Боец тишины (СИ) - Северский Стас "stasseverskiy" (книги без сокращений .TXT) 📗
опаской заглянул мне в лицо.
– Клаус, я… Не знаю теперь, что и сказать.
– Я знаю, я не держу зла, Вольф…
– Не называй меня здесь так, старик.
– Забыл…
– Я все исправлю, Клаус. Пойду, и все исправлю.
– А как ты это сделаешь?
– Не знаю еще. Придумаю. Подумаю – и придумаю.
– Ты всегда знаешь, что делать.
– Нет, Клаус. Не всегда. Не всегда знаю, что думать, что делать… Не такой я умный, как кажется,
Крюгер. Просто, умею казаться умным. Я умею казаться, каким нужно и кому нужно – даже себе. А
на деле я просто – убежденный в своей цели и уверенный в себе наглец из низов. Наглостью я
больше беру, Клаус, и навыком пускать пыль в глаза. И мой единственный принцип, мое
единственное правило гласит, что чужая слабость – это моя сила, что, когда кто-то слаб, я – силен.
– Я знал, что ты вампир… Знал… Когда ты сказал, что ты – охотник, меня как озарило…
– Клаус, перестань ты про…
– Ты скрываешь… Скрывай… Только я знаю… И еще знаю, что силы тьмы дают тебе особые
возможности. И еще знаю, что ты утратишь их, когда перейдешь на сторону добра и применишь их
на пользу людям. И знаю, что рано или поздно ты поступишь именно так – ты стремишься к свету,
Вольф. Только это трудно, и ты сбиваешься с освещенной дороги, блуждая во мраке. Я понял это. Я
понял, что призван свыше направлять тебя. Тебе нужно сражаться с собой – тогда ты выйдешь на
свет снова. Нужно стараться.
79
– Брось ты это, старик. Право, глупо все это… до того глупо, что тошно и голова болит. Дай мне
крысу.
– Что?
– Крысу давай! Мне нужна ее кровь!
– Ты пьешь кровь крыс… Это хорошо… Ты не хочешь крови людей… Это хорошо…
– Сказал, давай крысу!
Старик с пониманием кивнул и поковылял за коробкой, где в заключении томится еще один мой
узник. Эх, Игорь Иванович… Попал я в психушку. И стал последним психом… вернее, первым –
предводителем. И последний станет первым… Допер, наконец, что это значит, про что речь идет.
Стал ваш верный офицер невидимого фронта вполне видимым вампиром. Стал из человека
настоящим чудовищем – злом в красивом обличье, только кажущимся заманчивым и… Игорь
Иванович! Скрутите мне руки! Кол в грудь воткните! Только остановите!
Игорь Иванович молчит… Это, в общем, хорошо. Великая истина: когда ты говоришь с богом, ты
– молишься, а когда бог говорит с тобой – ты сходишь с ума. Да… Агнешка говорит с богом,
Крюгер – с голосами, а я – с начальником… Хорошо, что ответы получает пока один только
Крюгер.
– Вольф, она меня укусила – крыса…
Я сокрушенно качнул головой.
– Как же ты так, старик? Аккуратнее надо с крысой. Особенно с этой…
Эх, ширится круг поражения неизвестно какой заразой… А к черту… Проверим зато – вирусный
агент его мозг разрушает, вызывая шизофрению, или что иное. Официально нигде не заявлено,
только ученые считают, что как раз вирус в его недуге повинен, не выделенный еще четко и не
полностью изученный. Посмотрим теперь на результат случайного эксперимента. Избавит Крюгера
вирус-целитель от призраков и пришельцев – значит, все же вирус в его заболевании задействован.
Только не сразу эффект заметен будет – все же Крюгер своим недугом страдает давно, и пострадал
его разум довольно серьезно. Может, и не видно будет разницы. А вообще, кто его знает, возможно,
восстановится еще. Как начнет мыслить нормально специалист по химикатам – к профессии
вернется еще. Нет худа без добра. Хоть и расползается зараза – все ж не просто так, не впустую.
Глава 44
Пора мне выдвигаться – снаряжение готовить к походу, пути проверять.
Знаю я, что не свернут проект, что бы ни было, что бы я ни делал. Разве что один объект
рассекреченный закроют, а проект не свернут – засекретят другие объекты пуще прежнего и… Что
бы я ни сделал – все пойдет, как шло. Будем мы штамповать оружие – быстрее и больше, пока не
сдохнем. Только нужна вера невинным людям – требуют они от меня приведения в исполнение их
несбыточных надежд. Что ж, пусть надеются – не повредит.
Вера в свет облегчает страданья, уходящим во мрак. Всегда считал, что умирающим в мучениях
надо давать выбор на облегчение страданий, хоть и тяжелыми химикатами, ускоряющими их
неизбежный конец. Не всем же терпеть боль до конца, приближаясь к смерти с трезвым рассудком.
На краю сознания замечаю страх, что сейчас меня возьмут, что сейчас я сдамся. Только не сдамся
я! Не могу я – в тюрьму! Не могу! Сдохну я в заключении, если Агнешку не получу перед
томлением в застенках! В мучениях сдохну! Плевать мне на допросы! На пытки – плевать! Одна
для меня пытка осталась – не получить Агнешку!
Глава 45
Остановил машину на дороге. Экран засветился в руке обманным болотным огоньком…
– Как ты там жив, Швед?
– Что, Охотник, еще открывалка нужна?
– Нет, просто так.
– Да нормально…
80
– Ты в Карелии? С приятелем из Финляндии?
– Да мы с Вейкко только снаряжение сгрузили…
– Как там у нас?
– У нас?
– У нас, Швед.
– Все, как раньше. В стране – все по-старому. А что?
– Тоска что-то заела – по Отечеству.
– По Фатерланду скучаешь, Охотник?
Черт… Только заметил, что пишу на немецком. Забыл, что со Шведом, на шведском надо.
Перепутались языки – похожи они… что немецкий, что шведский, норвежский… Так же русский с
польским путается… Все от усталости – не понимаю уже, на каком языке думаю, на каком пишу…
– Да, Швед, скучаю.
– Вейкко тут котел притащил. Он молчун – не сказал, где взял. Такую редкостную дрянь
сготовил.
– И что же?
– Покромсал все, что было, – и сварил.
– Охотничий суп?
– Тебе виднее, Охотник.
– Я такой тоже готовил. Главное, – жира больше добавить. Колбасу копченую с маслом и еще что-
нибудь такое.
– Гадость же…
– Нет, не гадость. Это – энергия.
– Нет, гадость…
– Ешь давай. И добавку бери. А то тощий, как смерть…
– Это что еще? Сговор какой-то?
– Международный, Швед.
– Все шутишь, Охотник?
– Да не до шуток мне. Ладно, давай гуляй за всех. Конец связи.
Шведы, немцы да поляки – вот и все, Игорь Иванович… Хочу я к своим, на свою землю. И если
уж воевать… На своей земле воевать хочу, защищая, а не нападая. Знаю, что не так дела обстоят,
знаю, что не так должно быть, что такое общество мне дано, такая война, а хочу другого – родного.
Услышал стрельбу, бросил автомат на колени, набросив на него куртку, и дал газу. Всегда так –
хочу на коленях Агнешку держать, а держу – автомат.
Глава 46
Около построек стоит чужая машина. Захожу в автосервис, передергивая автомат. Трое валяются
на полу – поляки, автомеханики. А один – немец, в штатском. Двери в помещении – открыты.
Вхожу…
Вашу ж… Еще один в штатском – труп. Мсцишевский – убит. Вацлав – еще живой. Он припал к
стене, зажимая рану рукой и истекая кровью, – в живот его ранило, но он протянет еще недолго. А
не подохнет без моей помощи – я ему помогу.
– Где Агнешка?!
– В гараже, Ян. Ян, отгони их машину – в гараж… в подземный гараж.
– Что здесь было?!
– У меня в голове мутно все…
– Говори!
– Не важно все… Надо машину отогнать.
– Говори, что было, – быстро, точно и коротко! Я без данных не сориентируюсь!
– Пришли… Спрашивали про девушку, про своего человека… Войцеха спрашивали…
81
– И что?! Не было у них ничего на Войцеха! В таких трущобах вас все боятся – никто ничего не
слышит и не видит! Сказал бы кто-то, что выстрел слышал, что видел, как Войцех труп тащил или
машину отгонял, – взяли бы его давно!
– Знаю, что не было… Он сказал, что – приходил человек, вопросы задавал… Сказал, что – с
