Белая чума - Герберт Фрэнк Патрик (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
На высоте тридцать пять тысяч футов он выровнял самолет и сбалансировал его. Затем сообщил свое положение и повернулся к Хаппу.
– Когда мы туда доберемся, у нас не останется горючего даже для того, чтобы заполнить ночной горшок.
– Я верю в вас, Билл. Расскажите мне, что это за колокольчик прокаженного?
– Мы непрерывно передаем особый опознавательный сигнал. Если он смолкнет – буммм! – Бекетт взглянул наружу на «Мираж-111», занимавший позицию справа. – Ваши приятели там, снаружи, настроены очень серьезно.
– Я вижу ракеты. Они готовы к применению.
– Вам лучше поверить в это, Джо.
– Ничего, если я посижу тут, рядом с вами?
– Я рад компании, если не занят. Просто держите ноги подальше от этих педалей и не трогайте штурвал.
– Слушаюсь и повинуюсь, мой капитан.
– Очень хорошо, – усмехнулся Бекетт и расслабился впервые с тех пор, как забрался в самолет.
– Если вы имеете в виду иностранный Легион, то вспомните, как КАПИТАН наказывает за неповиновение.
– Укладывает под жарким солнцем, как подарок для варваров, – улыбнулся Хапп. – А вокруг дожидаются стервятники. Все это я видел в кино.
Бекетт переключил свой микрофон для сверки местоположения с наземными станциями.
– Вы задумывались, сколько стоит это маленькое путешествие? Думаю, что этот самолет со всеми модификациями и прочим обошелся миллионов в десять. Один рейс – и бам! Это может стать самым дорогостоящим трансатлантическим перелетом в истории.
– Но зато первого класса. Если, конечно, не считать того, что сзади. Вам слышно, как переливается горючее в тех резервуарах?
– Это вас беспокоит?
– Не люблю пожары.
– А вы ничего не почувствуете. Кто-то когда-то сказал, что аэроплан – один из самых лучших способов уйти. Он вас убьет, но не причинит боли.
Хапп содрогнулся.
– Я однажды управлял самолетом друга, возле Лиона. Мне это ужасно не понравилось.
– Кому-то нравится, кому-то нет. О чем это вы с Сергеем и Франсуа жужжали там, сзади, прежде чем мы взлетели?
Вместо ответа Хапп спросил:
– У вас есть дети, Билл?
– А? Да. У нас с Марджи две дочери. – Бекетт скрестил пальцы. – И слава Богу, они пока в безопасности. Что это должно сделать с…
– У меня два мальчика. Они с моей семьей возле Бержерака в Дордони.
– Уходите от темы, Джо?
– Не совсем. Мне нравится район Бержерака.
– Родной город Сирано, – вспомнил Бекетт, решив следовать этому странному повороту беседы. – Как это вы не обзавелись большим носом?
– Когда я был ребенком, меня никогда не заставляли вынюхивать трюфели.
Бекетт издал лающий смех, чувствуя, как он снимает его напряжение. Не было ли это желанием Хаппа разрядить обстановку?
– Мы хорошая команда, – заявил Хапп.
– Одна адская команда! Даже этот старина Сергей там, сзади.
– Ах, бедный Сергей! Он убедил себя в том, что они с Ариеной пережили бы величайшую страсть. Смерть оборвала величайшую историю любви нашей эпохи.
– Об этом вы и разговаривали?
– Лишь между прочим. Странное дело с нашей группой. Мы подходим друг другу самым примечательным образом – словно судьба свела нас, чтобы мы работали вместе над этой задачей.
– Мы с ней справимся, Джо.
– Согласен. Те две трагические смерти подстегнули нас весьма действенно. А информация от вскрытий – у меня от нее голова кругом. Если печень…
– На что похожа Дордонь? – перебил его Бекетт.
Хапп взглянул на него, припомнив другого Бекетта, под жарким светом рефлектора, искусные и точные движения его скальпеля. Да, этот человек, здесь, в самолете, был тем же, кто проклинал Франсуа.
– Каждую осень в Дордони мы собираем грибы, – вздохнул Хапп. Он прикоснулся кончиками пальцев к губам и послал воздушный поцелуй. – Билл, когда мы одержим победу над чумой, вы должны привезти свою семью. Мы устроим вечеринку – грибы и земляника – маленькие fraises des bois.
– По рукам.
Бекетт отвлекся, чтобы провести коррекцию курса. Земля под ним была лоскутным одеялом из прямоугольничков ферм, проглядывающих сквозь неплотный облачный покров. «Лир» шел ровно и устойчиво.
– Мы в Дордони очень старомодны, – продолжал Хапп. – Во Франции нас все считают деревенщиной. Мой брак с Ивон был сговорен. Мы знали друг друга с самого детства, разумеется.
– Никаких шуры-муры до того как?
– Вопреки россказням, мы, французы, не спешим обсуждать каждый поцелуй. На моих устах печать.
– Сговоренный брак? Я думал, это ушло вместе с жестяными панталонами и турнирными жакетами.
Хапп выглядел озадаченным.
– Жестяные панталоны и… А, вы имеете в виду латы. – Он пожал плечами.
– Сколько лет вашим дочерям, Билл?
– Восемь и одиннадцать. А что? Вы думаете и им устроить браки?
– Моим сыновьям четырнадцать и двенадцать. Неплохая разница в возрасте.
Бекетт уставился на него.
– Вы это серьезно?
– Билл, вы никогда не задумывались, в какой мир мы вступим, когда побьем чуму?
– Немножко, да.
– Нехорошо, что нашей команде приходится общаться с другими исследователями через политических лидеров наших стран.
– Они все ищут преимущества.
– То же самое говорит и Сергей. Но положение дел меняется. Я серьезно говорил насчет наших детей, Билл. Почему бы интеллигенту не выдать своих дочерей за сыновей интеллигента?
– Вы же знаете, что это не сработает должным образом, Джо. Потомство не обязательно будет…
– Я хорошо изучил законы генетики, Билл. Отклонение к среднему. Наши внуки, скорее всего, не будут обладать столь же острым умом, как их родители… возможно.
– Что у вас на уме, Джо?
– Наши дети унаследуют весьма отличный от нашего мир. Структура его уже проявляется.
Маленькие государства-крепости с надежными границами. Швейцария повсюду. Подозрительность к чужакам.
– И вполне обоснованная!
– Допустим, но примите во внимание последствия исчезновения крупных держав.
– Вы действительно думаете, что они уже на пути в забвение?
– Это очевидно. Какой прок от крупного государства, когда разрушить его может один-единственный человек? Странам придется стать достаточно малыми, чтобы вы знали каждого своего соседа.
– Господи Боже! – Бекетт сделал глубокий дрожащий вдох.
– Мы можем добиться единой всемирной валюты, – продолжал Хапп. – Может быть, электронной. Я думаю, что какая-то торговля должна остаться. Но кто отважиться нападать на соседа, если один выживший сможет уничтожить агрессора?
– Да, но если мы сможем исцелить…
– Разновидностей чумы нескончаемое множество, Билл. Это же очевидно.
– Но армия пока еще есть, – цинично буркнул Бекетт.
– Кто же осмелится сохранять военные силы, если такое обладание непременно накличет беду, подвергая все население постоянной опасности?
– Что вы хотите этим сказать?
– Ваши вооруженные силы не смогут направить оружие против своих соседей. Прежнее оружие устарело.
Бекетт оторвался от прокладки курса «Лир» и уставился на Хаппа.
– Иисусе Христе! – прошептал он.
– Мы открыли ящик Пандоры, – сказал Хапп. – Боюсь, эта чума – лишь начало. Задумайтесь над этим хоть раз, Билл, разновидности этой чумы…
– И натворил это один человек, в одиночку, – кивнул Бекетт. Он взглянул наружу на «Мираж-111», потом снова на Хаппа. – Полицейское государство могло бы…
– Сергей считает, что нет. Он очень много думал об этой проблеме. Он даже подозревает, что у его хозяев есть план поубивать кое-каких ученых…
– А что, если они кого-нибудь пропустят?
– Да. Что, если еще одна чума, мутация? И у них не будет ресурсов, чтобы встретить эту угрозу? Или что ваши соседи сделают со СВОИМИ учеными? О нет! У этого тигра длинный хвост.
Бекетт включил автопилот и сообщил об этом эскорту. Он откинулся назад и сцепил руки за головой.
– Самолет летит сам? – спросил Хапп с ноткой страха в голосе.
– Да.
– В моем родном языке нет точных слов. По-английски можно выразиться лучше – мы сами сотворили этого Безумца. Мы все это сделали сами. Мы и действующее лицо, и объект воздействия.
