Крестовый поход машин - Герберт Брайан (список книг TXT) 📗
Ксавьер заговорил первым – ему стоило усилия сохранить спокойный тон.
– Мы хотим защитить вашу планету, старейшина Ренгалид. Если бы нас здесь не было, если бы наши корабли не отражали ежедневно натиск машин, то и вы сами, и весь ваш народ давно стали бы рабами Омниуса.
Ксавьер сидел неподвижно, выпрямив спину, на жесткой деревянной скамье напротив предводителя дзеншиитов. Ренгалид ни разу не предложил ему перекусить, хотя Харконнен был уверен, что сам он ел, когда солдаты уходили из зала.
– Рабами? Если вы так сильно озабочены нашим благополучием, примеро Харконнен, то где же были ваши корабли и вы сами несколько месяцев назад, когда тлулаксийский работорговец похищал из наших сел молодых здоровых мужчин и способных к деторождению женщин?
Ксавьер постарался не проявить раздражения. Карьера дипломата никогда его не манила – слишком нетерпелив он был для нее. Он служил делу Джихада верой и правдой, отдавая ему все свои силы. Алая форма символизировала пролитую человечеством кровь, а его невинное дитя Манион – малышу едва исполнилось одиннадцать месяцев – стал первым из новых мучеников.
– Старейшина, что вы сами сделали для того, чтобы защитить свой народ от набега работорговца? Я ничего не знал об этом инциденте до вашего рассказа и не могу ничего поделать с тем, что случилось в прошлом. Я могу лишь гарантировать вам, что жизнь под гнетом мыслящих машин окажется хуже.
– Так вы говорите, но это не опровергает лицемерия вашего собственного общества. Почему мы должны считать, что слово одного рабовладельца честнее слова другого рабовладельца?
Ноздри Ксавьера раздулись от едва сдерживаемого гнева. На что я трачу время?
– Если вы уж так хотите поговорить о старых обидах, то вспомните, что отказ вашего народа с самого начала участвовать в борьбе уже стоил свободы миллиардам людей и обошелся в миллионы смертей. Очень и очень многие полагают, что вы в большом долгу перед человечеством.
– Нам одинаково чужды обе стороны в этом конфликте, – резко парировал седобородый. – Мой народ не примет участия в вашей бесцельной кровавой войне.
Удержавшись от столь же резкого ответа, Ксавьер произнес:
– Тем не менее вы попали между двух огней, и выбирать вам придется – хотя и против воли.
– Чем тираны-люди лучше тиранов-роботов? Я знаю одно: это не наша война и никогда не была нашей.
Рабочие внутри даритской дамбы открыли ворота шлюза и из ладоней двух колоссов – Мохаммеда и Будды – полились две мощные струи прозрачной чистейшей воды. Привлеченный этим внезапным шумом, Ксавьер поднял голову и увидел примеро Вориана Атрейдеса, который безмятежно шагал по вымощенной дороге от своего шаттла, приземлившегося на площадке старого примитивного космопорта. Улыбающийся темноволосый человек приблизился, и Ксавьер не мог в который раз не удивиться – это был все тот же юный, мужественный и стройный Вориан Атрейдес, каким был он после своего бегства с Земли много лет назад.
– Ты можешь умасливать их как хочешь, Ксавьер, но дзеншииты говорят на другом языке – не только в лингвистическом смысле.
Даритский старейшина с негодованием заявил:
– Ваша безбожная цивилизация всегда преследовала нас. Мы не желаем видеть у себя солдат Джихада – тем более в Даритсе, нашем священном городе.
Ксавьер поднял глаза и посмотрел в лицо Ренгалиду.
– Должен – для вашего сведения – сообщить вам, старейшина, что я не позволю мыслящим машинам овладеть этой планетой – не важно, будете вы нам помогать или нет. Падение IV Анбус еще на одну ступень приблизит машин к сердцу Лиги.
– Это наша планета, примеро Харконнен. И вам здесь не место.
Ксавьер побагровел:
– Тем более не место здесь машинам!
Вориана начала забавлять эта сцена. Он взял Ксавьера за локоть.
– Вижу, ты изобрел новый вид дипломатии.
– Я никогда не говорил, что я дипломат.
Улыбаясь, Вориан согласно кивнул.
– Если бы эти люди просто взяли и встали по стойке «смирно», услышав твой приказ, то все было бы гораздо проще?
– Я не оставлю эту планету, Вориан.
Из аппарата связи послышался треск, а потом раздался взволнованный голос Вергиля Тантора:
– Примеро Атрейдес, ваши подозрения оправдались! Наши сканеры засекли секретный лагерь мыслящих машин на плато. Кажется, это передовой плацдарм – там масса строительных машин, тяжелого вооружения и боевых роботов.
– Отличная работа, Вергиль, – отозвался Вориан. – Начинается главная потеха.
Ксавьер обернулся и бросил взгляд на погруженного в себя Ренгалида. Старец не желал больше видеть солдат Джихада.
– Здесь мы закончили, Вориан. Возвращаемся на флагман. Сейчас у нас будет масса дел.
Единственного будущего не существует. Для человечества всегда существует множество вариантов будущего, и они реализуются в зависимости от событий, с виду совершенно случайных.
Хроники муадру
Зимия поражала воображение – этот город был вершиной культуры свободного человечества. Обсаженные деревьями бульвары, словно лучи, отходили от величественного комплекса правительственных зданий и огромной мемориальной площади. По площади в разных направлениях беспрерывно деловым торопливым шагом куда-то шли мужчины в костюмах-двойках и дамы в расшитых платьях.
Иблис Гинджо, хмурясь, спешил по этому огромному пространству, направляясь к величественному Дому Парламента. Громада здания создавала иллюзию надежности, внушала веру в незыблемость хода вещей.
Но нет на свете ничего вечного. Ничто не вечно и ничто не надежно.
Его работой было вдохновлять людей, побуждать их к действию, убеждая, что злокозненные машины могут в любое время напасть на любую планету и что есть и среди людей подлые шпионы, втайне сохранившие верность Омниусу, и эти негодяи есть даже здесь, в самом сердце Лиги.
Временами Иблис преувеличивал опасность, но исключительно ради успеха борьбы.
Иблис – широкоплечий сильный мужчина с квадратным открытым лицом – был одет в просторный черный блейзер, украшенный золотым шитьем и сверкающими браслетами. Отстав на несколько шагов, за ним следовали несколько полицейских Джихада – агентов джипола, – всегда готовых молниеносно применить свое смертоносное оружие. Поблизости всегда могли затаиться изменники или наемные убийцы, служащие машинам.
Двадцать лет назад Иблис даровал себе титул «Великого Патриарха Джихада Серены Батлер», и толпа бешено приветствовала своего вождя, стоило ему появиться на публике. Он произносил речи, сплачивал людей, учил их, как думать и как поступать. Подобно Вориану Атрейдесу, Иблис некогда был доверенным человеком машин на Земле. Теперь он стал оратором и государственным деятелем высшего ранга – королем, политиком, религиозным лидером и верховным главнокомандующим, – окутанным во всех своих ипостасях одним харизматическим покрывалом. Он сам, без посторонней помощи проторил свой путь, беспрецедентную дорогу, приведшую его в элиту человеческого сообщества. Он знал историю и ясно видел в ней свое место.
Когда он, поднявшись по широким ступеням подъезда, вступил в высокое, украшенное огромными фресками фойе, в толпе парламентариев и чиновников воцарилась мертвая тишина. Иблис любил смотреть, как начинают люди мяться в его присутствии, краснеть и заикаться от смешанного чувства благоговения и страха.
Перед украшенной нишей – гробницей убиенного сына Серены Батлер Маниона – Иблис остановился с должным смиренным почтением. Манион, которого скульптор изваял в виде ангела, стоял, раскинув руки, готовый принять в дар охапки оранжево-красных ноготков, горевших, словно маленькое скопление сверхновых. Ноготок давно стали называть «цветком Маниона».
Зал был полон. Все места были заняты аристократами или планетными представителями. Именитые гости находились даже в проходах, усевшись на недавно изобретенные портативные кресла-подвески, которые могли парить в любом доступном месте.
