Выход за пределы - Шеффилд Чарльз (книги .txt) 📗
Дари вскочила и подошла к открытому окну.
— Значит, ты уезжаешь. — Стояла теплая ночь, легкий ветерок колыхал листья пальм, их шорох приглушал тоску, звучавшую в ее голосе. — Ты потратил четыре дня и преодолел девять световых лет, чтобы добраться сюда, побыл со мной лишь два часа и уже хочешь распрощаться.
— Что поделаешь, если нам больше нечего сказать друг другу. — Ханс Ребка поднялся, бесшумно прошел по толстому ковру и обнял Дари. — Я не просто приехал в гости, любовь моя. Я набираю команду. Мы с Джулианом Грэйвзом отправляемся в дальнюю дорогу. Никто не знает ее длины и никто не знает, вернемся ли мы обратно. Можешь ли ты поехать с нами?
Дари взглянула на терминал, где еще оставались дополнения к пятому изданию, ожидающие окончательной сверки, на стол, где лежал ее дневник, в котором под заголовком «Важнейшие дела» перечислялись семинары, коллоквиумы, сроки предоставления публикаций, даты посещений делегаций, дни рождений, пикников, праздников и званых обедов. Она подошла к столу, выключила терминал, закрыла дневник и спросила:
— Когда отправляемся?
3
Залы ожидания в космопорту Миранды располагались на девятом пассажирском кольце Низа — в двадцати шести милях от подножия Ствола. Уборкой и поддержанием порядка в них занимались роботы, но после инцидента с послом Дорадан Коулубридой, которая едва не умерла голодной смертью, пока роботы старательно вытирали, мыли и полировали пол вокруг нее, специальные контролеры присматривали за роботами и время от времени обходили залы.
Один из таких контролеров топтался сейчас около зала ожидания N_7872, в центре которого какое-то молчаливое существо не то чтобы заняло, а, можно сказать, переполнило диван. Три раза контролер Гарнофф приближался к нему и три раза отсыпал.
Он прекрасно знал, с кем имеет дело. Это была взрослая кекропийка, одна из тех гигантских слепых членистоногих, которые главенствовали в Кекропийской Федерации. Однако именно эта казалась странной по двум причинам. Во-первых, с ней не было раба-переводчика лотфианина, которые неизменно сопровождают кекропийцев. А во-вторых, она выглядела чересчур грязной и потрепанной. Шесть суставчатых ног беспорядочно разбросаны в стороны, а не подобраны аккуратно под себя в общепринятой позе отдыха. Конец тонкого хоботка, вместо того, чтобы аккуратно покоиться в мешочке под складчатым подбородком, свободно болтался, падая на темно-красные грудные сегменты.
Жива от или нет? За пять часов, то есть с самого начала дежурства Гарноффа, кекропийка не пошевелилась. Он подошел и встал около нее. Белая безглазая голова не шелохнулась.
— С вами все в порядке?
Он не ждал словесного ответа, но если кекропийка жива, то несомненно услышит его своими желтыми открытыми рожками на голове. Так как кекропийцы «видели» эхолокацией, издавая высокочастотные звуковые импульсы из складчатого резонатора на подбородке, ее слух был гораздо тоньше и шире по диапазону, чем человеческий.
С другой стороны, она не могла ответить на каком-либо понятном ему языке. Поскольку слух у кекропийцев использовался для «зрения», разговаривали они друг с другом химически, испуская и принимая феромоны, причем их язык был очень богатым и выразительным. Две похожие на листья папоротника антенны на макушке могли улавливать и различать даже молекулы из тысяч запахов, испускаемых апокринными железами на грудной клетке кекропийцев.
Но если она жива, она должна понять, что с ней разговаривают, и как-то отреагировать.
Никакой реакции не последовало. Желтые рожки не повернулись в его сторону, антенны остались свернутыми.
— Я спрашиваю, с вами все в порядке? — повторил он громче. — Может, вам чем-то помочь? Вы меня слышите?
— Не сомневайтесь, — произнес за его спиной человеческий голос. — Вы ей порядком осточертели. Так что заткнитесь и оставьте ее в покое.
Гарнофф обернулся и оказался лицом к лицу с коренастым смуглым мужчиной в заношенной рубашке и грязных брюках. Ему не мешало бы побриться и выспаться, но своим поведением он прямо-таки излучал энергию.
— А вы кто такой, черт побери? — К гостям Миранды полагалось обращаться повежливее, но манеры этого пассажира оставляли желать лучшего.
— Меня зовут Луис Ненда, я — карелланец.
— Я дежурный контролер и обязан следить за порядком в залах ожидания. А она, — Гарнофф указал на кекропийку, — выглядит… э-э… не совсем живой.
— Ерунда. Она просто устала. Я тоже устал. Мы приехали издалека. Так что оставьте нас в покое.
— О! Когда это вы научились читать мысли кекропийцев? А вот мне кажется, с ней что-то не в порядке.
Коренастый путешественник двинулся было на Гарноффа, затем передумал и устроился на диване рядом с кекропийкой.
— Что за черт! У меня хватает забот, чтобы препираться еще и по этому поводу. Атвар Ххсиал — мой партнер. Я понимаю ее, она понимает меня. Не хотите ли взглянуть на этот зал сверху?
Он на секунду замолчал и нахмурился, сосредоточенно уставившись перед собой. Внезапно кекропийка зашевелилась. Две суставчатые лапы протянулись и схватили Гарноффа за талию. И прежде чем контролер успел крикнуть, он поднялся высоко в воздух и повис в этих клешнях, беспомощно дергаясь.
— Довольно. Опусти его поаккуратнее. — Луис Ненда кивнул, и кекропийка осторожно поставила Гарноффа на пол. — Убедились? Или нужна более масштабная демонстрация?
Но Гарнофф уже пятился от них подальше.
— Оставайтесь и загибайтесь здесь на здоровье, мне все равно. — Отойдя на безопасное расстояние, он остановился. — Как, черт возьми, вы это делаете? Я имею в виду, разговариваете с ней? Я думал, что ни один человек не может общаться с кекропийцами без переводчика.
Луис Ненда, глядя мимо Гарноффа, пожал плечами:
— Мне сделали наращение. Дома, на Карелле. Могу испускать и принимать феромоны. Отвалил чертову уйму денег, но игра стоит свеч. А теперь дайте нам отдохнуть.
Он подождал, пока Гарнофф скроется из зала, и тогда приемные рецепторы кекропийки наполнила беззвучная феромонная речь:
— Ты права, Ат. Они здесь, на Миранде. Остановились в Дельбрюке. Оба — и Жжмерлия, и Каллик.
Незрячая голова удовлетворенно кивнула:
— Я так и думала. — Атвар Ххсиал пошевелила надкрыльями, словно отряхиваясь от многодневной пыли странствий. — Это неплохо. Ты установил с ними связь?
— Отсюда слишком опасно. Лучше мы встретимся с ними лично. Тогда их никто не сможет отговорить.
— Никто не сможет отговорить моего Жжмерлию, как только он узнает, что я жива и нахожусь здесь. Но я согласна, что личный контакт предпочтительнее… если это можно осуществить. Как ты предлагаешь нам действовать дальше?
— Ну… — Луис Ненда полез в карман и вытащил тоненькую карточку. — Последний прыжок полностью исчерпал наш кредит. Как далеко до Дельбрюка?
— Две тысячи четыреста километров полета по прямой.
— Мы не можем себе этого позволить. А как насчет наземного транспорта?
— Как низко мы пали! — Атвар Ххсиал, сгорбившись, погрузилась в вычисления. — Три тысячи восемьсот километров по суше через полюс, если избегать больших акваторий.
— Ладно. — Наступила очередь Ненды заняться расчетами. — Три дня наземным транспортом. Далее. На поездку нам хватит в обрез, но на еду в дороге ничего не останется. Что думаешь?
— Я не думаю. — В феромонах звучала покорность судьбе. — Когда нет выбора, я действую.
Кекропийка расправила все свои конечности, встала и нависла над Луисом Нендой.
— Вперед, в Дельбрюк. Как говорят у меня на родине: «Хуже нерешительности — только медлительность».
Спустя три дня преобразившийся Луис Ненда помогал Атвар Ххсиал выйти из автобуса в Дельбрюке. Он был чисто выбрит и одет в модный новый костюм ярко-синего цвета.
— Что ж, все сработало весьма успешно, — ухмыльнулся он своими феромонами, а сам тем временем с торжественным видом помахал на прощание четырем мрачным пассажирам и подозвал местное такси, размеры которого подходили к габаритам чужаков.
