Кольцо Афродиты - Юдовский Михаил (прочитать книгу TXT) 📗
-Жопой дергаешь цветы,- зарифмовал я - по-моeму, страшно смешно.
-Ну, входи, покойничек.
Я вошел. И чего она "покойничком" обзывается, лесбианка?
Тут же на меня слюняво накинулась ее собачка - ебучая левретка. Отправив прицельным пинком суку в гостинную, я повернулся к Марфе.
-Твоих рук,- говорю,- работа?
-Ты о чем?
-Ну, это... Ми тибя придуприжьдали, а ви ни слюшали,- спародировал я Тихона.
-А... Но, то - да. Буди там заложон атель "Марфа-Посадница".
-Сука,- говорю,- пааная.
-Бомж,- отвечает она.
Что мне было на это ответить? Схватил я ее и потащил в постель.
-Гошенька, Гошенька,- запричитала она.- Первая, блядь, встреча последняя, на хуй, встреча...
-Вторая,- напомнил я.
Белье на ней было своеобразное. И не белье даже, а так - набор кожанных ремешков.
-Пазор,- говорю,- сиськи свисают.
А она, сука, запускает руку под кровать и вытаскивает оттуда плеть. Ну, тут мне совсем все ясно про нее стало. А она меня, как ни в чем не бывало,- плетью по спине. Уж это-то мне совсем не понравилось. Забрал я у нее плеть, да как дам ногой по грудям. Думала, дура, что я с женщиной не справлюсь.
-На кого,- говорю,- плеть подымаешь? На мужчину, Царя, соответственно, Природы?
Хотела она еще что-то сказать, но тут я ее рукой за челюсть ухватил и на себя потянул. И вылезла проклятая челюсть изо рта! Так я узнал главный секрет Мафии.
Короче, дал я ей хорошенькой пизды, а потом - в отместку - выeбал. И уже тогда говорю спокойно:
-Поду скупнусь.
Схватил левретку подмышку и пошел в ванную. Пустил воду и стал думать, что мне с проклятой левреткой делать. Вспомнил вдруг Ваню Тургенева, Муму, хуе-мае-э, думаю, тут и думать нечего. Бросил левретку в воду и веслом огрел.
Пошла, родимая, камнем. Просто сердце радуeтся. Сам уж в воду не полез - ну его на хуй, с дохлой левреткой купаться. Выключил воду и вдруг слышу-Марфа кому-то по телефону говорит: так, мол, и так, получен ишалон онаши, но требуeтся транспорт- перевезти на гошину квартиру.
"На мою?"- вздрогнул я. Но так как наши Писатели пишут "г" и "ч" одинаково, то даже не знаю, что я сделал. Во всяком случае, вышeл я из ванной вполне удовлетворенный. И только потом вспомнил, что Гоша - это не я, а Жора. Смотрю - а Марфа кладет трубку и подозрительно говорит:
-Волосы у тебя сухие. Пачиму?
-Патаму,- говорю.- И не купался я вовсe, а собашку твою мачил. А потом думу себе: ну-во на хуй - с собачий падалью плавать.
-Мими?
-Муму.
-Блядь, где Мими?
-Погодь,- говорю,- ща притараню.
Выловил в ванне трупец, принес Марфе. Та зашлась. Пока она рыдала, я ея исчо рас выэбал. И очень дажа проста.
Марфа по обыкновению ушла в отключку. Тады я забросил трупец Мими на шкап, а сам решил поинтересоваца, каму ш она, Марпа, звонила. Сымаю трупку, дручу "рипит". А оно в ответ рипит. А после мусской голас снемаит трупку и грит:
-Власти слушают.
Тут мне ваще хуева стало. Сток я секретофф взнал за 1 день!
И понял я, шо протиф них не папреж. Оне - Власти, Мафия - фсе вместе, а я - 1.
Ушел я срочно к себе домой. В полутемном коридоре Сидорыч, попукивая от натуги, делал вид, шо моeт пол.
-Ты тряпкой не возюкай,- зарычал на него я. Очень злой был.
-Здрастуй, Гошенька,- улыбнулся в ответ Сидорыч.- Ноне - чую - особый день.
Ноне чот произойдет.
-Говори,- говорю.- А то - помяни мое слово - по яйцам получишь. Уж в больно удобной позе ты тут стоишь.
-Не, Гошенька, не стучи меня по яйцам, а дай мне свою старенькую поломанную радиолу.
-Да ты охуeл!!!- заревел я.- Да знаешь ли ты, мудило, что за нее в свое время 30 рублей было плачено!
-Я,- Сидорыч захохотал счастливо,- ея ПАЧИНЮ!
Мне даже дурно сделалось от радости. Притащил вредному старику радиолу, а егонный передатчик якобы случайно разбил. А сам мыца пошел - с надeждой, что в моeй-то ванне дохлые левретки не плавают. Зря надеялся. Не успел я наполнить ванну водой, как в маленькой дырочке стока что-то заклокотало, хлынул поток соленой морской воды, и вылез оттуда водолаз.
-Уебывай,- мрачно сказал я.- Я тебя не боюсь.
-Боишься,- уверенно, но невнятно сказал водолаз - трубка ему мешала.Быышя.
-Вынь трубку-хуй изо рта,- говорю.- Тада и побазарим.
Водолаз вынул изо рта трубку-хуй.
-Атчого ты,- говорит,- мя быышя?
-А как же,- отвечаю.- У тя, блядь, баллоны. Ласты у тя, блядь.
-Но?
-Как ж тя, резиновага, ебать?
-Чо?- почему-то рассердился водолаз.- Плывешь к ним из далекой Цэрэу через псю Атлантику, как пидорас горбатый, а они тя - ебать!
-Шо делать,- говорю,- не хуй было приплывать.
-Сука, по канализации, по водопроводу,- продолжал жаловаться жлоб-водолаз.
-А в чем,- спрашиваю,- собственно, дело?
-Да так, нихуя,- пожимает плечами водолаз.- А, ващет, было у меня тут дельце... Но раз вы на меня с хуями набрасываетесь...
Я снова развел руками. И широко, надо сказать, развел. Гадюка-водолаз, воспользовавшись моим замешательством, ткнул мне пальцем в живот. Их, видать, в Цэрэу всяким подлым приемчикам обучали. И тут я понял.
-Та ты шпиен,- говорю.
-Но.
-А у нас тоже есть один шпиен. Сидорычем зовут. Лысый, как плешь.
-"Припездок"?- спросил водолаз.
-Истчо какой! Терас ремонтируeт мое радио.
-Смешно,- сказал водолаз.- А покенай кольцо.
Тут уж я все сопоставил. Обидно даже стало - он, сука, с корыстной целью приплыл.
-А зачем те, нахуй, оно?
-Но, кольцо у тя - сратегическое.
-В натуре?- спросил я.- Слово пацана?
-Слово водолаза!- и, подумав.- Морского.
-Ебенать!- удивился я.
-А ты как думал! Покенай!
-И хули тут сратегического?
-А вот покенай - скажу.
Я показал - издалека. Водолаз рванулся к кольцу, но получил по зубам. Зубы у него плохие оказались - черные.
-Пойду к Сидорычу,- хмуро сказал водолаз.- Дам яму пизды.
И зашлепал ластами по свежевымытому коридору. Насилу я его догнал.
-Сыр Дэвидович,- говорю,- из комнаты никуде нэдэница. Пошли, пыдыр, покажу, как у меня уютно.
-Водолаз,- объявил я Тихону.- Натуральный, из Цэрэу.
-Коржиков не хош?- издеваясь, предложил Тихон.
-Какое-то чучело, перед бабами выебывающеeся...- на последнем слове водолазу не хватило воздуха, и он, хрипя, повалился на диван.
-Тихон, да сделай же ему искуственное дыхание!- заволновался я.Ихтиандру ебучему!
-Я не хомофил,- заявил Тихон и пошел к двери, приговаривая.- По традиции иду на хуй. Старые добрые традиции - файв о' клок ти, крисмас пуддинг и хождение на хуй. Что может быть лучше!
Пиздеж Тихона продолжался долго. Он вспомнил Рождество, Новый Год, Масляницу, Пасху, Троицу, Иванов день... После Иванова дня я вышиб его пинком-как левретку. И повернулся к водолазу.
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ Приходит ко мне Юзик Сковородкин, сжимает в замызганных руках маленькую тетрадку.
- Стихи! - объявляет Юзик.
Я сел на стул и приготовился слушать.
Юзик открыл тетрадку и начал читать. Тут у меня перед глазами все помутилось, и очнулся я в совершенно незнакомом месте. Весна, стоят вокруг березы, а из берез тоненькими струeчками хлещeт сок...
(КОНЕЦ ЛИРИЧЕСКОГО ОТСТУПЛЕНИЯ)
Я встал, подошел к раскрытому окну и закурил. Водолаз, вспомнив о деле, помелся давать Сидорычу по пиздюлятору. Во дворе стоял одинокий Лысый и, задрав голову, с тоской наблюдал, как в хмуром осеннем небе тянутся к югу жирные косяки.
ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ Косяки летели клином - впереди вожак, а за ним вся шушера. Улетая, они жалобно кричали. И в их крике я услышал протяжное серегино "пидор", изысканное сидоровоче "пидер" и короткое оксанино "пидр".
(КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ)
- Ну, и что? - ответил им я.- Кстати, долбоеб ты, Лысый.
ВРЕМЕНА ЛЮБВИ
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ Непонятные времена настали. Люди вокруг всe какие-то злые, друг на друга кидаются, как волки. Прямо смотреть на них неохота, так бы всех и поубивал. Но, по чести сказать, и среди всей этой людской сволочизны иногда неплохие типы попадаются. Юзик, например, Сковородкин. Он только с виду такой отвратительный, а душа у него теплая. Вчера приходит ко мне, а сам весь синий.
