Одноглазые валеты - Клэрмонт Крис (книги онлайн полные версии .TXT) 📗

Леттем поднялся на мгновение быстрее Марка, рассматривая его до дыр своим холодным взглядом. Кто-то в зале кашлянул.

– Среди ваших друзей есть тузы, доктор Мэдоус?

Марк взглянул на Спраут, которая увлеченно рисовала каракули в одном из блокнотов Преториуса, на Кимберли, которая выглядела так, словно сошла с разворота «Форбс», и не желала встречаться с ним взглядом. Наконец, он посмотрел на Преториуса – тот вздохнул и кивнул.

– Да.

Леттем медленно покивал в ответ, будто это была Главная Новость Дня. Марк чувствовал, что репортеры оживились и зашуршали, как змеи, ползущие среди листвы. Они ощутили его расстройство; он ощутил свое расстройство. Он снова взглянул на Преториуса. Преториус пожал плечами, как бы намекая: плюнь и размажь.

– Предполагается, что вы являетесь кем-то вроде Джимми Олсена [62] для некоторых наиболее могущественных тузов Нью-Йорка. Это справедливое замечание?

Марк старался не смотреть снова на Преториуса. Он не хотел, чтобы Коноуэр сочла его хитрецом. Весь этот суд оказался сложнее, чем он мог подумать.

…Он понял, что даже не представляет, как ответить на этот вопрос. Кроме как, нет, скорее кем-то типа Кларка Кента, но это он вовсе не хотел произносить. Он покраснел и начал заикаться.

– Будет ли верным, – продолжал Леттем, улыбаясь Марку уголком губ, чтобы дать понять – он попался, – сказать, что вы состоите в близких дружеских отношениях с некоторыми тузами, включая того, кто называет себя Джек-Попрыгунчик Флэш и Джей Джей Флэш?

– Хм… Да.

– Опишите нам вкратце способности мистера Флэша, если вы не против. Давайте, не надо скромничать, это не такой уж и секрет.

Марк не скромничал. Из-за самодовольной нечестности Леттема ответить было нелегко.

– Ну, он, э, он летает. И он, типа, то есть стреляет огнем из рук.

Плазмой, тупица, послышался голос где-то внутри его головы. Я просто делаю вид, что это огонь. Боже, это будет знатный провал.

Он осмотрелся в ужасе от того, что мог сказать это вслух. Но люди по-прежнему глядели на него озадаченно-выжидающе, а Леттем повернулся к своему столу, чтобы взять светло-коричневую папку.

– Я хотел бы обратить внимание суда, – сказал Леттем, – на эти фотографии, свидетельствующие о разрушениях, которые может нанести такой стреляющий огнем туз.

В толпе кто-то удивленно охнул, кого-то еще затошнило. Леттем приготовился атаковать, словно тореадор. Марк почувствовал, как внутри у него все переворачивается при виде фотографии 8?10, которую тот держал в руках. Судя по юбке и туфелькам, это была девочка не старше Спраут. Но выше пояса от нее осталось лишь почерневшее, усохшее тело с жуткой ухмылкой на лице.

Преториус стукнул своей тростью по полу: звук был таким громким, словно раздался выстрел.

– Ваша честь, я протестую всеми возможными способами! Какого черта он здесь устраивает показ фильма ужасов?

– Я представляю свое дело, – невозмутимо ответил Леттем.

– Абсурд. Ваша честь, это фото жертвы туза, которого пресса окрестила Шаровой молнией, психопата, схваченного Мистралем этой весной в Цинциннати. Независимо от его отношений с Марком Мэдоусом, с этим происшествием Джей Джей Флэш имеет общего не больше, чем вы, я или Джетбой. Показывать здесь это фото – неуместно и предвзято.

– Вы предполагаете, на меня можно повлиять с помощью улик, не относящихся к делу? – льстиво спросила Коноуэр.

– Я предполагаю, что мистер Леттем пытается добиться огласки этого дела в прессе. Сделать из него отвратительную сенсацию.

Коноуэр нахмурилась.

– Мистер Леттем?

Леттем развел руки, словно удивляясь.

– Что мне остается, ваша честь? Мой оппонент заявляет, что способности тузов безвредны. Я доказываю обратное.

– Я не заявлял о подобных чертовых глупостях.

– Возможно, он сформулировал бы это так: Не способности туза убивают людей – люди убивают людей. Я намерен доказать, что разрушительный потенциал этих сил слишком огромен, чтобы отмахиваться от него легкомысленным силлогизмом.

Преториус ухмыльнулся.

– Следует отдать вам должное, Святой Джон. Вы сурово громите воображаемые аргументы.

Он перенес вес с больной ноги на трость и повернулся к судье.

– Мистер Леттем пытается притянуть к делу злодеяния, совершенные тузом со схожими огненными силами, но не имеющие никакого отношения к Джей Джею Флэшу. И даже если бы Флэш был с этим связан, обвинение в том же доктора Мэдоуса попахивает виной по ассоциации.

– Если доктор Мэдоус обычно ассоциируется с известными членами Картелл Медельин [63], – открыто продолжил Леттем, – ваша честь сочтет данный факт не имеющим отношения к его пригодности в качестве родителя?

Коноуэр сжала губы, ее рот стал почти невидимым.

– Что ж, мистер Леттем. Можете представлять дело дальше. И могу я напомнить вам, доктор Преториус, что правом давать оценку показаниям здесь наделена я?

Марк никогда не чувствовал себя настолько уязвленным и униженным. Это было хуже, чем один из тех снов, где он оказывается голым на Бродвее. Всю свою жизнь он избегал внимания, по крайней мере, к своей личности. А теперь все эти незнакомцы смотрели на него и Спраут и думали об этих ужасных фотографиях.

Преториус отвернулся от скамьи судьи. Его брови сердито изогнулись над голубыми глазами, полными ярости. Леттем подошел к свидетельской трибуне с таким видом, словно он был инквизитором, а в руке нес зажженный факел.

Кимберли смотрела на свои ногти. Марк взглянул на Спраут. Заметив его внимание, она посмотрела ему в глаза и улыбнулась.

Он хотел умереть.

– Нам нужно большее, миссис Гудинг, – сказал Св. Джон Леттем.

– Например? Вы и так чудесно справляетесь с унижением моего бывшего мужа.

Леттем поднялся. Она села на диван, насколько эта хромированная скандинавская панель вообще подходила для сидения. Она скорее не сидела, а старалась не соскользнуть на черный мраморный пол. Если адвокат и заметил горький сарказм в ее голосе – будто она и Марк были на одной стороне, а он на другой, – он этого не показал.

– Доктор Преториус – заядлый романтик, и его понятия о человеческой натуре и отношениях очень старомодны. Тем не менее он не круглый дурак. Он хитер, и он знает свое дело. А у вас тоже есть свои слабые места.

Она бросила недокуренную сигарету в свой бокал и звонко поставила его на странной формы стеклянный столик.

– Какие же?

– Ваше поведение в суде во время первого слушания. Из-за этого вы тогда проиграли. И сейчас оно вам точно не поможет.

Две внешние стены, сходившиеся в углу гостиной Гудингов, были стеклянными. Сквозь них Кимберли взглянула на Манхэттен и подумала о том, насколько этот вид напоминает ей картину из черного вельвета. Почему-то квартиры с панорамным видом всегда лучше смотрелись в кино.

– Я находилась в условиях сильного стресса.

– Как и сейчас. И вполне возможно, что Преториус может снова попытаться довести вас до нервного срыва прямо на свидетельской трибуне.

Она посмотрела на него.

– На его месте вы бы так и поступили?

Он промолчал.

Она закурила еще одну сигарету и выпустила дым в его сторону.

– Хорошо. Что у вас на уме?

– Настоящая демонстрация способностей туза вашего мужа. Или веские доказательства настоящего характера связи между ним, Флэшем, Сыном Луны и другими, если он для них не более чем Джимми Олсен.

Ее глаза сузились.

– Что вы такое имеете в виду?

– Если ваш бывший муж действительно так сильно любит вашу дочь, то наличие предполагаемой угрозы ее здоровью обязательно заставит его использовать любые способности, которыми он обладает.

Она побледнела, напряглась, будто собиралась прыгнуть и накинуться на него. Затем она снова расслабилась и стала внимательно изучать свой маникюр.