Бич Божий - Мартьянов Андрей Леонидович (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Вы не представляете, какое я испытал облегчение, когда вечером того же дня переоделся во все чистое, сунул в пластиковый мешок старую одежду и торжественно спалил ее на костре, разведенном на берегу озера. Было прохладно, но аргентинский дог по имени Вамба полез купаться – тоже хотел отмыться от запаха, что ли?
На западе полыхал невероятно яркий, многокрасочный закат, малиново-красное солнце уползало за горизонт, и рядом с его краем можно было различить белесое пятно аккреционного диска аномалии, проходящей совсем рядом с нашим светилом и пожирающей выброшенное звездой вещество. Ночь можно спать спокойно, мы будем находиться на «теневой стороне», от возможного удара высокоэнергетичных «плетей» нас защитит планета. А завтра все начнется по новой и придется ежеминутно ждать неизбежной смерти.
– Я заметил кой-какие перемены, – послышался за спиной голос Волчка. Подошел тихонько, стоит и смотрит на багрово-золотой горизонт. – Северное сияние в последнее время начало тускнеть, краски поблекли… Полковник говорит, что это признак снижения ионизации атмосферы. Не хочу сглазить, но мне начинает казаться, будто нейтронная звезда удаляется от Земли – шестое чувство.
– Чувство… – эхом повторил я. – По-моему, мы слишком полагаемся на чувства, и, что характерно, они нас не подводят. Мир радикальным образом изменился, но и мы каким-то образом меняемся. Я ничего не могу понять.
– Я тоже. Самый разумный выход – подождать и посмотреть, что будет дальше. Пойдем домой, Светка решила закатить банкет для ограниченного круга по поводу переезда. Захватила апартаменты дирекции, представляешь? Настоящий дворец.
– Дешевый выпендреж, вот как это называется…
– А по-моему, вполне разумно: если мы «правительство», то и резиденция должна быть соответствующей.
Мы обустроились вполне удобно, не пожалуешься. Места хватало с избытком, инфраструктура работала идеально. Ближе к наступлению зимы, когда начало подмораживать и выпал первый снег, припасли несколько тонн продовольствия. Не хватало только свежего мяса и овощей, но последние можно было вырастить в оранжерее (этим занялись четыре деятельные бабульки), а вот с мясом в среднесрочной перспективе могли возникнуть серьезные проблемы. Хранящихся на продуктовых складах города консервов для шести десятков (и даже шести тысяч) человек хватит на несколько столетий, но одной тушенкой жив не будешь. Мы заметили, что после вирусной атаки умерли не только люди, а вообще все млекопитающие, домашние и дикие. Прагматичная Светка, основываясь на сомнительных наблюдениях (Вамба и белая ангора, которую мы забрали с собой в Лейпясуо, живы-здоровы), сделала еще более сомнительный вывод: если уцелели кошки и собаки, значит, должна остаться хотя бы одна корова или свинья. Ваня и Елена Юрьевна, принявшая на себя обязанности завхоза, вполне справедливо на это заметили, что получить потомство от одной коровы и одной свиньи решительно невозможно – разные биологические виды, а выведением коровосвиней заниматься некогда.
– Значит, нужны свинья и боров, корова и бык, – решила Светка. – Начинайте поиски, все равно маетесь бездельем, а праздность ведет к моральному и бытовому разложению.
Искать надо поближе к столице – за городом мы пока не встретили ни одного животного, но в Питере хватает бездомных собак, явно контактировавших с инфицированными наноботом людьми. Разумно предположить, что механовирус мог передаваться от зверя к зверю по цепочке – от собаки к кошке, от кошки к крысе, а крысы обитают везде – от подвалов до сельскохозяйственных ферм. Шансов мало, но попробовать можно.
Немедленно разгорелся жаркий спор. Если найдем домашних животных, то где их держать? Как ухаживать? Чем кормить? Никто из наших никогда не работал скотником и пастухом – все городские! Однако у Светки, прирожденного руководителя, на каждый вопрос был ответ. Найдете телушку – на зиму пристроим ее в обширный отапливаемый гараж санатория, а весной отпустим пастись в поля, пристроив на ошейник передатчик, чтобы не потерялась. Прокормить можно, забрав в ближайших деревнях комбикорм, там его навалом. С уходом посложнее, но ведь существуют книги или информационные носители с нужными сведениями? Верно? Тогда чего сидите? Формируйте бригаду поисковиков, руки в ноги – и вперед!
Светка и Полковник заняли работой всех и каждого за исключением тех, кто еще не поправился, и совсем дряхлых стариков (таковых было девять). Все правильно, бездействие губительно: появляются нехорошие мысли и все время хочется спать, на своем опыте знаю. Уж лучше вкалывать, тем более что рабочий день не нормирован, жесткого регламента нет, да и работаешь ты не за деньги, а ради выживания.
Ваня обозначил нашу стратегию «принципом хомячка» – все, что видишь полезного, тащи к себе, пригодится. Усердствовать, конечно, не следует, иначе дом превратится в огромную лавку старьевщика. Если при вылазке в город тебе хочется прихватить из брошенного магазина красивую (и дорогую) безделушку – пожалуйста, но зачем тебе десять таких? Всплеск мини-эпидемии вещизма у нас прошел безболезненно: когда каждый осознал, что все богатства мира доступны, они стали попросту неинтересны.
Отдельные гурманы, безусловно, были, но и они не шокировали. Хочется домой картину из Русского музея? Забирай. Основную экспозицию вывезли, однако запасники остались нетронутыми – зачем произведению искусства гнить, пускай радует людей! Супруге нравятся золотые украшения? Выбор огромен, никаким миллионерам не снилось. Гораздо ценнее не роскошь, а свет, тепло и просто человеческое общение, которого стало резко не хватать. Больше всего угнетало отсутствие информационного поля, сенсорное голодание мы компенсировали тем, что круглосуточно гоняли через внутреннюю голографическую сеть санатория старое кино, научные программы и фильмы по истории – этого добра было много, очень много, более трех миллионов наименований. Пузырьковые носители забрали на студиях головещания в Петербурге, притащили целый грузовик микрочипов.
Намеренно других людей мы не искали и объявлений на рекламных щитах не вывешивали – давайте, мол, к нам! Однако до 1 января 2284-го к нашей колонии прибились еще сорок два человека, в основном их встречали в Питере и ближайших городских окрестностях. Радовало, что люди были вполне дееспособными, самому старшему пятьдесят шесть лет.
Сам свидетель: на углу проспектов Гражданского и Науки к нашему кортежу из двух джипов и полицейской бронемашины (Полковник категорически настаивал на том, чтобы экспедиции в столицу серьезно охранялись!), отчаянно размахивая руками, подбежал заросший бородой мужик. Огнестрельного или импульсного оружия при нем не было, только тесак на поясе. Увидев людей, он только вздыхал: «Слава богу, слава богу…» У него семья: жена и две дочки, пять и девять лет, – в квартире холодно, после 14 сентября видел только соседа с первого этажа, но он умер. Как умер? Застрелился, он тоже, как и я, был из резервистов, одинокий… Ребята, вы откуда? Мы больше не можем жить одни!
Объяснили, рассказали, пригласили. В тот же день семейство переехало в санаторий «Тюмень-PRO». По дороге подобрали мальчишку четырнадцати лет с дворняжкой на ремешке. Увидев нас, он пустился в бегство, испугался. Догнали, вразумили, убедили в том, что мы не людоеды, выслушали его историю, стандартную, в общем-то. Родители и все, кого он знал, умерли, остался один, щенка нашел через пять дней после эпидемии… Как и когда заразился механовирусом, осталось неизвестным. Мы подождали, пока парень сходит домой забрать вещи, и тоже отвезли его в Лейпясуо.
Уникальную новость принесли в клюве Полковник вместе со своими «унтерами» – тремя бывшими вояками, которые вместе с Макеевым образовали подобие генштаба. Эти ничего и никого не боялись, ездили шакалить попарно или вообще в одиночку и держались слегка высокомерно, полагая себя высококлассными профи и отпетыми головорезами, которым не страшен любой серый волк. Светку, впрочем, они боялись как огня, да и Полковник умел застроить подчиненных. Так вот, господа офицеры обнаружили под Сестрорецком целое стадо коров, аж семнадцать особей обоего пола. Там вообще был своеобразный экологический заповедник, настоящий остров жизни посреди океана смерти. На следующий день я поехал вместе с ними – проинспектировать.
