Планета для робинзонов - Забелло Юрий (книги серии онлайн .TXT) 📗
Фу, наконец-то добрался до главного! Чуть хрипловатый голос генерального секретаря начал зачитывать имена и фамилии:
— Капитан корабля Франсуа Дюма, Франция;
навигатор — Френк Хонани, алгонкин, регион Северная Америка;
механики — Ежи Ковальский, поляк, Герман Шмидт, немец;
электронщики — Мванза, зулу, Ю Ван Фуч, китаец, Нгуен Вонг, вьетнамец;
инженеры связи — Ингрид Бьёрнсон, датчанка.
Тёплая волна радости поднялась откуда то из области сердца и залила все её существо. Ингрид пропустила несколько имён, для неё все вдруг перестало иметь значение. Как вдруг проснулся страх: а включён ли Каури? Голос председателя продолжал звучать:
— Джен Хиллард, Англия;
метеоролог — Амрита Чавда, Индия;
врачи — Флория Понти, Италия, Юсика Сикамоту, Япония, Кваме Ампофо, фульбе;
программисты — Амелия Менолес, Куба, Линия Статирос, Греция;
биологи — Энн Тейлор, Новая Зеландия, Ока-о-Ира, Полинезия, Афенор Тлемен, туарег;
геологи — Каури, Меланезия.
Теперь Ингрид успокоилась окончательно. — ошибки не произошло. Каури невозмутимо слушал дальше. Ни один мускул не дрогнул на его лице. А перечисление продолжалось:
химик — Ндоло, йоруба;
водители вибролетов — Андрей Коваленко, украинец, Нью, Малайя;
языковед — Тойво Маттикайнен, Финляндия;
фото-кинорепортер — Сурен Гапоян, Армения;
корабельный повар — Лемма Мэнгэша, амхара.
— Как видите, экипаж интернациональный. В нем нет двух представителей одной национальности. В составе экипажа — одиннадцать женщин. Конечно, перечислены только основные специалисты. Каждый член команды в совершенстве владеет ещё одной, двумя и даже тремя специальностями. Во всяком случае, мне кажется, что такой экипаж сумеет достойно представить человечество!
— Выбирая этих представителей, мы преследовали ещё одну цель — окончательную отработку интерлингвы — всеобщего языка. Как вы все знаете, работа в этом направлении начата давно. И мы имеем уже такой язык. На нем ведутся все переговоры, издаются все официальные документы. Но он вызывает и справедливые нарекания. Ибо по своим выразительным свойствам ещё очень и очень далёк от совершенства. Да это и понятно: все языки, на которых говорит человечество, складывались и оттачивались веками. Интерлингва же, в её нынешнем виде, существует всего тридцать—сорок лет. Меня могут спросить: а причём здесь экипаж корабля? Отвечаю: каждый из членов команды, кроме интерлингвы, владеет ещё двумя—тремя языками. В силу своей интернациональности, в процессе многолетнего общения, каждый из них внесёт в язык корабля что-то своё, характерное для его родного языка. Многие из этих внесений просуществуют недолго, как какой-нибудь языковый казус. Многое же всерьёз приживётся в языке. Так что после возвращения корабля, мы будем иметь новую, проверенную годами редакцию интерлингвы.
— Теперь о названии корабля. Вы заметили, я ни разу не назвал его. Я это сделал вполне сознательно. Название корабля должны дать жители тридцать седьмого региона — Испании и Португалии. Это будет их вклад в интернациональную экспедицию. По-видимому, на днях мы уже будем знать, как они решили назвать нашего посланца к далёким мирам.
— Первый корабль уже построен и в ближайшее время сможет стартовать с Лунного Космодрома, расположенного в кратере Жюля Верна, рядом с морем Мечты на обратной стороне Луны. По предварительным расчётам, полет продлится около десяти лет в одном направлении, хотя его участники за это время постареют только на три года. Трудно предположить, что их ждёт в конце пути. Возможно, что планета, которую найдёт нам экспедиция, окажется настолько подходящей, что часть команды на ней останется, подготавливая место для будущих переселенцев. Возможна и обратная картина: жизнь на этой планете будет сопряжена с такими трудностями, что придётся от неё отказаться вообще. Все это предрекать трудно, все эти вопросы будет решать сам экипаж. На месте им будет виднее.
— В общем, пожелаем им счастливого полёта!
В это же самое время на другом конце земного шара слушали выступление Генерального секретаря студенты Саламанского университета. Вечернее солнце заглядывало в высокие стрельчатые окна древнего здания, скупо освещая напряжённые лица. Сразу же после заключительных слов в аудитории поднялся шум.
Отдельные реплики слились в общий гул голосов. В основном звучало сожаление, что «нашим сильно не повезло». Неожиданно в аудиторию ворвался Хесус, хваставшийся всегда, что его предок, знаменитый Жиль Блас из Сантильяны, тоже учился в этих стенах. К счастью, он ничем не походил на своего мифического предка.
— Вы уже выключили видеофон? — закричал он с порога.
Шум на минуту стих.
— Сразу же после окончания, — ответили сразу несколько голосов.
— Вы же пропустили самое интересное! По всему нашему региону открыты пункты для регистрации предложений как назвать корабль! — кричал Хесус, хотя все и так Молчали, ожидая, что он ещё скажет.
— Пункты будут работать три дня, — продолжал Хесус. — Все предложения пойдут в машину. Она выберет шесть вариантов, наиболее часто встречающихся, а в воскресенье состоится всенародное голосование!
— Давайте и мы придумаем, как назвать корабль! — закричала одна из девушек.
Все дружно поддержали предложение. Хесус прошёл к экрану дисплея и сел за пульт:
— Вы называйте, а я запишу, потом устроим обсуждение.
— Реал! — закричал высокий студент с лохматой причёской.
На него зашикали.
— А что? — не сдавался он. — Они трижды были чемпионами мира!
— Это не серьёзно, — отвечали ему. — Для футбольной команды такое название годится, для межпланетного корабля — нет!
— Саламанка! Эстремадура! Альгамбра! — предложения сыпались со всех сторон. Но Хесус только качал головой и не прикасался к клавишам. На экране ещё не было ни одного слова. Когда первые страсти улеглись, он повысил голос.
— Все это не годится. Надо что-то общее для всего региона.
— Испания! — закричала полная девушка из заднего ряда.
— Лучше уж Иберия!
— Действительно, Иберия лучше, — ответил Хесус, его быстрые пальцы пробежали по клавишам. На экране появилось первое название.
— Нет, лучше дать ему имя героя! Назовём корабль Сидом!
— Серторий! Это ещё древнее!
— Герильеро!
— Почему обязательно героя? Почему не писателя? Я предлагаю Сервантес!
— Лучше уж «Алжирский пленник»!
— Может быть, «Дон Кихот»? Или «Санчо Панса»? — с иронией донеслось из зала. Все засмеялись. В наступившей после взрыва смеха тишине раздался низкий грудной голос невысокой девушки:
— Долорес Ибаррури!
— Пасионария! — закричал кто-то из зала.
— Правильно! Правильно!
Хесус стёр с экрана все надписи. Снова его быстрые пальцы забегали по клавишам.
— Пламенная.
И тут же зал взорвался:
— Почему «Пламенная»?
— Я перевёл на интерлингву, — отвечал Хесус.
— Нет, нет! — закричали из зала. — Не надо переводить! Пусть будет именно «Пасионария»!
— Немедленно в ратушу!
В считанные минуты изготовили лозунги: «Мы предлагаем „Пасионария“, „Наше название „Пасионария!“ и просто „Пасионария“. Вышли на улицу. Кто-то запел «Роха бандера“. Песню подхватили. Неожиданно получилась очень внушительная колонна, которая и двинулась к Пласа Майор, обрастая все новыми и новыми людьми.
***
Последние приготовления окончены. Громада корабля, окружённая стартовыми конструкциями, высилась посреди кратера Жюля Верна. За две недели, проведённые на Луне, экипаж успел перезнакомиться и сдружиться. Все космонавты принимали участие в предстартовых работах. Наконец, все-все сделано. Вот он стоит, красавец! На носу — надпись золотыми буквами: «Пасионария». Чуть ниже, меньшими: «Земля». На долгие годы он должен стать для них родным домом.
В прощальный вечер все собрались в большом зале Лунного Космопорта. Было немножко грустно, беспокойно. Кто знает, как оно все сложится. Может быть, кому-то и не суждено снова увидеть Землю? Специально для улетающих видеопрограммы показывали репортаж с Земли.
