Враг мой (Авторский сборник) - Лонгиер Барри Брукс (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
Собравшиеся вокруг мертвого тела вождя чувствовали затылками запрет убивать, продиктованный Ааквой. Но ни один не стал оглядываться, чтобы увидеть оставшегося без копья. Никто не вырвал из груди Бантумеха копье, чтобы опознать убийцу по метке на древке.
Видя подбирающихся к трупу костровых, Ухе сам поднял над головой решившее дело копье.
— Теперь вы видите, что сам Ааква сказал свое слово?
И Ухе бросил копье в костер. Если на древке и была метка, обрекавшая хозяина копья на казнь, она тотчас была уничтожена огнем. Как гласит предание, то была метка самого Ааквы.
Кто-то из охотников издал победный клич, к нему стали присоединяться остальные. Наконец радостные вопли заглушили рокот барабанов смерти. Все дружно принесли клятву верности Ухе и новому Закону Войны Ааквы. Старейшины разошлись, торопясь донести новый закон Ааквы до своих кланов, охотники стали готовиться к предстоящим битвам.
В ночи снова зарокотали ничем не заглушаемые барабаны смерти, костровые бросили выскобленные кости Бантумеха в костер старейшин. У костра оставался только Ухе да охотник по имени Консех, присевший перед огнем. В руках у охотника не было копья, лицо не выдавало чувств.
— У меня есть вопрос, Ухе.
— Спрашивай, Консех.
— Когда с тобой говорит Ааква, где раздается его голос: в твоей голове, во чреве, в желудке?
Ухе внимательно посмотрел на охотника, и ему показалось, что табу Ааквы пляшут над головой Консеха, как зловещие призраки.
— Ты дерзок, Консех.
Охотник выпрямился, призраки исчезли.
— Мой вопрос требует ответа, Ухе. Новый закон Ааквы обращается к нам через чрево и брюхо.
— Ты отвергаешь новый закон? — Охотник замахал руками.
— Нет, не отвергаю, ибо новый закон Бога Дневного Света обращается к каждому из нас, и голос этот не заглушить. — Консех уставился на костер старейшин, где среди чернеющих костей Бантумеха догорало прикончившее вождя копье. — Но это закон, вершить который был бы способен любой из нас.
Жрец Ааквы тоже посмотрел в огонь, где смертоносное копье уже нельзя было отличить от пылающих ветвей.
— У меня нет для тебя ответа, Консех.
Консех перевел взгляд на спины других охотников, суетящихся в ночи, готовящихся к войне.
— Вот только как поступят охотники, когда Ааква перестанет обращаться к их чревам и желудкам и его голос снова зазвучит у них в головах, а, Ухе?
И охотник побрел прочь, оставив Ухе с вопросом и с истиной.
Призыв следовать Закону Войны разлетелся по всей стране Мадах. Утро первого дня Ухе встретил, простертый на пепле от костра старейшин. Подойдя к новому вождю старейшин маведах, Ииджиа удивленно услышал, как тот молит кости Бантумеха о прощении. И сказал главный жрец Ааквы Ухе:
— Почему ты просишь Бантумеха о прощении? Мы все видели копье, убившее Бантумеха: не ты его метнул.
Ухе медленно поднялся из пепла и, стоя на коленях, встретил лицом первый луч Бога Дневного Света, ударивший из-за далеких гор Аккуйя.
— Почему ты не несешь своему народу Закон Войны, Ииджиа?
— Я уже сделал это. Мой народ уже выступил к южным отрогам гор Аккуйя. Я вернулся, ибо мое место — среди старейшин. Так почему ты просишь Бантумеха о прощении?
Ухе уставился на кострище.
— Моя рука лежала на том копье, как и твоя.
Ииджиа потемнел от гнева.
— Моя рука не запятнана кровью вождя, твоя тоже. Или голод лишил тебя разума?
Ухе выпрямился.
— Ступай назад, к своему народу, Ииджиа. Для претворения в жизнь Закона Войны мне нужны не прежние старейшины маведах, а другие, военные вожди.
— Почему же среди твоих военных вождей не может быть меня, Ухе?
Свет Ааквы, поднявшегося над горами Аккуйя, ударил Ухе в глаза.
— Потому, Ииджиа, что мои военные вожди должны обладать юношеской силой, мудростью старых охотников, беспримерной отвагой и глазами, видящими одну правду. А ты, Ииджиа, стар и немощен. Ты никогда не преследовал дичь. Ты труслив, дрожишь за собственную шкуру, а глаза твои видят только то, что хотят видеть.
Сказав так, Ухе зашагал от остывшего костра Бантумеха на свет Ааквы.
На девятый день половина кланов маведах собралась у южных предгорий Аккуйя, на берегу Желтого моря. Разбив лагерь, охотники, дожидаясь остальных кланов, зашли в море, но не смогли найти в ядовитой воде пищи. Те, кто входил в воду, заболели и умерли.
Маведах продолжали есть своих мертвецов и бить в барабаны смерти.
И призвал Ухе в свой шатер охотника Консеха, чтобы сказать ему:
— Консех, ты будешь первым моим военным вождем.
Глаза Консеха глубоко ввалились и потемнели от тяжких дум, но от слов Ухе сузились.
— Почему ты хочешь назначить меня вождем9
— Ты уважаемый охотник, тебе понятна разница между охотой на дичь и убийством других синдие. Ты знаешь цену того, что нам предстоит совершить. И я верю, что ты будешь стараться, Консех.
— Ты говоришь о том, что предстоит совершить нам. Разве Закон Войны — не дар Ааквы?
На эти слова Консеха Ухе не дал ответа, и охотник продолжил:
— Ты собираешься сеять горе и совершать постыдные дела, чтобы достигнуть цели. Новый закон Ааквы — не дар бога чести, мира и справедливости.
— Я служу племени маведах, Консех, и сделаю все необходимое ради его спасения. Мир и другие старые табу Ааквы препятствуют нашему спасению. А теперь я предложу тебе сделку.
— Что за сделка, Ухе?
— Держи при себе свой сарказм насчет того, насколько верно я служу Аакве, а я забуду про то, чью метку я увидел на копье, лишившем жизни вождя Бантумеха.
Консех побледнел и потянулся за каменным кинжалом.
— Я мог бы купить твое молчание по более сходной цене, Ухе.
— Если ты меня убьешь, Консех, то первое твое убийство будет бесцельным. — Ухе отвернулся от охотника и уставился на стенку шатра, на которой была нарисована карта южных склонов Аккуйя.
— Консех, мы должны перевалить через эти горы и нанести иррведах сокрушительный удар, какого они не ждут. Они не охотники, но считают себя воинами под защитой Ааквы. Там мы раздобудем еду и оставим в безопасности детей, чтобы обрушиться на дируведах.
— Дируведах — опытные охотники, — предостерег Консех.
— Да, но охотники — не воины. Вот мы и должны напасть на них так, чтобы они ломали головы, что происходит, пока не будет слишком поздно организовать сопротивление. Это значит, что мы сами должны стать воинами.
Ухе перешел в другой угол шатра, где были нарисованы кружочки, и указал на рисунок.
— Найди и приведи мне еще пятерых охотников. Все вы, шестеро, станете моими военными вождями. Каждый из вас шестерых подберет еще по шесть охотников на роль командиров. Выбирать надо только сильных, послушных и серьезных. Командиры тоже должны выбрать по шесть охотников, которым могут доверять. — Ухе обвел рукой свой рисунок. — Таким способом мы организуем все племя. Консех долго смотрел на рисунок.
— Трое лучших охотников, каких я знаю, не принадлежат к моему клану, — предупредил первый военный вождь. — И те охотники, которых больше всего уважают они сами, принадлежат к чужим кланам, а не к их собственным. — Консех перевел взгляд с рисунка на Ухе. — Это грозит смешением кланов маведах и утратой власти старейшин. Маведах превратятся в единый народ.
— Да. И это необходимо. Если понадобится, я сам займусь старейшинами.
— Как быть с детьми, Ухе? Кто займется добыванием еды?
Ухе снова указал на свой рисунок.
— Первые двое в каждой шестерке должны быть самыми стремительными охотниками. Они станут предводителями в битве. Первый атакует, потом отдыхает, а второй занимает его место и продолжает бой. Пока отдыхает второй, в дело снова вступает первый.
Следующие двое будут не так стремительны, зато они должны быть сильны и выносливы. Их обязанность — удерживать землю, захваченную первыми двумя, и защищать их с тыла. Если вражеское сопротивление окажется неожиданно сильным, они придут им на помощь.
