Параллели. Сборник научно-фантастических произведений - Сборник Сборник (книга бесплатный формат TXT) 📗

Мне становилось понемногу не по себе; не то чтобы я испугался — кто же серьезно испугается паука размером в полсантиметра, — но что-то здесь было сейчас не так.

И тут в моей памяти сверкнуло слово “флюктуация”, и я тотчас подивился, как это я раньше не пришел к такому объяснению. В курсе физики каждый хоть что-нибудь да слышал о “движении Броуна”, этом микроскопическом неупорядоченном движении молекул. Чисто теоретически было возможным, что на тело паука постоянно действовало больше воздушных молекул снизу, чем сверху, чем и поддерживалось оно в парений. Но вообще можно что угодно объяснить флюктуациями. С таким же успехом я мог бы думать о божественном вмешательстве или потусторонних силах. Признаюсь, что мысли и в этом направлении приходили мне в голову; хотел бы я знать, что у вас было бы на душе в такой ситуации.

Паук вывел меня из дальнейших рассуждений. А именно: пришел в движение и пробежал — именно пробежал! — примерно с метр по воздуху, приблизительно до того места, где я впервые обнаружил его. Там, над столом, он продолжал сидеть, висеть, парить — называйте, как хотите: после этой прогулки паук не двигался с места.

Я встал, вынул из серванта стакан для лимонада, выудил из почтовой папки открытку, которую мне прислал с поздравлениями мой знакомый из Польши, пожелавший мне веселой и солнечной весны, вскарабкался на стол и… приступил ко второй фазе своих исследований.

Сначала я, держа открытку горизонтально под членистоногим, резко опустил ее вниз. Если бы в гипотезе о флюктуации действительно содержалось что-нибудь истинное, то по крайней мере сейчас поток воздуха должен был увлечь паука вниз, но как раз этого и не произошло. Тогда я взял стакан, чтобы поймать в него животное в случае падения, и очень осторожно коснулся паука уголком открытки. Но он не упал в стакан, а быстро пробежал полметра наверх и там застыл. На сей раз я хорошо рассмотрел, как это происходило. Было похоже, что паук словно бежал по невидимой стене, причем стена была не просто невидима, а вообще никоим образом не ощущалась; иными словами — восьминогое существо разгуливало по стене, которой… совсем не было. Мне пришла на ум подходящая цитата из “Гамлета”, но, как было сказано, я уже наперед исключил всякие галлюцинации и подобную нечисть.

Паук теперь сидел под самым потолком, а он в моем доме довольно высок. Стоя на столе, я еще смог коснуться паука сверху, от потолка, в ответ на что он снова ненамного спустился. Тогда я постучал по нему сбоку, и он тут же отправился в путь в горизонтальном направлении, покуда снова не остановился над моим лежаком. Паук оказался существом довольно-таки флегматичным.

Тут, пожалуй, уместно обрисовать план моей комнаты. Итак, если вы входите в комнату из коридора, вы видите перед собой окна. У стены справа, головой к ним, стоит мой лежак, слева большой шкаф, но он тут вообще не интересен. Параллельно лежаку стоит уже упоминавшийся стол, примерно в середине комнаты. Паук сидел, таким образом, на воображаемой стене, которая практически проходила вдоль окон поперек шкафа, стола и лежака, а точнее — на обращенной к окнам стороне этой дьявольской стены. Я убедился в этом, когда, балансируя на лежаке, заведя стакан со стороны окон, “накрыв” им паука, заставил, двигая стакан, бегать его то взад, то вперед. В конце концов он просто сел на внутреннюю стенку стакана. Тогда я перевернул стакан и медленно стал вести его днищем вперед к двери, через “ту” стену — паука вытеснила необъяснимая сила, и в конечном счете он снова оказался сидящим на той самой “стене”. После этого он побежал к своему излюбленному месту над столом.

Я стал карабкаться вслед за ним и при этом сделал поразительное открытие. Когда я только начинал трогать паука, я стоял почти в середине стола; теперь же, чтобы достать его, я должен был встать на край стола, обращенный к окнам. Выглядело так, будто вся воображаемая плоскость подвинулась к оконному фронту. Я погонял паука с помощью открытки и стакана немного по кругу и убедился при этом, что в направленности “паучьей” стены ничего не изменилось, она только стала ближе к окнам. В этот момент я задел мой будильник, и он упал со стола. И странно, если до этого все мистические процессы, связанные с пауком и загадочной стеной, меня отчасти растревожили, может, даже обеспокоили, то теперь я испугался по-настоящему. Я тотчас спрыгнул со стола и поднял будильник. Действительно, он больше не издавал ни звука. А это чехословацкий будильник пятидесятых годов, который ни один здешний часовщик не сможет да и не захочет чинить. Конечно, было самое время купить новый, но я привык к хорошей вещи и не хотел расставаться с нею. К счастью, среди моих знакомых был один, который прежде был часовщиком и которому вопрос о запасных частях не показался бы столь уж трудным; но он, тогда как раз собирался в отпуск. Итак, я оставил в покое паука и спешно отправился к моему знакомому. И еще застал его. Мы поговорили о том и о сем, а тем временем он мимоходом привел мой будильник в порядок.

Два с половиной часа спустя я снова был дома, с тикающим будильником в кармане и с головой, полной идей по поводу дальнейших экспериментов с пауком.

Однако идеи пока что оказались бесполезными, так как я не смог больше найти паука, как, естественно, и необычной стены, потому что насекомое было единственным свидетельством ее существования. К тому же было уже довольно поздно, так что поиски пришлось прекратить.

Ночью мне снилась всевозможная чепуха, которую, к счастью, я при пробуждении почти всю позабыл. Мне только вспоминаются обрывки сновидений. То мой будильник качался словно маятник на невидимом тросе, все сильнее и сильнее раскачиваясь и наконец ударившись в стену из стеклянных кирпичей. Я схватил его и взбежал по стене вверх. За оконным стеклом я вдруг увидел паука, который смотрел на меня с упреком сквозь очки без оправы и говорил: “Но ведь это же чехословацкий будильник!” — и так далее в этом духе. Но одно я помню совершенно отчетливо: во сне я точно знал, что же объясняло загадку паука и стены; это было само собой разумеющимся, что я знал это. Когда я проснулся, у меня долго было мучительное ощущение, Что из моей памяти улетучилось нечто хорошо известное, но это чувство спустя несколько мгновений тоже покинуло меня.