Восьмой ангел - Нечаева Наталья Георгиевна (книги бесплатно TXT) 📗
— Ты не ослышалась. В вашей Библии изложена история его рождения. И она совершенно правдива.
— Мария зачала от святого духа?
— Именно. Святой дух представлял внеземную цивилизацию. Геномы представителей систем Сириуса и Плеяд использовались для создания нового человека, смыслом и образом жизни которого должна быть любовь. Конечно, Христос не единственный, зачатый таким образом. Именно эти люди призваны улучшить генофонд Земли, подготовив рождение новой расы.
— Но у Иисуса не было детей…
— Были. И его потомки живут среди вас. Разве ты не читала земные книги, написанные об этом? Разве не слышала, как ваша церковь подвергает их авторов анафеме?
— Я всегда считала это прекрасным вымыслом.
— Зря. Пора бы запомнить, что случайности запрограммированы.
— Ты сказала, что Христос — не единственный?
— Именно. Девяносто девять процентов населения Земли носят в себе инопланетные гены.
— И я?
— Конечно.
— То есть все мы — дети Бога?
— А разве не это пытался сказать вам Христос?
— Тогда почему я ничего не знаю о том, кто я и откуда?
— Знаешь. Просто здесь, на Земле, тебе не положено об этом помнить. Таков план.
— Почему?
— Каждый из вас, землян, проходит свой урок в отрыве от своей вселенской сущности. И ваша общая цель — вывести планету на новый энергетический уровень, то есть, — бесстрастный прежде голос, Ольга могла поклясться, явственно усмехнулся, — сделать Землю — раем.
— Странный рай, — теперь уже усмехнулась Славина, горько и недоверчиво. — Убийства, ненависть, злоба, зависть. Вселенские катаклизмы, в которых погибают сотни тысяч. Миллионы людей ненавидят войны и все равно — воюют! Это — преддверие рая?
— Ненавидя войну, нельзя обрести мир.
— Есть другой способ?
— Единственный. Обрести мир и согласие можно, лишь полюбив мир. Как единственно возможную форму бытия. Ненависть разрушает, созидает только любовь. Мы с тобой уже говорили об этом.
— То есть я должна полюбить всех подлецов, поганящих жизнь?
— Да. И другого пути нет. Ты должна понять, что все, кого ты назвала подлецами, согласились сыграть эту роль, чтобы ты и другие могли пройти свой путь.
— Мой путь? Если бы я не поддалась на уговоры Тимок, столько людей осталось бы жить!
— Не скорби о них. Кто-то из них ушел, потому что ему не место в новой реальности, кто-то просто исполнил свой план.
— Смерть людей тоже входит в божественный план? Хороша любовь Творца… Те двести тысяч, которых смыло цунами, тоже часть замысла?
— Да. То, что произошло в этот день, дало возможность энергетического скачка. Сострадание, которое правило землей в те дни, изменило невероятно много. Главное — изменилось сознание детей, которые только еще должны родиться. То есть на свет появятся люди, запрограммированные на любовь.
— А что делать тем, кто потерял близких? Радоваться, что они погибли во имя непонятного плана?
— Погибли? Здесь, в земной мерности, да. Но там, откуда они сейчас наблюдают за землей, они счастливы, что сумели так ей помочь. Все это — часть грандиозного плана, о котором ты тоже много наслышана.
— Я? — Ольга насторожилась.
— И ты, и все остальные. Новый Иерусалим. Тебе это что-то говорит?
— А! Ну, конечно! Магистр со своими параноиками как раз и ждал явление этого Нового Иерусалима! Прямо там, на Кольском полуострове. И собирался жить в этом граде небесном. Все, хватит. Сеанс шизофрении окончен.
Славина попыталась встать. Однако тело ее не послушалось. Руки, ноги, спина, голова ощущались вполне здоровыми и пригодными для движения. Но не двигались.
— Что со мной? У меня паралич?
— Нет, просто твое сознание хочет дослушать.
— Про Новый Иерусалим? Наслушалась. И про наклон земной оси, и про четвертое измерение, и про прекрасную древнюю Арктиду, и про смену полюсов. Осталось дождаться, когда все произойдет.
— Видишь ли, даже малейшее отклонение Земли от своей оси приведет к уничтожению человечества, поэтому подобного никто не допустит. Имеет место некоторый магнитный наклон, связанный с настройкой магнитной решетки Земли. Но это — совсем иное и совершенно не опасно. То же самое можно сказать и об идее смещения полюсов. Да, магнитный север теперь значительно больше отклонится от севера географического, но так и должно быть, чтобы существование землян было комфортным. Многие не смогут приспособиться к этим переменам и уйдут…
— Вот-вот. В точности слова магистра о том, что Новый Иерусалим — место для избранных. Седьмой расы. То есть, если у тебя не те уши или не тот цвет волос — мы тебе организуем цунами. Таков план. Проходили. Только Гитлер для своих бредней четвертое измерение не приплетал.
— Ты снова не поняла. Человечество не будет уничтожено. Просто те, кто готов к новой энергии, останутся на Земле, чтобы жить долго и счастливо. А те, кто не готов, уйдут, чтобы вернуться подготовленными к жизни в этой иной реальности.
— И тогда разверзнутся небеса, и Новый Иерусалим опустится на землю? И откроется та самая скрытая от наших глаз Арктида?
— Древняя цивилизация, следов которой вы никак не можете найти, действительно существовала. И обладала дополнительным измерением. При наступлении определенных событий она должна была погибнуть. И тогда ее часть была межпространственно сдвинута и спрятана. Придет время, тайное станет явным, и вы будете поражены тем, что вам откроется.
— Бред. Чушь. Абсурд.
— Разве тебе неизвестны случаи, когда явный абсурд становился столь же явной реальностью? Тьма рассеется, и придет свет. Так устроен мир. Если ты тоже зажжешь свой светильник, тьма рассеется быстрее.
Комната сместилась и поплыла, постепенно заволакиваясь темными клочьями сырого тумана, который явно и густо пах морем. Внизу, далеко-далеко, темно и страшно ярились волны. Злые и сильные, они налетали на скалу, заставляя вечный монолит сотрясаться в судорожном страхе, грозя каждым своим ударом вначале рассечь его, превратив в груду камней, а потом и вовсе разметать в разные стороны, заглотив в черную пасть пучины без остатка.
Ольга стояла на самой вершине этой высокой, открытой жадному ветру скалы и крепко держала какую-то ручку, которая, она знала, должна медленно и плавно поворачивать то, к чему крепилась, вначале в одну сторону, а потом в другую. То, что предназначалось для поворота, было невероятно тяжелым и неподатливым, поэтому приходилось немыслимо напрягаться.
Девушка устала, глаза застилал ядовитый обильный пот, который, смешиваясь с долетавшими снизу тяжелыми солеными брызгами, заставлял глаза слезитьсяи болеть. Но отпустить ручку было нельзя. Славина точно знала: если она хоть на секунду ослабит хватку, случится что-то непоправимое. И она тянула и тянула этот тяжелый рычаг, то вправо, то влево, стирая ладони до кровавых мозолей.
На какие-то доли секунды черный туман рассеялся, и в дальнем далеке, в темноте бушующего мира Ольга разглядела слабый лучик света. Она повернула ручку влево, и лучик послушно скользнул туда же. Повела рычаг вправо, и свет заискрился с другой стороны. Маяк! — поняла Ольга. Это маяк! Чтобы те, кого шторм застал в море, видели, где берег. А я управляю этим маяком. И если вдруг отпущу ручку, он крутанется вокруг своей оси, и свет исчезнет. И люди останутся один на один с темнотой. И бурей. И погибнут, не зная пути. Значит…
Девушка покрепче сжала тяжелую рукоятку и, не обращая внимания на боль в ладонях, повела свет прямо в бушующую бездну. Каждый раз, когда она начинала движение в другую сторону и наваливалась грудью на рычаг, локти больно вжимали в грудь болтающуюся на шее тяжелую деревяшку. На этой доске была какая-то надпись, наверное, важная. Однако рассмотреть ее было совершенно недосуг, для этого пришлось бы отпустить маяк. Вопрос, что сейчас важнее — деревяшка на шее или свет в кромешной тьме, не вставал. И так все было ясно.
Глава 11
Какого черта я отпустил их одних? — в который раз пытал себя вопросом Барт. — Да нет, какого черта я вообще согласился взять их с собой?
