Онейрос - Колин Владимир (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Как и рядовые граждане, ученые задумываются о причинах этого явления, и самые фантастические предположения пользуются доверием за отсутствием единого убедительного объяснения. Но несмотря на все это...
Мадам Месал не успела узнать, что случилось "несмотря на все это", потому что дверь открылась, и в лавку вошел господин Дуста.
- Добрый день, мадам Месал, - оптимистически возгласил он. -Ну, как дела?
- Добрый день, господин Дуста. Помаленьку, - скромно ответила мадам Месал, одной рукой протягивая ему пачку "Тарборы", а другой беря деньги.
- Итак? - спросил господин Дуста, закуривая сигарету.
- Ах, господин Дуста!
Мягкий и ясный, как голубое небо, по которому только что пролетел взвод херувимов, взгляд старой женщины выражал благолепие и счастье.
- Не могу ли я вам чем-нибудь помочь?
Вопрос был необычным: на протяжении двадцати лет ему и в голову не приходило, что старуха могла нуждаться в его помощи. Но мадам Месал не казалась удивленной.
- Спасибо, - сказала она. - Нет, зачем же? .. Может быть, это я могла бы вам помочь? Поштопать чулки или... ведь вам, холостяку, должно быть нелегко ...
- Вы просто как мать! - умилился господин Дуста, находя все же вполне естественной внезапную заботливость продавщицы табака.
- Я ведь все равно забочусь о своем жильце, - как бы извиняясь, произнесла старая женщина.
- Ах вот как! У вас есть жилец?
- Как, вы его не знаете? Он ведь тоже работает у Гар энд Гу... Дунла из Отдела изобретений!
- Не имел удовольствия, - церемонно ответил господин Дуста и, даже не задумываясь о том, что говорит, добавил:-Но, разумеется, я был бы счастлив ...
- Нет ничего легче, - уверила его продавщица. - Он почти не выходит из дому. Когда вам будет угодно, сообщите мне и я его уведомлю ...
- Я очень вам благодарен, мадам Месал. До завтра!
Старший архивариус покинул табачную лавочку в полном восторге. На улицах люди улыбались друг другу, и обычная толкотня в переходах метро сменилась живой, ненавязчивой любезностью. Господин Дуста уступил свое место какой-то продавщице, которая в свою очередь поднялась через несколько минут, чтобы усадить старую женщину (в ужасной черной шляпке, украшенной полным набором овощей). Пассажиры говорили о сне, собравшем всю Терезию на Площади независимости, и господин Дуста ввернул замечание, встреченное всеми весьма благосклонно: - О господи, если бы такой же прекрасный сон приснился нам и в эту ночь!
Он вовремя явился на работу, где Никламас встретил его улыбкой, растянувшей его рот до самых ушей, и едва успел натянуть нарукавники из черного сатина, как зазвенел телефон: генеральный директор созывал всех служащих в актовый зал, где в конце года устанавливали новогоднюю елку, и председатель административного совета произносил свою неизменную речь, после чего распределялись подарки, купленные на добровольные пожертвования служащих.
Зал наполнился людьми. Среди почтенных стен (увешанных портретами основателей процветающего завода Гар энд Гу, достойных и бородатых господ Гарана и Гумалла, между которыми висели фотографии фабрички, построенной им более полувека тому назад) голоса звучали приглушенно, как перед поднятием занавеса в театре. Господин Дуста любезно здоровался со своими соседями и от всей души захлопал, когда генеральный директор появился за столом, находившимся прямо под портретами бородатых основателей завода, и, как боксер на ринге, приветствовал собравшихся, подняв над головой руки и сжав их в искреннем сердечном порыве.
- Дамы, барышни и господа, дорогие друзья и уважаемые сотрудники! начал директор, - я не хочу отрывать вас от занятий, которые, я уверен, вы все горячо любите. Трудные времена заставили наше предприятие внести строгий режим, отступив тем самым от девиза фирмы - лапидарной формулы господ Гарана и Гумалла, которые с любовью смотрят на нас с этих портретов: "Живи и жить давай другим". (Оживление в зале.) Времена не изменились спешу это подчеркнуть - но завод Гар энд Гу всегда находился во главе прогресса. Поэтому он стремится и на этот раз показать положительный пример. Дамы, барышни и господа! Имею честь сообщить вам, что исключительные по размерам наградные будут вручены всем без исключения членам нашего тесного семейства - разумеется, пропорционально заработной плате. Деньги можно получить сегодня же. Доставьте мне, пожалуйста, удовольствие и загляните, в течение дня, в кассу. До свидания!
Аплодисменты загремели с новой силой (господин Дуста даже запел первые такты национального гимна, но его примеру последовал один лишь Никламас, и их голоса вскоре покрыл шум аплодисментов). Затем все разошлись по своим рабочим местам, обмениваясь впечатлениями. Члены профсоюза христиан видели в необыкновенном поступке администрации руку провидения; социал-демократы заявляли, что черт не так страшен, как его малюют иные, а коммунисты (в которых метило это замечание) удивлялись наивности дирекции, воображавшей, что ее столь явная уловка приостановит борьбу служащих за свои законные права.
Но странно: вскоре разнесся слух, что и другие предприятия, по собственной инициативе, выдали служащим наградные, а некоторые мясники снизили цену на бифштексы, что весьма смутило министра финансов, уже три года готовившего соответствующий закон. Благотворительные учреждения получили значительные суммы от ряда жертвователей, пожелавших сохранить свои имена в тайне. Что же касается "ночных красавиц", то они дарили посетителям свои ласки по таким низким ценам, что это привело в восторг все терезианское население мужского пола - от гимназистов старших классов до академиков и министров.
Всеобщие сны продолжались каждую ночь, преобразуя характеры людей и внушая им такую щедрость, что даже безработица начала сокращаться, достигнув уровня, серьезно озаботившего атлантических партнеров Перении. Экономист, известный своими пессимистическими прогнозами, опубликовал в "Перенезской нации" статью, в которой черным по белому доказывал, что, если в остальных частях страны экономическое положение никак не изменилось, терезианцы имеют все шансы в ближайшем будущем осуществить знаменитое пожелание Каспора IV - чтобы каждый гражданин имел к столу молочного поросенка. Следствием статьи был необычайный приток в Терезию бродяг, что взволновало Префектуру полиции и заставило ее организовать ряд необычайно широких облав - чтобы выслать всех туда, откуда они явились. Некоторые проповедники возвестили, что Терезия вот-вот станет новым Сионом, но секретный циркуляр Ватикана несколько умерил их энтузиазм.
А сны продолжали властвовать над умами засыпающих терезианцев, возвращая скептических потомков Терезиануса в неизреченный рай их детства. То, что им снилось, было, по сути, все теми же наивными сказочками о примирении волков и овец, о всеобщей благожелательности и щедрости, но странным было - наряду с их неудержимой властью над умами - производимое ими влияние. Ни один человек, видевший такой сон, не мог устоять, чтобы не подарить нищему рубашку со своего плеча. Многие снимали рубахи прямо на улице и дарили их бродягам, плотным строем вышедшим из-под мостов Успы. Как в рассказах графини де Сегюр, жизнь приобрела розовый цвет. Число преступлений невероятно сократилось, заставив задуматься полицейских агентов, коллегию адвокатов и состав суда.
И тут, как гром среди ясного неба, пронесся слух о разорении банка Леви. И началась цепь самоубийств.
Господин Дуста вздохнул и протянул руку к пачке папирос. Но пачка была пуста. Он курил, позабыв обо всем на свете, и лишь обнаружив перед собой пепельницу, полную окурков, взглянул на часы. "Время идет, - философствовал архивариус, - и это нам не на пользу ..." И медленно встал. Он помнил, что должен что-то сделать, и все же не мог сказать, для чего встал с кресла. Он открыл окно, и табачный дым белесыми полосами потянулся в ночь, густо-синюю, как в цветных фильмах.
- М-да... - тихо процедил господин Дуста, сам не зная, что хочет этим сказать.
