Ночная погоня(сборник) - Сальвадор Томас (читать книги без сокращений .txt) 📗
— Ну что ж, — сказал Мейсон. — Проверим ее в деле. Моури Робертс и Нат Брайан открыли люк и всунули в него кипу бумаги. Сэм Брюстер нажал несколько клавиш на пульте компьютера, управляющего процессом пищеварения. «Корова» загудела. Бумага медленно вползла в челюсти ножниц. Оттуда, измельченная, двинулась в первый желудок и, обильно смоченная водой, продолжила долгий путь, по ходу распадаясь на более простые составляющие. В точно заданное время в продукты пищеварения вводились синтезированные ферменты. Щелкали переключатели, на пульте загорались и гасли разноцветные лампочки.
По расчетам Мейсона, на получение молока из бумаги требовалось не меньше трех часов. Без двадцати шесть из вымени показались первые капли. В половине седьмого, после быстрого анализа, проведенного Моури Робертсом, участники проекта «Босси» чокнулись стаканами с молоком, натуральным коровьим молоком до десятых долей процента.
Затем пятеро из них отправились по своим комнатам, чтобы немного отдохнуть перед завтраком, а Эл Мейсон поспешил к командору Хендерсону.
…В тот день Хендерсон поднялся рано, а может, и вообще не ложился спать. Во всяком случае, и в приемной и в кабинете горел свет. Открыв дверь, Мейсон оказался лицом к лицу с майором Чалмерсом, адъютантом командора.
— Доброе утро, майор, — поздоровался Мейсон.
— Доброе утро, — ответил тот.
— Командор занят? Мне нужно с ним поговорить.
— К сожалению, он занят, — покачал головой Чалмерс. — Будет лучше, если ты зайдешь попозже, что-нибудь к обеду.
Из кабинета донесся громкий голос командора:
— Говорю тебе, Донован, мне необходимо молоко для Мэннерса. Через полчаса он узнает, что контейнер пуст, и его вопли будут слышны на Марсе. Разумеется, он сам виноват в том, что пил молоко слишком быстро, но попробуй сказать ему об этом. Да он и слушать не станет.
Мейсон улыбнулся майору Чалмерсу:
— О чем идет речь?
— У конгрессмена Мэннерса язва, и он на молочной диете, — сухо ответил Чалмерс. — Он привез молоко с Земли, но, как видно, мало, потому что вчера вечером Ролли Файрстоун обнаружил, что запас подошел к концу. Мэннерс ничего не ест, от порошкового молока он отказался, и командор всю ночь уговаривает Землю послать сюда специальную ракету с молоком для Мэннерса.
— Но ракета долетит до нас только через четыре дня, — удивился Мейсон.
— Значит, ты понимаешь, в каком мы тяжелом положении. Поэтому будь добр, уйди отсюда и не появляйся до тех пор, пока…
— Нет, — покачал головой Мейсон. — Послушайте, сэр, мне нужно немедленно поговорить с командором.
— Это невозможно. Я же объясняю, он на связи с Землей.
— Ну и что? Скажите ему, что я могу достать молоко. Натуральное молоко.
— Ты… что? Знаешь, Мейсон, нам не до шуток.
— А я и не шучу. Я могу достать молоко. МО-ЛО-КО.
— Ты что, принимаешь нас за дураков? — рассердился Чалмерс.
Мейсон выругался, отстранил адъютанта и прошел в кабинет. Хендерсон склонился над микрофоном.
— Убирайся отсюда, — рявкнул он, подняв голову и увидев входящего Мейсона. — Я говорю с Землей.
— Я знаю, сэр. Можете с ними попрощаться. Мне известно, какие у вас трудности. Я только хотел сказать, что синтезатор действует. У нас есть молоко для Мэннерса.
— Что? — у Хендерсона изумленно округлились глаза. Он пробурчал в микрофон что-то невнятное и отключил связь. — Ты хочешь сказать, что это чудовище в 106-А дает молоко? Вам удалось реализовать вашу идиотскую идею?
— Да, сэр. Кроме того, мы получили и печень. Сегодня ночью мы довели до ума нашу «корову». — Мейсон с трудом подавил зевоту. — Если нужно, сэр, вы можете взять молоко для конгрессмена Мэннерса.
В положенный день февраля комиссия Конгресса вылетела на Землю. Прошел месяц, и на Третью Лунную прибыл очередной транспортный корабль.
После окончания разгрузки командор послал за Мейсоном.
На его столе лежало несколько распечатков микрофильма.
— Это выдержки из «Конгрешенл рекорд», — пояснил Хендерсон. — Вот что говорил конгрессмен Мэннерс:
«…глубокое впечатление произвели на меня мастерство и изобретательность ученых Третьей Лунной Базы. Вынужденные питаться сублимированной пищей, они смогли выкроить время и средства, чтобы создать полноценные аналоги некоторых земных продуктов. Спустя несколько дней пребывания на Луне мои коллеги и я были приятно удивлены, получив на завтрак молоко и мясо, по вкусу и составу ничем не отличающиеся от натуральных, но полученных, как мы потом узнали, с помощью удивительного технологического процесса, названного биохимической трансмутацией. Молоко и мясо из макулатуры! С потрясающе низкими затратами! Триумфальная победа нашей науки открывает…»
Хендерсон замолчал и посмотрел на Мейсона.
— Стиль Мэннерса излишне высокопарен, поэтому я не стану читать дальше.
— Полагаю, наши достижения произвели на них впечатление, сэр.
— Несомненно. Молоко к тому же спасло Мэннерса от позора. А печень их просто потрясла. Наши ассигнования на следующий финансовый год увеличены на десять миллионов.
— Рад это слышать, сэр. Хендерсон улыбнулся:
— Я еще не извинился за то, что не так давно накричал на тебя. Когда ты рассказал мне о сущности вашего проекта.
— Извинений и не требовалось, сэр.
— Наоборот, Эл, — покачал головой Хендерсон. — Вы немного развлеклись, и я взгрел вас за это, хотя мне следовало знать, что ваши развлечения тоже приносят пользу. Как бы походя вы решили главную проблему нашего существования на Луне. И теперь у нас есть синтезатор молока и мяса. Он, возможно, слишком громоздкий и…
— Я как раз хотел поговорить об этом, сэр. Мы… э… разработали новую модель. Гораздо меньших размеров и с увеличенным процентом выхода. Но нужно специальное оборудование, потребующее дополнительных расходов. Поэтому…
Все еще улыбаясь, Хендерсон написал что-то на листке бумаги и протянул его Мейсону:
— Возьми, Эл. Я разрешаю заказывать все, что вам нужно. Продолжайте ваши развлечения. И постройте нам лучшую корову.
Повести
Уильям Пауэрс
Нечем дышать
В горах
Куда ни глянь, сосновые иглы втоптаны в пыль, и все же это было вполне приличное место для лагеря. Оно находилось близко к вершине хребта, а от прочих стоянок было отделено кустарником, росшим между соснами. Под деревом удачно встала палатка. Вечером, когда поднимался ветер и накрапывал дождь, крона сосны служила надежным прикрытием.
К востоку лес спускался по склону. На противоположной стороне ущелья была громадная скала. Предзакатное солнце превращало ее в золотой занавес на фоне темно-синего неба. Авансценой служили темно-зеленые, скрывавшиеся в тени вершины сосен внизу.
Питер Лэтроп стоял у костра, любуясь этой картиной. Потом взглянул на часы, глубоко вздохнул, задержал дыхание, с сожалением выпустил воздух, допил пиво из банки и отбросил ее в сторону.
— Здесь такой воздух, Грейс, — произнес он, — что его можно пить.
— Не везде, — откликнулась Грейс. — Во всяком случае, не в палатке, где я меняю пеленки…
— Куда делись дети?
— Откуда мне знать? Наверно, внизу, у большой скалы. Ты лучше за ними сходи.
— Ладно. — Питер снова поглядел на часы и пустился вниз по тропинке.
Тропинка вилась вокруг огромного камня, преграждающего склон. На камне сидели четверо ребятишек. Старший, уже подросток, стоял на самой вершине, глядя на горевшую в лучах солнца сосну. Остальные — мальчик лет девяти и две девочки, одна десятилетняя, другая не больше пяти, маленькая для своего возраста, — играли неподалеку.
Они увидели Питера.
