Пересечение Эйнштейна - Дилэни Сэмюэль Р. (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— Вы не знаете, что делали с ними, когда я был мальчиком, молодым Ло. Несколько из них умудрились сбежать из клетки, и вы не видели, как они тащились из джунглей. Вы не читали жестоких параграфов указа об общей норме, от которых кровь стыла в жилах. Многим людям, которых мы сейчас называем Ла и Ло, пятьдесят лет назад не разрешили бы жить. Будьте довольны, что вы — дети более цивилизованного времени.
Да, они были людьми. Но я давно задаюсь вопросом и удивляюсь, что заставляет заботиться о них Ле Навозника?
Я возвратился в деревню.
Ло Ястреб разглядывал свой арбалет, подняв его над головой. Возле его ног лежала куча стрел.
— Как поживаешь, Ло Чудик?
Я поднял стрелу ногой и повертел ее.
— Уже поймал быка?
— Нет.
Я хорошо владел мачете. Был у меня и особый удар — моя гордость.
— Пойдем, — сказал я.
— Сначала присядь и отдохни.
Пока я отдыхал, он закончил натягивать тетиву арбалета, принес второй для меня, и мы спустились к реке.
Вода в реке была желтой от ила. Течение было сильным; над водой, словно волосы, свисали папоротники и длинные стебли травы. Мы прошли по берегу около двух миль.
— Что убило Челку? — спросил я наконец.
Ло Ястреб присел на корточки и стал разглядывать бревно, на котором виднелись следы от рогов.
— Ты был там. Ты видел. Только у Ла Страшной есть какие-то догадки.
Мы отошли от реки. Кусты ежевики царапали краги Ло Ястреба. Мне обувь была не нужна: кожа у меня крепкая, ее не сравнить например с кожей Увальня или Маленького Джона.
— Я ничего не видел, — сказал я. — Что предполагает Ла Страшная?
С дерева сорвался большой белый ястреб и полетел прочь. Челке обувь тоже была не нужна.
— Что-то убило Челку, потому что она была неработоспособной.
— Челка была работоспособной! Была!
— Тише, тише, мальчик.
— Она пасла стадо, — заговорил я, немного успокоившись. — Она умела ухаживать за животными и понимала их. Опасности миновали ее, а все прекрасное стремилось к ней.
— Глупости, — сказал Ло Ястреб, перешагивая через грязную лужу.
— Она без помощи жестов и слов перегоняла животных, куда хотела или куда нужно было мне.
— Этого вздора ты наслушался от Ла Страшной.
— Нет. Я сам видел. Она могла передвигать животных, как гальку.
Ло Ястреб начал говорить что-то еще, но вдруг запнулся, как будто только услышал, что я сказал.
— Какую гальку?
— Гальку, которую она подняла и швырнула.
— Какую гальку, Чудик?
И тут я рассказал ему ту историю.
— ...И она использовала это свойство, — закончил я. — Она охраняла стадо, она охраняла его даже без меня.
— Только сама не смогла уберечься, — сказал Ло Ястреб и зашагал дальше.
Мы пошли молча, только шепот листьев нарушал тишину. Я размышлял.
Вдруг:
— Аааааааа... — три разных голоса.
Листья взметнулись, и троица братьев Блой стремглав понеслась к нам.
Один из них бросился на меня, и я схватил в охапку этого бьющегося в истерике, рыжеволосого десятилетнего мальчишку.
— Э-эй, ты уже здесь, — сказал я спокойно.
— Ло Ястреб, Чудик! Там...
— Успокойся, ты уже прибежал, — прибавил я, пытаясь уклониться от его локтя.
— ...там! Он топчет все и бьет копытами по камням... — Это где-то под боком завопил другой из братьев.
— Где там? — спросил Ло Ястреб. — Что случилось?
— Там, где...
— ...возле старого дома, недалеко от того места, где провалилась крыша пещеры в...
— ...бык пришел сверху и...
— ...он ужасно огромен и ходил...
— ...он зашел в старый дом...
— ...мы играли внутри...
— Держись, — я поставил Блоя-3 на землю. — Где все это было?
Они повернулись и указали на лес. Ястреб сжал свой арбалет.
— Прекрасно. Вы, мальчики, возвращайтесь в деревню.
— Скажи... — я поймал Блоя-2 за плечо. — Какой он величины?
Он заморгал.
— Не помнишь, — сказал я, — Тогда идите.
Они посмотрели на меня, на Ло Ястреба, оглянулись на лес, откуда прибежали, и побрели к деревне.
В молчаливом согласии мы с Ястребом повернулись и пошли по следу ребятишек, отмеченному сломанными ветками и сбитыми листьями.
Бревно, раздробленное с одного конца, лежало поперек тропинки. Мы перешагнули его и, продравшись сквозь кустарник, вышли на поляну.
Тут валялось множество разбитых в щепки досок. Пятифунтовые балки дома тоже были разбиты, и только одна из четырех выдержала.
Соломенная крыша была сорвана и отброшена на ярд в сторону. Когда-то давно Кэрол выращивала в этом саду цветы; ей тогда пришлось покинуть деревню. Мы шли вниз, к ее бревенчатому дому, который был настолько уютным, что... да, она там вырастила живую изгородь из таких пушистых оранжевых цветов, ну, вы знаете...
Я остановился возле бычьего следа, впечатавшего в землю ветки и листья. Моя нога свободно поместилась в оттиске. Два дерева на поляне были вырваны с корнями. А другие два, побольше, — сломаны; оставшиеся от них «пни» были гораздо выше меня.
Путь быка на поляне можно было легко определить по вывороченным и разбросанным кустам и виноградным лозам.
Ло Ястреб легкой походкой расхаживал по поляне, беззаботно размахивая арбалетом.
— Надо бы держаться поосторожней, — я рассматривал следы разрушения.
— Бык, кажется, огромен.
— Ты же не первый раз охотишься со мной.
— Да, конечно. Но разъяренного быка нельзя надолго терять из виду.
Ло Ястреб направился к лесу, и я пошел за ним.
Пройдя десять шагов вглубь леса, мы услышали, как где-то с грохотом упало дерево — тишина — потом снова упало дерево.
— Конечно, если зверь такой большой, то он себе спокойно разгуливает по лесу, — сказал я.
Снова затрещали деревья.
Потом раздался душераздирающий рев. В нем звучал металл. Ярость, пафос и гром вырывались из бычьих легких с такой силой, что дрожали деревья.
Мы крались под серебристо-зеленой листвой по прохладной и опасной прогалине, шаг за шагом, осторожно переводя дыхание.
Потом слева, среди деревьев...
Он двигался скачками, сотрясая землю так, что с деревьев осыпались листья и ветки.
Бык уставил на нас мутные, бурые, налитые кровью глаза. Из мокрых черных ноздрей вырывался пар. Глазные яблоки громадины были больше моей головы.
Он был очень величественен.
Потом бык опустил голову, мотнул ею, сломал ветку и опустил свои руки на землю — у него было две руки с ороговевшими пальцами, каждый толщиной с мою руку — замычал, снова поднялся и запрыгал прочь.
Ло Ястреб выстрелил. Стрела пролетела между деревьями и попала животному в бок. И великан с ревом умчался.
— Бежим! — крикнул Ястреб и побежал за быком.
И я помчался за этим сумасшедшим стариком, побежал убивать прекрасного зверя. Мы карабкались по раздробленным камням ущелья (они были целыми совсем недавно, когда я бродил здесь в послеполуденное время. Дул ветерок, и в моей руке — рука Челки... на моем плече, на моей щеке). Я спрыгнул вниз на дорогу и, поскользнувшись, растянулся на заросших мхом кирпичах, которыми была вымощена дорога. Мы побежали вперед и...
Некоторые вещи настолько малы, что их трудно увидеть. Другие настолько велики, что нужно отойти, удалиться, чтобы понять, что это такое.
Мы наткнулись на дыру в земле, отверстие около двадцати метров в диаметре. Под ним, вероятно, находилась пещера. Я не знал, что и здесь появился такой пролом.
Бык внезапно заревел из него, выдав свое местонахождение.
Когда эхо затихло, мы подползли к осыпающемуся краю и заглянули в пещеру. Внизу я увидел солнечные пятна на шкуре быка, вертящегося в яме.
Внезапно он выпрямился, ворочая глазами и размахивая волосатыми руками.
Ло Ястреб отпрыгнул назад. Когти были всего в пятнадцати футах от нас.
— Похоже, этот тоннель ведет в пещеры, из которых вытекают родники, — прошептал я. Перед чем-нибудь величественным — только шепотом.
