Вся наша жизнь - Аренев Владимир (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT) 📗
Размышляя на подобные темы, я отдал должное местным поварам. Ничего не скажешь, профессионалы своего дела! А, вот, кстати, и еще один профессионал появился.
Данкэн хмыкнул и сел на соседний стул.
— Вы не поверите, — заявил он.
— Поверю. А вот вы — не поверите, — парировал я.
— Кто на сей раз? Еще один олень?
— Мышь, — ответил я. — Но дело не в этом.
— А в чем же?
Я рассказал.
Он подавился фазаньей ножкой и долго кашлял.
— Невероятно.
— И тем не менее… — я развел руками. — Факты остаются фактами.
В глазах Данкэна загорелся огонек:
— Попробовать что ли?..
— Не советую, — с нажимом произнес я. — Мугиду может не понравиться такое частое посещение его покоев.
Журналист задумался.
Некоторое время мы молчали, а потом Данкэн спросил:
— Но что-то же вы намерены предпринять, ведь так?
Я тяжело вздохнул:
— Что, по-вашему? Мугид не преступник, а я — не полицейский, чтобы раскрывать тайну Последней башни . Я скромный внимающий, который от нечего делать сунул нос туда, куда совать его совсем не стоило. Результат плачевный.
Скажите, Данкэн, к чему мне лишние осложнения? Мугид не ущемляет моих прав, ничем не мешает мне жить спокойно. Мы заперты здесь? Заперты. Но мы бы и так оставались в гостинице все то время, пока длились бы повествования. Разумеется, одно дело — знать, что в любой момент можешь уйти отсюда, а другое — оказаться взаперти. И поскольку запретный плод сладок, мы так рвемся наружу.
Заметьте, лишь поэтому!
Данкэн покачал головой.
— Вот вы говорите, что Мугид не ущемляет ваших прав, но — он делает это, вот в чем весь фокус! И вы подсознательно чувствуете сие, потому и ищите (или, по крайней мере, искали) ответ на свои вопросы.
— В чем же он меня ущемляет ? — спросил я с насмешкой.
— В вашем праве на информацию! — с жаром воскликнул журналист.
— Но есть же право… я не знаю… на неприкосновенность личности — или как это там называется? Вы же не можете безнаказанно лезть с микрофоном под кровать к человеку. Для этого существуют определенные законы в конце концов!
— Однако законы не способны все предусмотреть.
— Очень удобная фраза. Сколько раз вы за ней прятались, как за щитом, а?
— Не так уж часто, — он покачал головой. — Мы совершенно ушли от темы нашего разговора.
— Я думал, она себя исчерпала.
— То есть, вы сдаетесь? Вы, начавший все это, требовавший от меня соблюдения каких-то тайн; когда мы почти добрались до сути Башни , — вы сдаетесь!
— Странный вы человек, господин Данкэн, — теперь настал мой черед качать головой. — Говорите, как пятилетний мальчишка: сдаетесь , соблюдение тайн , добрались до сути .
Сплошная романтика. Наверное, юноша в очках, с которым вы беседовали, навеял на вас подобные настроения.
— Юноша в очках ! — фыркнул журналист. — Его ваш разлюбезный Мугид просто-напросто усыпил вскоре после того, как вам привиделся олень. Парень проспал сутки!
— Впрочем, — добавил он, — вам это уже не интересною.
Я отрывисто кивнул и встал:
— Приятного аппетита. И желаю вам как можно более удачно провести этот выходной.
— Постараюсь.
Прихватив со стола корзиночку с пирожными, я ушел. За спиной фыркнул журналист, до глубины души возмущенный моим отступничеством . Пускай его.
На лестничной площадке со мной столкнулся генерал в отставке . Мельком, в разговорах я слышал его имя — Шальган, — так что теперь имел возможность вежливо приветствовать коллегу по вниманию. Что и не преминул сделать.
Генерал насупленно одернул на себе пиджачок:
— Добрый день, господин Нулкэр. Идете проведать больную?
Я растерянно посмотрел на корзиночку с пирожными, которую нес с собой.
— Угадали.
Шальган зачем-то сунул свои морщинистые руки в тугие карманы пиджака и осторожно спросил:
— Вы сегодня встречались с господами Валхиррами?
— Довелось, признаться.
Генерал пытливо посмотрел мне в глаза:
— Вы тоже заметили это.
О Боги древнего Ашэдгуна, все начинается с самого начала!
— Господин Шальган, простите меня, но я очень тороплюсь. С вашего позволения…
Он раздраженно взмахнул рукой и встопорщился, как разгневанный дикобраз:
— Ступайте.
И уже вдогонку мне проворчал, думая, что я не услышу:
— Молодежь…
Вырвавшись наконец от этих прозорливых и весьма неравнодушных к чужим тайнам господ, я зашел к Карне. Оставил у нее пирожные, поболтал пару минут о том, о сем и, немного успокоившись, вышел, чтобы посетить библиотеку. Приключений на сегодня, как мне казалось, было достаточно — самое время тихо-мирно заняться изучением Феномена Пресветлых .
Если и есть в Башне какое-нибудь место, не подпадающее под дурное влияние необъяснимых метаморфоз и мрачных тайн, так это библиотека гостиницы. У проходившего мимо слуги (удивительно!
откуда он только взялся?) я получил ключи и вскоре уже сидел за столом, листая нужную мне книгу. Прежде чем читать, я заглянул в оглавление, находящееся в конце этого фолианта. Ага! Вот то, что мне нужно.
Раздел назывался Проявления феномена в период после падения династии Пресветлых и, похоже, был написан и помещен в книгу значительно позже, чем все предыдущие разделы. Что, в общем, вполне объяснимо, если принять во внимание (в другое внимание, не в то, которым занимаемся здесь мы) сам предмет раздела.
Я отрегулировал настольную лампу и углубился в чтение.
РАЗДЕЛ 15
Проявления феномена в период после падения династии Пресветлых
После ан-тэга, объединившего древние Ашэдгун и Хуминдар в одну державу, время властвования ашэдгунских Богов прошло и династия Пресветлых закончила свое существование. Но видимо, что-то разладилось в Обители Богов, и первым признаком этого стало появление на свет Риги, получившего впоследствии прозвище Проклятый.
Рига родился в семье придворного шута, во время правления Гаттина Второго. Как свидетельствуют очевидцы, мальчик рос угрюмым и болезненным. И это вполне объяснимо: с трех лет у него обнаружилась необычная (для того времени) способность. Рига мог, лишь единожды взглянув на человека, сказать, как тот умрет.
/Примечание. Этот случай считается первым проявлением дара Богов после падения династии Пресветлых. Но у нас есть все основания подозревать, что на самом деле это первый случай, попавший в поле зрения историков. Никто не может с полной уверенностью утверждать, что до Риги не было обладающих даром, более того — скорее всего они как раз были. Просто эти люди либо не пользовались своим даром, либо не афишировали этого, и поэтому остались безвестными.
Каким путем направилась история, в чьем наследнике, в каком из бастардов проявился дар уже мертвых Богов? Мы не знаем. И наверное, уже никогда не узнаем/.
Дар проявился у Риги в три года. Первой жертвой этого дара оказался его собственный отец. Трудно представить себе, что чувствовал трехлетний ребенок, когда познал такое. Он рассказал об этом матери, но та не поняла, в чем дело. Мальчика отвели к врачевателю.
Здесь мы приводим избранные места из записок придворного лекаря. Эти записки чудом удалось обнаружить (особенно если учесть то, что произошло с их обладателем).
Сегодня ко мне привели сына королевского шута Блюра. Мальчика зовут Рига, ему три года. Я… /зачеркнуто самим лекарем/
/зачеркнуто/ я постараюсь. Все-таки, это моя прямая обязанность.
Мать Риги, Веллана, сказала мне, что ее сыну привиделось нечто жуткое. Он и правда выглядел напуганным, но еще больше испугался, когда увидел меня: задрожал, у левого века наблюдался нервный тик. Я попытался успокоить мальчика, но тот неожиданно заплакал и схватился за мамину юбку.
И все-таки он испугался не меня, а чего-то другого. Это было понятно по тому, что мальчик не пытается убежать от доброго лекаря . Он просто стоял и плакал. Если бы Риге было не три года, а больше, я бы решил, что он скорбит о чем-то, но, как мне тогда казалось, для трехлетнего мальчика такие чувства невозможны.
