул, по щекам его струились слезы.
- Ты знаешь, что делают с такими, как ты, если их ловят?
Кори кивнул.
- Возьмись за ствол ружья, Кори. Легонько возьмись. Вообрази... ну, например, что это грудь моей жены.
Кори протянул дрожащую руку и повиновался. Холодный металл лег на ладонь.
- Положи ствол себе в рот, Кори. Оба дула. Вот так. Засунь поглубже. Ты ведь умеешь засовывать, Кори, правда?
Челюсти Кори раздвинулись до крайнего предела. Дуло уперлось в небо, вызывая тошноту.
- Закрой глаза, Кори.
Кори только таращился на него глазами, большими, как чайные блюдца.
Рэджи улыбнулся еще приятнее:
- Закрой свои милые голубые глазки, Кори.
Кори закрыл.
Рэджи нажал оба курка. Они щелкнули по пустым патронникам двойным "клик-клик".
Кори свалился на пол в глубоком обмороке.
Рэджи смотрел на него несколько секунд, приятно улыбаясь, потом перехватил ружье за дуло, поднял прикладом вверх. Повернулся к спальне:
- Я иду, Бонни. Ты готова?
Бонни Сойер начала визжать. Похоже, это входило у нее в привычку.
Кори ковылял, спотыкаясь, по улице туда, где он оставил грузовичок своей фирмы. Глаза Кори налились кровью и остекленели. На затылке росла шишка - падая, он ударился об пол. Ноги с шуршанием волочились по земле. Он старался думать об этом шуршании, и больше ни о чем. Было четверть девятого.
Рэджи Сойер все еще приятно улыбался, выпроваживая Кори через заднюю дверь. Равномерные рыдания Бонни доносились из спальни рефреном словам мужа: "Сейчас иди, как хороший мальчик, садись в машину и отправляйся в город. Есть такой автобус Льюистон-Бостон, он отправляется в четверть десятого. Он от Спенсера отправляется. Вот на нем ты уедешь. Потому что, если я когда-нибудь тебя увижу снова, я убью тебя. А с ней теперь все будет славно. Она теперь будет хорошая девочка. Она начнет новую жизнь теперь. Ей придется пару недель носить брючки и блузки с длинными рукавами, но вуали ей носить не придется. А ты только успей умотать из Салема Лота раньше, чем вымоешься и вообразишь опять, что ты мужчина".
И вот теперь он плелся по дороге, чтобы поступить в точности так, как велел Рэджи. Из Бостона можно отправиться... куда-нибудь. У него в банке больше тысячи долларов. Мать всегда хвалила его за бережливость. Деньги можно вытребовать по телеграфу. Их хватит продержаться, пока он не найдет работу и не выполнит другую тяжелую обязанность: забудет эту ночь. Вкус ружейного дула, запах собственного дерьма.
- Здравствуйте, мистер Брайант.
Кори взвизгнул и уставился в темноту, не увидав поначалу ничего. Ветер шевелил деревья, заставляя тени на дороге подпрыгивать и танцевать. Кори различил более плотную тень у каменной стены пастбища Карла Смита. Тень как будто имела человеческую форму, но что-то... что-то...
- Кто вы?
- Друг, который многое видит, мистер Брайант.
