Русская Арктика 2050 (сборник) - Дивов Олег Игоревич (мир бесплатных книг .TXT) 📗

– «Танго», «Танго», ответьте, я – «Неман», ответьте, «Танго». Срочное сообщение от «Неман», ответьте, «Танго».

Таманский вколол сихиртя вторую дозу обезболивающего, на мертвенно-бледное лицо Пебева вернулось немного розовой краски. Но было понятно, что раненый долго не продержится и болевой шок его все же настигнет. И тогда… тогда все зависит, насколько крепок телом и духом этот маленький человек.

– Капитан, – Таманский подошел к Арехину, который стоял у окна и смотрел на заброшенный купольный город, – сидеть на заднице и ждать у Ямала погоды бессмысленно. Надо что-то решать. Либо двигать за шаманом к этим всяким подземным духам, либо…

– Духам, говоришь? – Арехин раздавил окурок о подоконник. – Добро, давай пощупаем духов за вымя или что там у них есть.

– Вот это я понимаю! – обрадовался Таманский. – Блинчиков, сворачивай шарманку, пока батарею не высадил, отчаливаем.

Арехин подошел к сихиртя:

– Пебева, ты покажешь дорогу, и мы отведем тебя к Иду Ерв. Согласен?

Сихиртя перестал баюкать искалеченную руку и посмотрел голубыми глазами на капитана:

– Пебева отведет вас.

– Сам идти сможешь? Мы можем тебя нести.

– Пебева сам пойдет.

Пебева пошел сам. Но недалеко. Уже на лестнице его повело так, что не ухвати его Таманский за капюшон малицы, сихиртя покатился бы вниз.

– Потащу на себе, – сказал Таманский. – Приладим ремнями под мышки и под колени, так, чтобы дорогу видел и мне говорил.

В результате вид у старшего лейтенанта с Пебевой на спине вышел потешный, так что Блинчиков едва сдержал улыбку.

– Как японка, японский бог, – пробурчал Таманский. – Эй, Пебева, удобно тебе?

– Пебева удобно.

– Тогда бегом марш! – скомандовал Арехин, и они побежали туда, куда указал сихиртя и где виднелись горные вершины.

Погода опять менялась. Внезапная оттепель, от которой под ботинками хлюпало, а в воздухе висела мельчайшая водяная взвесь, настолько плотная, что казалось, будто бежишь сквозь воду и можно открыть рот, чтобы собрать ее достаточно для глотка, вновь отступала. Холодные и даже ледяные потоки пронизали слои теплого воздуха, как кинжалы, режущие кожу лица резким градиентом температуры. Почва то застывала до звенящей гулкости, то рассупонивалась, отчего было непросто приноровиться бежать, да еще с человеком на собственном горбу.

Таманский поначалу пытался выбирать места потверже, но на бегу непросто угадать, что встретит подошва – топь или лед. Это самый неприятный период климатических флуктуаций, когда на узком пятачке густо перемешивались два времени года – глухая арктическая зима и угрюмое арктическое лето.

– Танки грязи не боятся, – кинул на бегу Арехин, – они в ней тонут, – и Блинчиков поначалу не понял, к чему относятся слова капитана, и лишь затем разглядел торчащие поодаль покореженные дула и башни, а кое-где из земли, словно выветренные останки доисторических чудовищ, проступали колеса и гусеницы. Это были «Арматы-34», когда-то основной танк арктической группировки, пока такие вот климатические аномалии не сделали не только бесполезным, но и опасным использование тяжелой бронетехники в здешних условиях. Хотелось верить, что экипажи погибших машин успели спастись.

Когда мороз сгустился до такой плотности, что в нем не осталось ни единой прожилки тепла, а почва под ногами забронзовела и гулко отдавала, будто колокол, тундру взломали каменистые выступы, затем они резко сдвинулись, стиснулись, взгромоздились друг на друга, словно огромные ступени, пронизанные глубокими трещинами.

Таманский в пылу быстрого бега не сразу обратил внимание на то, что сихиртя осторожно похлопывает его по плечу.

Арехин отключил увеличение очков и отполз внутрь пещеры, где за камнями сидели Таманский, Блинчиков и Пебева. Прижав ларингофон к горлу, Арехин сказал так, чтобы ни единый звук не прозвучал под низкими каменными сводами:

– Лагерь Корпорации. Десяток куполов. Много оборудования. Судя по всему, они здесь давно.

Таманский вытянул губы и так же неслышно сделал вид, будто присвистнул. Блинчиков завозился, передвигая автомат на грудь, будто прямо сейчас ему предстояло идти в бой со спецами.

– Что за оборудование?

– Зришь в корень, старлей, – Арехин передал ему снятое изображение на очки.

– Ну, ни хрена себе! Это что – космодром?! – ларингофон не мог передать всю экспрессию Таманского и противно запищал.

– Блинчиков, оборудуй нашего проводника, – кивнул Арехин на сихиртя, который на удивление чувствовал себя гораздо лучше – на щеках проступил румянец, глаза блестели, и казалось, будто Пебеве трудно сдержать кипящую в нем энергию. Даже искалеченную руку он больше не нянчил, а словно и забыл про отсеченную кисть.

– Давно эти люди здесь? – спросил капитан Пебеву.

– Это не люди, – сихиртя удивился, что не слышит собственного голоса, но продолжил: – Это не люди. Много лун назад пришли. Просили показать, где живет Нга Ерв. Шаман говорил – не надо показывать. Много подарков подарили, шамана слушать не стали, показали, где живет Нга Ерв. Пебева показал. Пебева шамана не послушался. Нга Ерв на Пебеву обиделся, – сихиртя показал искалеченную руку. – Нга Ерв всех родственников Пебевы убил.

Снаружи бухнуло, потом все заполнил раздражающий, на грани слышимости писк, словно в ухе поселилась целая туча мошки. Арехин и Таманский поползли к выходу из пещеры. Блинчиков, забыв о приказе находиться с Пебевой, полез вслед за ними.

Увиденное его потрясло. Казалось, он попал на съемки фантастического фильма. Внутри котловины с крутыми обрывами и проплешинами бурого лишайника лежало озеро, идеально круглое, каким не мог быть ни один водоем естественного происхождения. Вода тускло отсвечивала сине-зеленым, и в нее будто добавили молока. Но более интересное находилось вокруг – через равные промежутки вдоль берега возвышались странные сооружения, которые Блинчиков поначалу принял за огромные микроскопы, словно расставленные здесь великанами, и только потом сообразил, что это промышленные лазеры. На дальней от их укрытия стороне к отвесным скалам теснились купола палаток, щитовые домики и серые кубы вакуумных аккумуляторов, соединенных с лазерами толстыми связками кабелей.

Это была мощь. Мощь Корпорации – военная, технологическая, научная. Корпорации, которая просочилась в Арктику, как просачивается таежный гнус в любое отверстие и кусает, кусает, кусает. Кусает огромного медведя, изгоняя топтыгина из его исконного царства. А медведь злится, бьет себя лапами, рвет шерсть, катается по земле, но ничегошеньки не может сделать. Не может. Нет от них спасения.

Блинчиков смотрел на лагерь Корпорации, расположенный почти под самым боком Управления, и ощущал собственное бессилие против этой силы, силищи, которую не может одолеть даже ядерная держава. А что могут сделать они – ОГСП? А что может сделать он – Блинчиков, мобилизованный вчерашний выпускник вуза? Что?!

– …Твою мать, – прошептал Блинчиков и незамедлительно получил чувствительный тычок Арехина. Капитан к чему-то присматривался, двигая пальцем по настройкам очков.